Страница 22 из 31
– Ну ты даешь! Сам же сказал: у меня это хобби и выгоды от него ждать не стоит.
– Не надо путать твою выгоду с моей. Я в данном случае выступаю в качестве потребителя услуг, плата за которые не предусмотрена.
– Погоди. Выходит, я сейчас выступал в роли гулящей, а ты…
– У нас в компьютерных технологиях это называется «пользователь».
– Сволочь ты, Грунев, или, скорее, использователь. Зови Володьку.
– Зачем?
– Эксперимент еще не закончился. Будем тебя под удар ставить.
– Какой еще удар? – Хитрая улыбка сползла с лица пользователя.
– Ментальный.
– Зачем?
– Для закалки. Знаешь, это как с мечом: его мало выковать, нужно и закалить хорошенько, иначе прочности не будет.
– Я думал, ты – целитель, а не кузнец.
– Ага, кузнец человеческих душ.
– А Бобрин – молот в твоих руках?
– В конце концов, ты пойдешь за ним или нет?!
– Да здесь я уже, – раздался голос Володьки. – Чего… это… расшумелись?
– Я же говорил, что он все слышит.
– Тогда пусть приступает. – Я сделал два шага назад.
– Не дамся, – запротестовал электронщик. – Где это видно – живого человека по мозгам лупить?
– Илья, это… успокойся ты. Я как вошел в гостиную, так сразу и попробовал. Но сегодня ты даже не поморщился.
– Точно? – переспросил Грунев.
– Ура! – не удержался я. – Думаю, очкарикам теперь будет непросто взять тебя под контроль.
– Чего? – не сообразил здоровяк. Он до сих пор не мог понять, что здесь произошло.
– Считай, что ты в своеобразном бронежилете.
– Ты, правда, меня ударил? – не поверил Илья.
– Дважды, – кивнул Бобрин.
– Семен, ты коньяк пьешь? – неожиданно спросил электронщик.
– Нет, предпочитаю менее крепкие напитки.
– А шампанское?
– Запросто, но обычно в женском обществе.
– Значит, с меня бутылка дорогого шампанского и соответствующее общество для его распития.
– Заманчивое предложение. Выходит, я все-таки заработал гонорар, а потому статус «гулящей» для меня недействителен.
– Да вы, девушка, растете прямо на глазах, – с издевкой произнес Грунев.
Глава 7Ляля
– Привет, Роман, это Семен. Как там у нас?
Я специально позвонил во время обеденного перерыва в соседний отдел, зная, что Ромка каждый день там играет в быстрые шахматы.
– Итальянец? Вот не думал, что ты о нас вспомнишь в теплых краях!
– Ностальгия одолела. Я чего звоню, извиниться хотел. Честно говоря, абсолютно не ожидал, что дело дойдет до выстрелов.
– Да брось ты. Все живы – и ладно. С тобой-то что стряслось? Просто так за казенный счет в Италию не отправляют.
– Похоже, они и сами не знают. По крайней мере, мне пока никто четкого диагноза не поставил. Наверное, что-то с головой не в порядке. Сны дурацкие снятся, видения преследуют. Ладно, об этом как-нибудь в следующий раз. Меня никто на работе не спрашивал?
– Нет.
– А в квартире у меня как?
– Нормально. Замок починили, так что три раза в неделю я щедро поливаю цветы и акул твоих кормлю. Да, хотел спросить, ты никому не поручал газеты из ящика выгребать?
– Когда бы я успел? Прямо из больницы забрали, даже за вещами не заехал. А что?
– Первую неделю кто-то аккуратно забирал всю почту. Потом перестали.
– Я все равно ни с кем не переписываюсь. – Сразу вспомнилось предупреждение Степаныча. Майор оказался прав: за домом кто-то присматривал. – Но макулатуру из ящика лучше выбрасывать.
– Кстати, о почте. Вчера письмо было. Секунду, я его даже из кармана не успел вытащить.
– От кого?
– Штамп московский, но без обратного адреса. Тебе имя Ляля о чем-нибудь говорит?
– Нет. Распечатай.
– Уверен?
– Ромка, давай быстрее, а то у меня деньги на карточке закончатся.
– Как скажешь. Конверт вскрыл.
– Читай.
– «Не отказывай себе в удовольствии делать добро. Если хочешь узнать о человеке, часто повторявшем это, позвони по номеру…»
– Секунду, мне надо записать.
Приятель назвал номер.
– Что там еще?
– Все. Только две строчки.
– Понятно. Роман, о том, что я звонил, не говори никому, пожалуйста. Ладно?
– Как скажешь.
– А письмо порви и выбрось. Считай, что его не было.
– Какой ты сегодня таинственный…
– При встрече все объясню. А сейчас извини… Звонок отсюда недешевый. Спасибо, что мою живность не оставил, и еще раз прости за подставу. – Я положил трубку.
Звонил из таксофона. Мы теперь стали очень осторожными. Как мне казалось, даже чересчур. Но Степанычу в этих вопросах виднее, поэтому старался не нарушать его инструкций. Разве только сегодня.
Специально выбрался в столицу, чтобы связаться с Ромкой. Нашим сказал, что собираюсь обновить гардероб, для чего взял из общей кассы небольшую сумму. Щеголять в костюме стоимостью под тысячу долларов не совсем уютно, да и жарковато. Нынче пиджак вообще на даче оставил. Хотелось облачиться в привычную одежду – дешевые джинсы, кроссовки и легкую ветровку. И самое главное, чтобы все это сидело так, будто на меня сшито. Ведь в выборе одежды главное что? Она должна смотреться втрое дороже суммы, которая за нее уплачена.
С покупками разобрался в первой половине дня, как раз до обеденного перерыва. После разговора с приятелем сразу собирался ехать обратно на дачу, но…
«Что за Ляля? Откуда она знает отца? Или это ловушка? Но почему она слово в слово написала его поговорку? Папа не делился ею абы с кем».
Раскрыть тайну исчезновения отца стало для меня чем-то вроде навязчивой идеи. Да, я на девяносто девять процентов уверен в его смерти, но ведь надежда – леди очень живучая и умирает, как правило, последней. Тем более сейчас у меня в кармане лежал клочок бумаги с номером телефона, который мог стать ключом к разгадке.
«Звонить или не звонить – вот в чем вопрос. А чем я, собственно говоря, рискую? Даже если на другом конце отследят таксофон, тут два шага до метро, а там найти человека труднее, чем иголку в стогу сена».
Я набрал номер.
– Але?
– Могу я переговорить с Лялей?
– Семен? – уточнили хриплым голосом.
Едва сдержал возникшее желание немедленно положить трубку.
– Да.
– Семь лет назад я встречалась с твоим отцом и, наверное, последняя видела его живым.
– Последним был убийца.
– Может, я его и убила? Он тогда просил тебе кое-что передать.
– И вы только сейчас…
– Если тебе это нужно, приезжай скорее, – перебила она. – А то можешь меня и не застать… живой.
Судя по интонации, не похоже, что женщина шутила.
– Где вас найти?
Она продиктовала адрес.
– Постараюсь приехать через пару часов.
Ляля жила в Химках. Не ближний свет, но дорогу туда я знал хорошо. Пару раз ездил в командировку на НПО им. Лавочкина. Главное, на станции «Речной вокзал» никого из сослуживцев не встретить, иначе может конфуз получиться, ведь по легенде Семен Зайцев отдыхает в Италии.
«Семен, что ты забыл на северо-западе Москвы? Срочно свяжись со мной! А то буду беспокоиться».
Волновать нашего командира не стоило. На последнем заседании группы уникумов мы решили: если от девушки приходит запрос, отвечать нужно быстро. Пятнадцатиминутное молчание влечет за собой всеобщую тревогу, после чего по наводке Маргариты на место слетаются все члены нашего маленького отряда – ее дар каким-то невероятным образом отслеживал местонахождение каждого из нас.
Пришлось доставать сотовый.
– Еду в Химки. Там в одном магазинчике есть то, что мне позарез нужно, – доложил я.
– Когда вернешься?
– Постараюсь к семи вечера прибыть на «Теплый Стан».
– Степаныч подъедет туда к девяти, у него полезный контакт наклевывается.
– Хорошо, тогда спешить не буду.
– Осторожней. – Она выключила связь.
После удачного эксперимента с Ильей я повторил те же опыты с остальными, и в итоге все приобрели стойкость к ментальному воздействию, а Славка вдобавок справился с аллергией. Правда, выстроить заслон на пути телепатического вмешательства сумел лишь Володька. Романтик не переставал удивлять своими успехами, однако при этом не мог избавиться от подросткового комплекса стесняться по любому поводу. Особенно когда оказывался рядом с Маргаритой. Мне даже временами становилось неловко заигрывать с ней в его присутствии.