Страница 14 из 31
Парням достались стволы, отдаленно напоминавшие автомат Калашникова, только магазин был короче и шире. А мне выдали двустволку и коробку патронов.
– Там, где я отоваривался, карабинов оставалось всего три, – извинился Илья.
– Ничего, вот в нагрузку «Оса». Так что без перезарядки у него выстрелов даже больше, чем у «Сайги» будет, – успокоил Александр.
– А вы уверены, что охотничий сезон уже открылся? Если попадем на егерей…
– Понятно, что открылся, – кивнул Сашка. – Только непонятно – почему на нас? И егеря, уж поверь мне, ничем не помогут.
Он решительно свернул с дороги и углубился в лес.
– Хоть покажите, как из этого стрелять? – возмутился я.
«Осу» мне не так давно приходилось держать в руках, в институте несколько раз стрелял из «калаша» и «макарыча», а вот с охотничьим ружьем наши пути еще не пересекались. Мужику пришлось вернуться.
– Следи внимательно, второй раз показывать не буду. – Он нажал рычаг, преломил стволы, распечатал коробку, вставил патроны и вернул оружие в исходное состояние. – Тут два спусковых крючка. Это – предохранитель. Передвигаешь сюда и стреляешь. Понял?
– Вроде бы.
Он отдал ружье, зачем-то взглянул вверх и вдруг повернул в обратную сторону от первоначального маршрута.
– Володя, что у Сашки с глазами?
– Я ничего не заметил.
– Да зрачки у него вдруг резко расширились, почти на всю радужку. У меня один раз такое было после посещения окулиста. Тот в глаза какую-то гадость закапал, и я потом пару часов плохо видел.
– Не бойся, у Александра зрение хорошее. Он… это… в тайге вырос. Белку в глаз с сотни шагов бьет.
Лес на нашем пути, к счастью, не имел буреломов и густых зарослей. Изредка мы натыкались на небольшие участки орешника, но старались обходить их стороной. Я не слишком хорошо ориентируюсь в пространстве, когда не видно названий улиц и номеров домов, поэтому просто старался держаться рядом с Володькой.
«Семен, если слышишь, позвоните мне. Я уже обращалась к Александру и Илье. Почему они не выходят на связь?»
– У тебя телефон есть? – спросил я у Владимира.
– Нет. Свой пришлось выбросить, а новым еще не разжился. Что случилось?
– Маргарита просит выйти на связь.
– Рита? Тогда… это… давай наших догоним.
Атлеты мчались с такой скоростью, что мы едва поспевали следом. Они уже вырвались метров на сорок – пятьдесят вперед. От стремительного марш-броска в голове появилась предательская тяжесть, дыхание сбилось окончательно, а ноги в икрах начало покалывать. Но делать нечего, пришлось ускоряться.
На поляну мы выбежали с Володькой почти одновременно. Причем он буквально вылетел головой вперед, зацепившись за что-то ногой. Тотчас прозвучал оглушительный выстрел, следом второй.
– Брось оружие! – раздался голос сибиряка.
Я оглянулся. Стрелял Илья, из ствола его карабина струился дымок. Судя по всему, метил в моего напарника. И глаза у электронщика сейчас ничуть не отличались от Сашкиных.
– Мужики, нашли время шутить!
Володька лежал у моих ног. В высокой траве видеть его не могли. Я легонько наступил ему на руку, давая понять, что подниматься не стоит. Икар жест понял правильно.
– Брось, я сказал. Убить не убью, но покалечу. Считаю до трех. Если не выполнишь приказ… Один, два…
Пришлось избавиться от ружья, откинув его подальше от себя.
– Ты попал? – Александр повернулся к Илье.
– Наверное, – пожал тот плечами.
– Проверь, нам лишние неприятности ни к чему.
Я не мог понять, что происходит, с трудом узнавая лишенные эмоциональной окраски голоса ребят. Манера их речи стала совершенно чужой, а лица – какими-то отрешенными.
Илья направился ко мне. Сашка продолжал стоять на месте, опустив карабин. Похоже, он забыл, что кроме двустволки сам дал мне второе оружие. «Оса» покоилась на дне бокового кармана, но до нее еще нужно было добраться.
– Ребята, вы чего, по голове захотели? – вспомнив про ментальный удар, я попытался намекнуть о нем прятавшемуся в густой растительности специалисту.
– Закрой рот! – резко оборвал Александр.
Володька понял мой намек, но жестом обозначил, что сумеет справиться лишь с одним. Глазами я указал на Илью. Тот вскоре мог обнаружить, что промазал.
«А ведь Сашка не видит моих рук!» – дошло до меня.
Трава метровой высоты позволила медленно вытащить пистолет.
– Действуй! – крикнул я и выстрелил.
Повезло – попал с третьего раза, хотя до цели было не меньше восьми метров. Володька «скрутил» Илью в один миг.
– Бежим! – крикнул я.
– А как же… это… ребята? – поднялся романтик.
– Которые тебя чуть не прихлопнули?
– Это были не они.
– И где гарантия?
«Твою ж боязнь и мать ее предательство на свалку людских отношений», – ругаясь про себя на чем свет стоит, повернул назад. Побег пришлось отложить до худших времен. Подняв двустволку, осторожно добрался до края поляны.
– Что тут происходит? – Сибиряк, сидя, тряс головой, словно тараканов пытался из ушей выгнать.
– Глянь на меня.
– Ты чего, сбрендил? – опешил он, попав под прицел.
– С возвращением! – Я опустил ружье, заметив, что его глаза вернулись к прежнему состоянию. – Вы с Ильей нас едва не угробили. Что на вас нашло?
– Где мы? Я помню, что показывал, как заряжать двустволку. Потом – жуткая боль в груди и ты с ружьем.
– Набери номер Маргариты, она просила позвонить.
Он нажал кнопки и передал мне телефон. Похоже, до сих пор так и не смог прийти в себя.
– Где вы? – раздался в трубке взволнованный голос.
– В лесу за деревней. У Ильи и Александра случилось буйное помешательство. Сашка не может вспомнить последнюю четверть часа. Мужики стали словно зомби, чуть Володьку не пристрелили.
– Кувырком вас через коромысло! – В трубке зазвучал голос Степаныча. – Через лес вел Иноземцев?
Я не знал фамилии ни одного из них, но голос майора был слышен очень хорошо.
– Да, я, – ответил Сашка.
– Давайте деру оттуда. Немедленно!
Связь прервалась.
– Майор сказал, уходить отсюда надо.
– Оно понятно, – кивнул сибиряк. – Как Илья?
В это время Володька привел второго пострадавшего.
– Голова моя, головушка… Мне по мозгам так настучали, что они наружу просятся, – стонал тот.
– По-моему, это… сюда кто-то направляется. Слышите? – Романтик первым обратил внимание на гул мотора.
– Ни фига себе! – Здоровяк толкнул Володьку и сам присел на землю. – Где они их столько набрали?
– Кого? – спросили мы с Александром в унисон.
Вместо ответа раздался усиленный мегафоном голос.
– Семен Зайцев, Илья Грунев, Владимир Бобрин и Александр Иноземцев! Предлагаем поднять руки и выйти на поляну. В случае неповиновения будем вынуждены открыть огонь на поражение.
– Там, на поляне, очкариков штук сто собралось, – прошептал электронщик.
– Видать, не судьба нам уйти по-тихому. – Александр снял мешок с плеча.
– Ого! Что значит – на поражение? А если я не хочу? Кто за то, чтобы сдаться? – Лезть под пули не имелось ни малейшего желания.
– Нас они все равно убьют, – возразил Володька. – Илья, находясь под гипнозом, в меня стрелял. Живым они хотели взять только Семена.
Мы застыли на корточках, опасаясь приподняться. Пока высокая трава не позволяла нас видеть.
– Ты им, наверное, для опытов нужен, – «подбодрил» радиотехник и повернулся к лесу. Вдруг он резко изменился в лице. – Сволочи! – крикнул Илья и выстрелил.
Не знаю, как его угораздило промахнуться, но, пальнув три раза, он не попал в мишени с расстояния чуть больше полусотни шагов. Остальные ребята тоже за несколько секунд растратили заряды своих стволов с нулевым результатом. Ладно другие, но как же сибиряк, который белку в глаз?..
Двое мужиков, обойдя нас сзади, только теперь решили прибегнуть к оружию. Снова под прицел, как мне показалось, попал Володька. Желание сдаваться мгновенно улетучилось…
Я как-то сразу забыл, что по жизни миролюбив и неконфликтен, – два выстрела практически слились в один. Хорошо, что сзади находился ствол дерева, иначе бы меня опрокинуло на спину.