Сентябрь + сентябрь

Ребята согласились — да, конечно, можете.

— Чтобы на это не терять попусту время, я по­ставлю на числовой оси условный знак. Есть такой условный знак, который обозначает бесконечность. Он сразу обозначает и коридор, и зал, и лестницы. Вот он.— И Валентин Васильевич нарисовал в кон­це оси знак, похожий на две петельки, соединённые вместе ( ∞ ).

Тамара Григорьевна нарисовала этот знак на до­ске, на своей оси: две петельки, соединённые вме­сте.

— Видите, числовая ось может быть любой дли­ны, — сказала Тамара Григорьевна. — И такая, как на полу, и такая, как на доске. Важно, чтобы стоял условный знак бесконечности.

— Да, — сказал Валентин Васильевич. Он поти­рал ладонью подбородок, глаза его улыбались. Он смотрел на свою числовую ось на полу, и она ему, очевидно, нравилась. — Что такое числа, вы, ребята, знаете. Что такое буквы — тоже знаете.

— Знаем,— ответили ребята.— И цифры и буквы.

— Мы их в тетрадях пишем,— сказала Галя Батрова.

— Мы книги буквами читаем,— сказал Петя Амосов. Петя самый высокий в классе, и у Глеб Глебыча стоит первым.

— Ха-ха-ха! Ну и сказанул!..— засмеялся Серёжа — Книги без букв не бывают! — Если без букв, это чистая тетрадь получит­ся, — добавила Галя Батрова.

Тамара Григорьевна постучала рукой о стол:

— Амосов, Данилин, Батрова. Потеряли вни­мание!

— Сейчас нам понадобятся и буквы и числа вместе,— сказал Валентин Васильевич. — Вот что такое математика. Тамара Григорьевна, напишите, пожалуйста, для нас какую-нибудь задачу с буква­ми и числами вместе.

Тамара Григорьевна сказала:

— Вот буква «А», ребята.— И она написала на доске букву «А». — Но я могу сказать, что это не просто буква «А», это ещё число, число «А». Оно может равняться и единице, и двум, и трём, и лю­бому другому числу — десяти, двадцати, тридцати. Но мы договоримся, что это число «А» равняется пяти.

— Например, пяти шагам ученика, — сказал Валентин Васильевич. — Чья фамилия на букву «А»? Есть в классе такой ученик?

— Я в классе такой ученик,— сказал Амосов.

— Прекрасно! Давай вместе с тобой найдём число «А» на числовой оси. При условии, что это число «А» равно пяти шагам первоклассника. От­куда мы начнём шагать, от нуля?

Амосов подумал и ответил:

— От нуля.

— Становись рядом, и пошли, Амосов стал рядом с Валентином Васильевичем,

и они пошли вдоль числовой оси.

— Считай вслух шаги,— сказала Тамара Гри­горьевна.

Амосов отсчитал вслух пять шагов и остано­вился. Валентин Васильевич остановился вместе с ним.

— Ну вот, — сказал он.— Мы нашли число «А», которое равно пяти шагам. Стой на месте и не дви­гайся, ты — число «А», мы даже чёрточку поперёк сделаем и напишем: число «А». — И Валентин Ва­сильевич сделал на полу поперёк чёрточку и круп­но написал: «Число «А».— Теперь ещё найдём чис­ло, которое, к примеру, равнялось бы восьми шагам первоклассника.

— Число на букву «Д»,— быстро сказал Се­рёжа.

— Всё ясно,— засмеялся Валентин Василье­вич. — Иди отсчитывай. Только шагать ты должен одинаковыми шагами, какими мы уже шагали. Ты видел?

— Да.

— Тогда шагай.

И Серёжа Данилин прошёл от нуля восемь ша­гов и остановился.

Валентин Васильевич сказал:

— Мы получили число «Д». — И на полу крупно написал: «Число «Д ». — А как вы думаете, ребя­та, число «Д» больше числа «А»? Ребята закричали:

— Больше!

— Больше!

И только Новиков Тема молчал: в чём-то сомне­вался, тихо шевелил губами и сомневался.

— Мы это запишем. Есть такой знак. Вот он.— И Валентин Васильевич нарисовал острый уголок вроде стрелочки. От числа «Д» в сторону числа «А» (Д >А).

Первыш тут закричал:

— Давайте ещё число найдём! Про меня! Первышу обидно сделалось: Амосов стоит на

числовой оси, важничает. Самый высокий в клас­се, подумаешь! На числовой оси живут разные чис­ла. Тамара Григорьевна сказала.

— А как твоя фамилия? — спросил Валентин Васильевич.

Не успел Коля ответить, что его фамилия Му­хин, как все уже закричали, что его зовут Первыш! И что так лучше, чем фамидия!

— Давай найдём число про тебя, — согласился Валентин Васильевич. — Тамара Григорьевна, со­ставьте, пожалуйста, нам условие для числа «П».

Тамара Григорьевна сказала:

— Число «П» равняется двадцати трём. Коля подбежал к нулю. Начал отсчитывать ша­ги. Подошёл к Амосову:

— Пусти.

— Я должен здесь стоять.

Если Серёжа обошёл Амосова, то Коля не хотел обходить. Коля взял и толкнул его, чтобы никто не подумал, что он, Первыш, испугался Амосова.

И тут они схватились — число «П» и число «А».

Тамара Григорьевна постучала рукой о стол и сказала:

— Удивляюсь, свалка, драка! Это не мои ученики!

И Валентин Васильевич сказал:

— Рукопашную отставить!

А Серёжа тем временем показывает Первышу, шепчет, чтобы Первыш встал на четвереньки к пролез у Амосова «сквозь ноги», это значит — между ног.

И не успели Тамара Григорьевна и Валентин Васильевич ещё что-нибудь сказать про драку или свалку, как число «П» встало на четвереньки и лов­ко пролезло «сквозь ноги» числа «А» и отправи­лось дальше по числовой оси.

Валентин Васильевич засмеялся. И Тамара Григорьевна засмеялась.

А Первыш отсчитал ещё шаги и пролез быст­ренько сквозь ноги Серёжи.

И пока Валентин Васильевич опять смеялся, и Тамара Григорьевна опять смеялась, число «П» чуть не ушагало из класса: так получилось, что Первышу не хватило шагов в классе.

Но Тамара Григорьевна вовремя это заметила, перестала смеяться и остановила Колю:

— Сколько у тебя шагов получилось?

— Двадцать, — ответил Коля. Он уже держался за ручку двери.

— Число «П» будет равняться двадцати. Вни­мание! Кто шумит и не слушает?

Валентин Васильевич спохватился:

— Тишину надо слушать, верно, Тамара Гри­горьевна?

Тамара Григорьевна сказала:

— Ребята, Валентин Васильевич хочет послу­шать тишину. Успокойтесь! Не вижу класса. Галя Батрова, Амосов, мы ждём!

Но тут классная дверь открылась, и все увиде­ли, что в дверях стоит тётя Клава с киселём и стоят коллективные вожатые с корзинами, в которых пустые стаканы и свежие булочки. Оказывается, был звонок.

Тётя Клава глянула на пол. И коллективные вожатые глянули на пол.

Класс — это учреждение, но что происходило в этом учреждении, понять было трудно.

Валентин Васильевич спрятался за Тамару Гри­горьевну: он, конечно, испугался.

Первыш начал отряхивать колени, потому что тётя Клава поглядела и на его колени.

Так для Первыша и его друзей началась жизнь мыслящего человека.

Глава 3

Мама вначале боролась с папой и его лаборато­рией, которую он устроил в кухне. Кричала: «Это не завод!»

Но папа, вроде Светы, соглашался — да, да, вро­де он тоже чтокать не будет, — а потом брался за своё, и в кухне появлялись новые и новые инстру­менты, спиртовки, колбочки, горелки.

Постепенно кое-что из папиного оборудования проникло даже в ванную комнату. И если вечером не успеешь вовремя умыться, на водопроводный кран будет надета резиновая трубка со стеклянной колбочкой: папа пустил в действие водоструйный насос. И умываться теперь можно только с разре­шения папы.

Часто папа приносит домой пластики и стекло­пластики в виде белого порошка.

Сыпучие.

И тогда мама в отчаянии кричит, что эти сыпу­чие пластики и стеклопластики в конце концов обя­зательно попадут в суп или в котлеты. А то и вооб­ще — сварит из них манную кашу для Светланы!

Папа смеялся, Говорил: «Ну и что?» Пластики безвредные, они теперь повсюду. Из них делают фляги, чашки, стаканы, пакеты для овощей и, междy прочим, банки для той же манной крупы.

Коля сказал, что у них в классе столы покрыты пластиком. Мама в ответ только вздохнула.