Хроники Тамула. Трилогия

– Ты прав, – признал он. – Надо мне, пожалуй, поговорить с Афраэлью. Кое-что в мире переменилось, но все же я не думаю, что дэльфы готовы принимать у себя толпы незваных гостей.

Он повернул Фарэна и поехал назад, чтобы присоединиться к дамам. Афраэль, как всегда, ехала с Сефренией.

– Можно предложить, Божественная? – осторожно спросил Спархок.

– Ты говоришь точь-в-точь, как Тиниен. Он пропустил это замечание мимо ушей.

– Насколько хорошо ты управляешься с погодой?

– Тебе понадобилось лето?

– Нет. На самом деле мне нужен небольшой буран. Мы оставляем след на снегу, и этот след ведет прямо к Дэльфиусу.

– Какое это имеет значение?

– Дэльфам вряд ли нужны незваные гости.

– Гостей не будет – ни званых, ни незваных. Ты же обещал запечатать их долину, забыл?

– О Господи! – пробормотал он. – Совсем вылетело из головы! С этим могут возникнуть трудности. У» меня ведь больше нет Беллиома.

– Так постарайся связаться с ним, Спархок. В конце концов, обещание есть обещание. Ксанетия исполнила свою часть сделки, так что твоя моральная обязанность – исполнить свою.

Спархок был в смятении. Отъехав к густой рощице молодых тонких сосен, он спешился.

– Голубая Роза! – позвал он вслух, почти не надеясь услышать ответа.

– Голубая Роза!

«Я внемлю тебе, Анакха, – тотчас отозвался в его сознании знакомый голос. – Мнилось мне, что ты отчего-то недоволен мной».

«Ни в коей мере, Голубая Роза. Ты исполнил все, что я просил у тебя. Враги наши повержены, и я весьма доволен. Я, однако же, присягал своей честью дэльфам, что запечатаю их долину, дабы никто из внешнего мира не мог проникнуть в нее».

«Помню я присягу твою, Анакха. Была она дана верно и справедливо. Вскоре, однако же, в ней не будет нужды».

«Смысл сих слов ускользает от меня».

«Смотри же, сын мой, и учись. – Наступила долгая пауза. – Никоим образом не желал бы я оскорбить тебя, однако же для чего обратился ты ко мне с сим делом?» «Отец, я дал слово дэльфам запечатать их долину».

«Так исполни сие».

«Не был я уверен, что по-прежнему могу говорить с тобою, дабы обратиться к тебе за помощью».

«Но ты не нуждаешься в помощи, Анакха, – ни в моей, ни в чьей-либо еще. Ужели поединок твой с Киргоном не доказал тебе, что отныне для тебя возможно все? Ты – Анакха и сын мой, и нет подобного тебе во всей многозвездной вселенной. Необходимо было сотворить тебя таким, дабы мог ты исполнить мое дело. Все, что ни совершал ты через меня, с той же легкостью мог бы ты свершить самолично. – Беллиом помолчал. – Приятно мне, однако же, что не сознавал ты собственной силы, ибо дало мне это случай близко узнать тебя. Часто буду я думать о тебе в бесконечном своем странствии. Направимся же в Дэльфиус, где соединятся в браке друг твой Вэнион и любимая всеми нами Сефрения и где узришь ты чудо».

«О каком чуде ведешь ты речь, Голубая Роза?» «Вряд ли возможно было бы назвать его чудом, ведай ты о нем заранее, сын мой».

В затихающем голосе Беллиома было едва заметное веселье.

Уже начинало смеркаться и шел снег, когда путники перевалили через кряж и увидели внизу долину, где волшебное озеро, окутанное вьющейся снежной дымкой, сияло едва не ярче луны. Древний Кедон ожидал их у ворот в еще один потаенный город, а рядом с ним стоял друг Итайна Экрасиос.

Они проговорили допоздна, потому что рассказать нужно было о многом, и на следующий день лишь около полудня проснулся Спархок в непривычно низкой спальне, где разместили его и Элану. Одной из особенностей дэльфийской архитектуры было то, что их комнаты по большей части располагались ниже поверхности земли. Спархока это не слишком занимало, но Халэд, похоже, был весьма увлечен этой идеей.

Спархок нежно поцеловал спящую жену, тихонько выскользнул из постели и отправился искать Вэниона. Он хорошо помнил день своей свадьбы и был уверен, что другу необходима его поддержка.

Он нашел седовласого магистра в импровизированной конюшне – тот беседовал с Телэном и Халэдом. Оруженосец Спархока был мрачен.

– Что случилось? – спросил Спархок, присоединившись к ним.

– Мой брат слегка не в духе, – пояснил Телэн. – Он беседовал с Экрасиосом и другими дэльфами, которые разогнали армию Скарпы в Арджуне, и никто не смог в точности сказать ему, что приключилось с Крегером.

– Я намерен действовать так, как если бы он был жив, – объявил Халэд.

– Он чересчур скользкий, чтобы не мог увернуться и на сей раз.

– Халэд, – сказал Вэнион, – у нас есть для тебя другие планы. Ты слишком ценен, чтобы истратить всю свою жизнь, гоняясь за пронырливым пьяницей, который то ли выбрался из Натайоса живым, то ли нет.

– Лорд Вэнион, – вмешался Телэн, – у него это займет не так уж и много времени. Как только мы со Стрейдженом вернемся в Симмур, я поговорю с Платимом, и он пошлет людей на поиски Крегера. Если только он жив – где бы он ни был, – мы узнаем об этом.

– Чем заняты дамы? – нервно спросил Вэнион.

– Элана еще спит, – ответил Спархок. – Вы с Сефренией вернетесь с нами в Материон?

– Ненадолго, – ответил Вэнион. – Сефрения хочет кое о чем побеседовать с Сарабианом. Потом мы отправимся в Атан с Бетуаной и Энгессой. Оттуда уже совсем недалеко до Сарсоса. Кстати, ты заметил, что происходит между Бетуаной и Энгессой?

Спархок кивнул.

– Видимо, Бетуана решила, что атанам нужен король. Энгесса для этой должности вполне подходит, и уж во всяком случае он намного умнее покойного Андрола.

– Это для него не слишком лестно, Спархок, – ухмыляясь до ушей, заметил Телэн. – Покойный Андрол был ненамного умнее кирпича.

Дамы, разумеется, вовсю занимались приготовлениями к свадьбе. Рыцари, в свою очередь, делали все, чтобы отвлечь мысли Вэниона от предстоящего события.

Загадочный догмат дэльфийской веры требовал, чтобы брачный обряд совершался в сумерках на берегу светящегося озера. Спархок смутно понимал, почему это пристало сияющим, но свадьба Вэниона и Сефрении не имела ничего общего с соглашением между дэльфами и их богом. Впрочем, вежливость требовала, чтобы он оставил свои замечания при себе. Он искренне предлагал облачить Вэниона в традиционные черные пандионские доспехи, но магистр предпочел белоснежное стирикское одеяние.

– Я отвоевал свою последнюю войну, Спархок, – чуть печально пояснил он. – После этой свадьбы у Долманта не будет иного выбора, кроме как отлучить меня от церкви и лишить рыцарского звания. Я стану сугубо штатским человеком. Впрочем, мне, так или иначе, никогда не нравилось носить доспехи. – Он с любопытством поглядел на Улафа и Тиниена, которые о чем-то серьезно разговаривали с Блоквом на улице у дверей конюшни. – Что там происходит?

– Они пытаются растолковать своему другу, что такое свадьба – без особого, впрочем, успеха.

– Думаю, что тролли привыкли обходиться без церемоний.

– Вот именно. Когда самец испытывает какие-то чувства к самке, он приносит ей еду. Если она станет есть, значит, брак заключен.

– А если нет?

Спархок пожал плечами.

– Тогда они пытаются прикончить друг друга.

– Ты хотя бы догадываешься, почему Блокв не ушел с остальными троллями?

– Понятия не имею, Вэнион. Нам так и не удалось добиться от него прямого ответа. Видимо, Тролли-Боги хотят, чтобы он что-то сделал.

День тянулся медленно, и с каждой минутой Вэнион становился все раздражительнее. Тем не менее пасмурный день постепенно сменился сумерками, и вечер опустился на потаенную долину Дэльфиуса.

Тропа от городских ворот к берегу озера была трудолюбиво расчищена, и Афраэль, которая никогда не упускала возможности поплутовать, усыпала ее лепестками цветов. Источавшие сияние дэльфы двумя рядами выстроились вдоль тропы, слитно распевая древний гимн. Вэнион и Спархок ждали на краю озера, а их спутники, предвкушающе улыбаясь, смотрели, как Сефрения, рядом с которой шла Элана, выходит из города и направляется к озеру.

– Держись, сын мой, – пробормотал Спархок, обращаясь к старинному другу.