Эффект ненависти

- Я понимаю, Андрей Леонидович. - Стас обнял меня за плечи и отсалютовал бокалом. - Надеюсь, мы найдем с вами общий язык, и впредь не будет подобных ссор.

- И все? - я недоуменно переводила взгляд с него на отца. - Вы просто переговорили и все закончилось мирно?

- Если бы я первоначально знал, у кого именно ты жила все это время, то, возможно, ничего бы этого не было. А мне все это время говорили, что Стас - друг Марка.

- На самом деле я не лгал - мы со Стасом за это время действительно сблизились.

Я улыбнулась, вспомнив, как именно произошло их 'сближение'.

- Что она вообще знает обо мне, а, Стас? Что вы все знаете обо мне? - Марк залпам опустошил свой бокал с коньяком и отправил в рот дольку лимону, даже не поморщившись. - Она возомнила, что может судить обо мне по нескольким встречам и разговорам ни о чем. Я ведь не пытался ей понравиться, не лгал, не пускал пыль в глаза. Да будет она проклята после таких выкрутасов!

- Тс-с-с, не бушуй. - Стас взял бутылку (вторую, между прочим, и уже наполовину пустую!) и разлил коньяк по бокалам. - Бабы, они дуры. Малыш, ты исключение.

Я лишь фыркнула. Мы сидели у нас на кухне уже второй час, и после пятой порции крепкого алкоголя Марка потянуло на откровенность. Я виновато ерзала на стуле под его слова о том, что 'эта мерзавка даже адреса не оставила', Стасу было еще хуже. Брат дважды назвал его прекрасным другом, трижды - настоящим мужиком с понятиями чести и мужской дружбы, и один - будущим зятем. Пару раз Торохов кидал на меня вопросительные взгляды: мол, давай расскажем ему, но я лишь отрицательно качала головой и продолжала страдать от угрызения совести.

- Да ничего подобного. Такая же дура, как они все! - отрезал мой родной брат, задумчиво уставившись в стол. - Молчит как партизан, когда нужно сказать. Вляпалась в дерьмо по самые уши, а нам теперь разгребать. Ду-у-ура-а-а.

- Ну ладно тебе, Корнеев. Если одна сбежала по-глупому, это не повод окрыситься на весь женский род. Найдешь лучше. - Стас сделал глоток и поморщился.

- Найду. Ее найду и все выскажу.

- Вот! Только хотел сказать, что возможно уже нашел. Лимон будешь?

- Буду. - Взяв дольку, Марк вновь заговорил, размахивая ей из стороны в сторону. - А я ведь хотел к ее ногам весь мир бросить. Может, я ее люблю, а, Торохов?

- Может?

- Да, может. А знаешь, почему я сомневаюсь? Потому что разве мог я... я-я-я, Марк Корнеев, полюбить такую дуру?

- Мог, - пьяно кивнул Стас.

- Правду говоришь, - кивнул в свою очередь брат. - Поэтому я кто?

- Дурак.

- Не-е-е, брат, я - влюбленный мужчина. - Марк ударил себя кулаком в грудь и допил коньяк. - И я тебя теперь как никогда понимаю и уважаю.

- П-почему-у?

- Потому что баб любить трудно! Пойдем покурим, нечего Соне табаком дышать.

- В любом случае, стоило рассказать родителям все подробности, - вырвал меня из воспоминаний голос отца. - В любом случае, вернемся к теме свадьбы через годик. Как минимум.

- А меня ты спросить не хочешь? - я раздраженно скрестила руки на груди, всем своим видом показывая свое негодование.

- Будешь пререкаться - сразу же переедешь домой.

Я тут же прикусила язык. Не думала, что обычный визит к родителям может обернуться такими последствиями. И тем более, я даже предположить не могла, что отца можно разозлить до такой степени. Интересно, как Стасу удалось до него достучаться?

- В любом случае, не это сейчас должно волновать нашу семью, - голос Марка был спокоен и тих. - Через неделю суд над Лесковым.

За столом воцарило молчание. Стас притянул меня к себе поближе и сжал кулак. Он словно предвидел следующие слова брата:

- Соне нужно будет на нем выступить.

Я почувствовала, как сердце пропустило удар, а ладони похолодели от липкого ужаса, поползшего по моей спине.

- Это невозможно, - Стас был первым, кто смог первым выразить мысли всех присутствующих.

- Это необходимо.

- Ты вообще слышишь, что я тебе говорю. - По телу Торохова прошла нервная дрожь, и я испуганно вцепилась в его локоть.

- Успокойся, ей ничего сейчас не угрожает, - брат тоже заметил напряженность парня.

- Дело не в угрозе, Корнеев. Дело в том, что ты заставляешь ее идти на встречу к человеку, который подсадил ее на наркотики и изнасиловал!

Мама побледнела, заслышав эти слова, и настороженно взглянула на меня. Мне же не хватало воздуха. Торопливо отхлебнув вина, я прижала ладонь к губам, стараясь сдержать подступающие слезы. Невольно тело пронзила дрожь, такая же, как минуту назад посетившая Стаса.

- Я хочу, чтобы она засадила этого человека за решетку, Торохов.

- Марк, я не могу этого сделать.

- А я этого не допущу.

- Я понимаю, что это тяжело, сестренка, но иначе...

- Хорошо.

Ответ заставил всех на мгновение замолчать, изумленно разглядывая меня. Первой не выдержала мама:

- Милая, ты уверена?

- Абсолютно. Я знаю, что это будет очень тяжело, но мне безумно хочется, чтобы этот человек понес заслуженное наказание. - Я виновато взглянула на Стаса, угрюмо поджавшего губы. - Я ценю твою заботу и понимаю, что ты заботишься обо мне, но это действительно нужно сделать.

Он кивнул, крепко сжав мою ладонь и тем самым дав понять, что поможет все это преодолеть. От этого на сердце стало легко и тепло, словно меня закрыли собой от всех проблем и невзгод, которые только возможны.

Отец встал из-за стола, взял бутылку с коньяком и наполнил наши бокалы.

- Жаль, что наш семейный обед превратился в такую потасовку. Надеюсь, в следующий раз подобного не повторится. - Папа поднял вверх бокал, подождал, пока мы повторим этот жест: - За нашу семью... с недавних пор немного расширившуюся.

Стас от неожиданности вздрогнул и посмотрел на меня.

- Я люблю тебя, - одними губами произнесла, словно улыбнулась. Но он понял и по глазам я увидела, что мои чувства взаимны. Что может быть прекрасней этого?

В зале суда было немноголюдно, но от этого легче мне не было. Казалось, взгляды всех этих людей были прикованы ко мне, они шептались за моей спиной, жалели. Адвокат Лескова, неприятный во всех отношениях тип, с которым я пересекалась во время встречи со следователем, за несколько дней до суда, раздраженно фыркнул, завидев меня. Видимо надеялся, что я струшу, побоюсь позора и не приду. Никто из присутствующих здесь не знал, чего мне стоило появится здесь. Если бы не Марк, сидящий рядом и сжимающий мою ладонь, я бы уже давно сбежала к Стасу, сидящему в машине у здания суда. Это брат не позволил ему прийти на слушание, понимая, что он просто может не сдержаться и набросится на Лескова.

Когда в зал ввели Лескова, немного похудевшего, хмурого, но все такого же наглого, с едкой улыбкой на губах, я вздрогнула. Пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы не заплакать от страха перед этим человеком.

'Все позади, Соня, все позади...'

Лесков увидел меня и его рот тут же изогнулся в мерзкой ухмылке, такой же, как была на его лице несколько месяцев назад, когда я лежала униженная и сломленная у его ног.

'Все позади...'

Он подмигнул мне, словно старой знакомой, встрече с которой рад. Словно мое появление не добавит пару лет к сроку, который ему припишут.

'Позади, позади, позади!'

Сел на скамью подсудимых, не сводя глаз с меня, затем посмотрел на Марка. Я почувствовала, как напряжение, сковавшее брата при появлении Лескова, стало спадать, словно он не хотел показать свою слабость давнему врагу.

- Встать, суд идет!

Все слушание я сидела, уставившись в точку перед собой, словно отключившись от реальности.

Пока не прозвучало мое имя.

Выдохнув, я заняла место свидетеля, стараясь выглядеть спокойной и уверенной в себе. Адвокат Лескова впервые поднялся из-за стола и подошел к моей трибуне, встав напротив и сверля презрительным взглядом. Ему первому позволили задавать мне вопросы.