Страница 295 из 311
К Д. (стр. 92).— К кому обращено стихотворение — пе установлено.
Отрывок («Три ночи я провел без сна — в тоске...») (стр. 93).— К 1831 году относятся две записи, в которых намечен сюжет исторической поэмы или стиховой драмы о Мстиславе Черном. Действие ее должно было происходить в Киевской Руси во времена татарского нашествия. Сохранился план, в котором записано: «Мстислав три ночи молится на кургане, чтоб не погибло любезное имя России».
«Отрывок» представляет собою монолог Мстислава из этого неосуществленного сочинения. Первоначально так и был озаглавлен: «Монолог».
Баллада («В избушке позднею порою...») (стр. 94).—Как и «Отрывок» («Три ночи я провел без сна — в тоске...»), «Баллада» возникла в связи с замыслом исторической поэмы или драмы о Мстиславе. В сохранившемся плане сказано: «Мстислав проходит мимо деревни; одна женщина поет, баюкая ребенка (Что за пыль... Злы татаровья) — он радуется тому, что эта песня вдохнет ребенку ненависть против татар...» В другом наброске плана эта песня приурочена к смерти Мстислава: «Он израненный лежит в хижине, хозяйка крестьянка баюкает ребенка песнью: Что за пыль пылит. Входит муж ее израненный».
«Я не люблю тебя; страстей...» (стр. 95).— В 1837 году Лермонтов переработал это стихотворение и включил его в сборник, вышедший в свет в 1840 году (см. «Расстались мы, но твой портрет...»).
«Люблю я цепи синих гор...» (стр. 96).— Возможно, что это фрагмент поэмы «Измаил-Бей» — авторское отступление, не использованное в окончательной редакции.
Прощанье («Не уезжай, лезгинец молодой...») (стр. 97).— Этот отрывок возник в связи с работой Лермонтова над «Измаил-Беем» и представляет собою первоначальный вариант прощания Зары и Измаила (ср. строфу XXXIV 1-й главы поэмы).
К* («Я не унижусь пред тобою...») (стр. 99).—Прощальное послание к Н. Ф. Ивановой.
<В альбом Н. Ф. Ивановой> (стр. 100).— Единственное стихотворение, в котором имя Н. Ф. Ивановой оказалось незашифрованным. Очевидно, здесь идет речь о кратком свидании, состоявшемся после того, как предыдущее стихотворение («...стих безумный, стих прощальный») в альбом Н. Ф. Ивановой было уже вписано. Этим определяется и место данного стихотворения среди лирики 1832 года.
<В альбом Д. Ф. Ивановой> (стр. 100).— Иванова Дарья Федоровна — сестра Н. Ф. Ивановой.
«Как луч зари, как розы Леля...» (стр. 101).— Лермонтов говорит здесь об Н. Ф. Ивановой.
«Синие горы Кавказа, приветствую вас!..» (стр. 101).— Ритмическая проза, переходящая в стих (дактиль). Высказывалось предположение, что это черновая запись, заготовка, конспект для будущего стихотворного текста.
Действительно, многие образы этой записи почти дословно повторены во вступительных строфах поэмы «Измаил-Бей», над которой Лермонтов работал именно в это время.
Третий абзац в автографе вычеркнут.
Романс («Стояла серая скала на берегу морском...») (стр. 102).— Обращено к Н. Ф. Ивановой.
Прелестнице (стр. 102).—В 1841 году Лермонтов переделал это стихотворение и назвал его «Договор».
Эпитафия («Прости! увидимся ль мы снова?..») (стр. 103).—Обращено к отцу, умершему 1 октября 1831 года (ср. стихотворение «Ужасная судьба отца и сына...»).
«Измученный тоскою и недугом...» (стр. 103).— Обращено к Н. Ф. Ивановой.
«Нет, я не Байрон, я другой...» (стр. 104).— В узком кругу почитателей Лермонтова его поэзия пользовалась признанием уже в начале 1830-х годов. Видимо, кто-то из них сравнил его с Байроном. Первая строка — отрицание: «Нет, я не Байрон, я другой» — позволяет предполагать, что кто-то вел разговор с ним на эту тему.
Сонет («Я памятью живу с увядшими мечтами...») (стр. 105).— Обращено к Н. Ф. Ивановой.
К* («Мы случайно сведены судьбою...») (стр. 106).— Первое стихотворение, обращенное к Варваре Александровне Лопухиной (1814— 1851).
К* («Оставь напрасные заботы...») (стр. 107).— Обращаясь в этом стихотворении к В. А. Лопухиной, Лермонтов говорит о своей недавней мучительной любви к Н. Ф. Ивановой.
«Я жить хочу! хочу печали...» (стр. 107).— Дошло до нас в тексте письма Лермонтова к С. А. Бахметевой, написанного в августе 1832 года.
«Приветствую тебя, воинственных славян...» (стр. 108)Новгород до конца XV века управлялся выборным вечем и являлся торговой республикой. Вечевой колокол и самое имя Новгорода в русской революционной поэзии XIX века служили символами свободы.
Желанье («Отворите мне темницу...») (стр. 109).—Это стихотворение дошло до нас и в иной редакции с дополнительными строками 5—8:
Есть третья редакция, состоящая всего из восьми строк: 5—8 строки читаются так:
В 1837 году Лермонтов переделал это стихотворение и назвал его «Узник».
Два великана (стр. 109).—В образе двух великанов в сказочно-аллегорической форме изображена борьба русского народа с Наполеоном и изгнание его из России в 1812 году.
Неведомый гранит — остров Святой Елены в Атлантическом океане, на котором Наполеон находился в ссылке после окончательного своего поражения в 1815 году вплоть до смерти (в 1821 г.).
К* («Прости! — мы не встретимся боле...») (стр. 110).—Относится к Н. Ф. Ивановой.
«Безумец я! вы правы, правы!..» (стр. 111).—В автографе вычеркнуто заглавие: «Толпе». Под этим словом Лермонтов подразумевает светскую толпу, светскую чернь.
«Она не гордой красотою...» (стр. 112)Построено на сравнении В. А. Лопухиной с Н. Ф. Ивановой. Это предположение высказал профессор Н. Л. Бродский.
«Примите дивное посланье...» (стр. 112).—В этом стихотворении Лермонтов делится первыми впечатлениями от столицы. Отправлено из Петербурга в письме к С. А. Бахметевой (в августе 1832 г.). В строках 1—4 содержится каламбур: под «Павловым писаньем» Лермонтов разумеет послание апостола Павла (слова «посланье» и «Павлово» подчеркнуты). Павел, который должен доставить письмо,—Павел Евреинов, прапорщик лейб-гвардии Измайловского полка, родственник Лермонтова.
Челнок (стр. 113).—«Если б я начал писать к вам за час прежде,— сообщал Лермонтов приятельнице по поводу этого стихотворения,— то, быть может, писал бы вовсе другое; каждый миг у меня новые фантазии».
«Для чего я не родился...» (стр. ИЗ).—Написано 27 августа 1832 года в Петербурге, после небольшого наводнения. Отсылая на следующий день письмо в Москву М. А. Лопухиной, Лермонтов писал ей: «Вода опускалась и подымалась. Ночь была лунная, я был у своего окна, которое выходит на канал. Вот, что я написал». Далее следует текст стихотворения.
Парус (стр. 115).—Написано на берегу Финского залива, вскоре после переезда в Петербург, в августе 1832 года. 2 сентября Лермонтов послал текст «Паруса» в Москву, в письме М. А. Лопухиной.
Первая строка — «Белеет парус одинокий» совпадает со стихом из анонимно изданной в 1828 году в Москве поэмы декабриста А. А. Бестужева-Марлинского «Андрей, князь Переяславский» (гл. 1, строфа 19).
Стихотворение было воспринято в русском обществе как выражение передовых гражданских идей того времени.
«Он был рожден для счастья, для надежд...» (стр. 118).—Первая строфа почти без изменений вошла в стихотворение «Памяти А. И. Одоевского» (1839). Вторая использована в «Думе» (1838).
Русалка (стр. 119).—В сборнике стихотворений Лермонтова 1840 года «Русалка» напечатана с датой: «1836». Между тем, как выяснилось после находки так называемой «казанской тетради» автографов, она написана в 1832 году.