Страница 57 из 82
Командующий фронтом М. С. Хозин и командующий 59-й армией И. Т. Коровников, будучи осведомлены о сосредоточении противника, все же считали, что оборона 372-й дивизии прорвана небольшой группой автоматчиков, поэтому в бой резервы не вводили, чем дали возможность противнику вновь отрезать 2-ю ударную армию. 1 июня без артиллерийской поддержки 165-я стрелковая дивизия пошла в наступление с целью отбросить противника и восстановить узкую горловину, связывающую окруженную армию с основными силами. Потеряв в бою 50 процентов бойцов и командиров, она, не выполнив задачу, отошла на исходные позиции. М. С. Хозин вывел дивизию и перебросил на другой участок, заменив ее 374-й стрелковой дивизией, которая в момент смены частей отошла несколько назад. Имеющиеся резервы, как утверждал старший майор госбезопасности Д. И. Мельников, в бой введены не были. Наоборот, Хозин приостановил наступление и приступил к перемещению командиров дивизий: снял командира 165-й стрелковой дивизии полковника Соленова, назначил командиром дивизии полковника Морозова, освободив его от должности командира 58-й стрелковой бригады. Вместо командира 58-й бригады был назначен командир 1-го стрелкового батальона майор Гусак, вместо начальника штаба дивизии майора Назарова — майор Дзюба, был также снят и комиссар 165-й стрелковой дивизии старший батальонный комиссар Илиш, а в 372-й стрелковой дивизии снят командир полковник Сорокин и на его место назначен полковник Синегубко. Перегруппировка войск и замена командиров затянулась до 10 июня. За это время противник сумел построить дзоты и укрепить оборону. Понятно стремление командующего фронтом М. С. Хозина оттянуть на более позднее время дату соединения северной и южной группировок войск противника, которые перерезали и без того узкую горловину, соединяющую 2-ю ударную армию с основными силами фронта. Он думал, что сумеет выправить положение. Поэтому и докладывал в Ставку, что коридор действовал. 6 июня стало окончательно ясно, что чуда не произойдет. 2-я ударная армия оказалась в оперативном «мешке». Реакция Ставки последовала незамедлительно. М. С. Хозин был снят с должности командующего Ленинградским фронтом и отправлен командовать 33-й армией на Западный фронт. 8 июня был восстановлен Волховский фронт. Его командующим вновь назначили генерала армии К. А. Мерецкова.
«С 12 по 18 июня бойцам и командирам окруженной армии выдавалось по 400 г конины и 100 г сухарей, в последующие дни выдавалось от 10 до 50 г сухарей. В отдельные дни бойцы продуктов не получали вовсе, что увеличивало число истощенных бойцов и появились случаи смертности от голода. Зам. нач. политотдела 46-й дивизии Зубов задержал бойца 57-й стрелковой бригады Афиногенова, который вырезал из трупа убитого красноармейца кусок мяса для питания. Будучи задержан, Афиногенов по дороге умер от истощения»[408], — писал Д. И. Мельников.
В Москве поняли, что за период с конца апреля до начала июня в районе Волхова и Ленинграда было допущено несколько серьезных ошибок, в том числе и в плане организации боевых операций. Ставка назначила командующим Ленинградским фронтом Л. А. Говорова.
Штабом была предпринята попытка организовать контрудар с целью прорвать фронт и восстановить связь со 2-й ударной армией. 10 июня К. А. Мерецков силами трех стрелковых бригад, некоторых других стрелковых соединений и одного танкового батальона (все, что удалось собрать) атаковал позиции противника. Однако она успеха не имела. Немецкое командование наращивало силы на этом участке фронта. С севера, западнее Ленинградского шоссе, наступали части трех пехотных дивизий, полицейская дивизия СС, танковые и моторизованные части. Все они были сведены в бригады «Кехлинг», «Басе» и «Шайдес». Со стороны Новгорода действовала группа «Гоппе», группа «Яшке» и другие вражеские части. С запада на 2-ю ударную армию наступали две пехотные и одна охранная дивизии, сведенные в группу «Герцог». Немцы не давали возможности окруженным советским войскам перегруппироваться, сосредоточить усилия для нанесения удара в районе, намеченном для выхода из окружения. Бои носили ожесточенный характер.
Ценой огромных усилий фронт окружения 19 июня был прорван. Это сделали танкисты 29-й танковой бригады и пехота. Но ширина прорыва не превышала 1,5 км. Три дня через этот узкий и простреливаемый всеми видами оружия коридор осуществлялся вывод войск 2-й ударной армии. Однако голодные и измученные воины находили в себе силы отражать непрерывные атаки врага и выносить на себе раненых. «Затем произошло то, чего я больше всего опасался. Части 2-й ударной армии, участвовавшие в прорыве, вместо того, чтобы направить свои усилия на расширение прорыва и закрепления флангов, сами потянулись вслед за ранеными. В этот критический момент командование 2-й ударной армии не приняло мер по обеспечению флангов коридора и не сумело организовать выход войск из окружения. Попытки со стороны командования фронтом сколотить из вышедших частей отряды и использовать их для обеспечения коридора также не увенчались успехом» [409], — писал в мемуарах К. А. Мерецков.
22 июня противнику удалось ликвидировать этот коридор и вновь замкнуть кольцо окружения. 23 июня район, занимаемый 2-й ударной армией, сократился до таких размеров, что простреливался артиллерией противника на всю глубину. Последняя площадка в районе населенного пункта Финев Луг, где приземлялись легкие самолеты с Большой земли, была захвачена противником. Узел связи был разбит, войска прикрытия отходили беспорядочно. «Обстановка сложилась очень тяжелая. Площадь — два на два километра, занятая нашими войсками, насквозь простреливалась. Всюду лежали убитые и раненые. Кто бредил, кто лежал в воде и просил пить, кто просил перевязать, а кто требовал пристрелить, потому что самому это сделать уже не было сил… Застрелился комиссар нашего дивизиона старший политрук Долинский. Перевязочного материала никакого, раненых прибавлялось, а перевязывать их нечем. Немцы не атаковали, обложили нас, как зверя в берлоге, бомбили и обстреливали артиллерийско-минометным огнем. Правда, один раз они пытались разбить нас на две части, но наше командование, имея небольшой резерв автоматчиков, быстро выбило их с нашей территории»[410], — вспоминал бывший командир батареи 830-го артполка 305-й стрелковой дивизии А. С. Добров.
Все попытки Волховского фронта прорвать оборону противника в районе выхода окруженной армии успеха не имели. Командование 2-й ударной армии утром 24 июня отдало распоряжение: выходить из окружения мелкими группами, кто где хочет и как знает. Это распоряжение подорвало моральный дух войск и окончательно дезорганизовало управление. Бои частей 2-й ударной армии, не успевших выйти из окружения, продолжались до 29 июня. Наши потери в этих боях составили примерно 10 000 убитыми и 10 000 пропавшими без вести. Были потеряны 102 орудия, 12 танков и 200 пулеметов[411]. Однако анализ говорит о том, что потери войск в этой операции были более значительными. Силы 2-й ударной армии, которые вышли из окружения — около 16 тыс. человек отошли за реку Полисть и совместно с 52-й и 59-й армиями прочно закрепились на этом рубеже, удержав плацдарм на левом берегу реки Волхов. Вскоре остатки 2-й ударной армии были отведены в тыл на переформирование. Трагически сложилась судьба командиров штаба 2-й ударной армии. В ночь с 24 на 25 июня они должны были выходить с частями и штабами окруженных войск. Военный совет армии, сопровождаемый ротой автоматчиков, выступил в 23 часа 24 июня в район 46-й стрелковой дивизии, с частями которой он должен был выходить из окружения. У реки Полисть он попал под сильный огонь противника. Штабисты разделились на три группы. Одна ушла на запад, встретила партизан и позже была вывезена на самолетах. Вторая рассеялась. Группа командующего армией генерала А. А. Власова направилась к Волхову. Три недели она блуждала по тылам врага — до 11 июля 1942 г. Начальник штаба армии Виноградов был ранен и умер от потери крови. А. А. Власов сдался в плен врагу. 14 июля германское радиовещание в сводке верховного командования передало: «Во время очистки недавнего волховского кольца обнаружен в своем убежище и взят в плен командующий 2-й ударной армией генерал-лейтенант Власов»[412]. А 17 июля командующий Волховским фронтом К. А. Мерецков получил директиву Ставки Верховного Главнокомандования № 170518 о доставке командующего, начальника штаба и связи 2-й ударной армии из-за линии фронта. В ней говорилось: «Ставка Верховного Главнокомандования приказывает Вам под Вашу личную ответственность принять меры к тому, чтобы не позднее 19 июля Власов и его люди были доставлены самолетами на территорию фронта. Ставка считает делом вашей чести выполнить эту задачу. Ставка приказывает Вам поставить всю авиацию фронта на выполнение этой задачи»[413].
408
Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 3. Кн. 2. С. 122.
409
Мерецков К. А. Указ. соч. С. 281–282.
410
Трагедия Мясного Бора. Сборник воспоминаний. СПб., 2001. С. 203.
411
Сообщения Советского информбюро. М., 1944. Т. 2. С. 381.
412
Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 3. Кн. 2. С. 65.
413
Там же. С. 52.