Страница 7 из 23
— И глядеть не хочу, — молвила Алена, с неприязнью оглядев наряд.
— Сие дурно, — сказала мать Ефимия, стоявшая тут же. — Не хочешь ты внять моему совету, дитя мое, а напрасно…
— Не мое это, матушка, — жалобно произнесла Алена.
— Да ты надень наряд-то, покрасуйся хоть, — улыбнулась настоятельница.
Нелли пристально взглянула на мать Ефимию. С чего бы эта суровая монахиня да вдруг так разулыбалась? Или нравится ей Алена из-за того рвения, что проявляет к жизни духовной? Странно сие, да ничего не поделаешь — молчи и слушай.
— Одень, одень платье, дитя мое, потешь и себя, и меня, — твердила мать Ефимия.
— Я… я подумаю, — тихо произнесла Алена.
— Хорошо, думай… Я оставлю вас… Может, сестра тебя убедит в чем? — Настоятельница бросила взгляд на Нелли.
Та сидела с совершенно безразличным видом. За те дни, что провела она в монастыре, девушка крепко запомнила, что ни в коем случае не стоит показывать свои истинные чувства и желания.
— Сможешь ли ты, Елена, — строго обратилась мать Ефимия к Нелли, — уговорить свою сестру?
— Да, матушка, — кротко ответила Нелли.
Настоятельница вздохнула и вышла из кельи.
— Не думаешь ли ты, что я захочу это надеть? — обернулась Алена к сестре. — Не хочу я замуж, не пойду и платье мерить!
— Ну при чем тут сие? Платье платьем, а замужество совсем иное… — пробормотала Нелли.
— Ну а для чего же принесли подвенечный наряд сюда? Для чего, как не для того, чтоб сей же час и под венец?
— Вздор, — сказала Нелли. — Ни мачехи тут нет, ни жениха, ни иных…
— Сердце мое неспокойно, Нелли, не верю я ничему, что от Сусанны Петровны исходит!
— Может, ты и права… Послушай, а мне не примерить ли? — спросила, внезапно разволновавшись, Нелли. — Ты не против?
— Я-то нет, с чего, — удивленно ответила Алена. — Но чтобы ты захотела платье примерить? Да, зачем тебе?
— Хочется, сестрица… Я как подумаю, что, кроме клобука в жизни своей, ничего более не надену, так мне дурно делается. Может, в последний раз светское платье надеваю… — прошептала Нелли.
Поглядев на расстроенную сестру, Алена кивнула:
— Сколь много в тебе еще суеты. Право, как они решаются так скоро постриг для тебя готовить? Надень платье, потешься…
Послушав сестру, Нелли подошла к коробке с платьем и аккуратно вынула его.
— Ты поможешь мне? — спросила она Алену.
— Конечно, — ответила та.
Через полчаса Нелли была наряжена по всем правилам.
— Жаль, зеркала тут нет, — пробормотала Нелли, поворачиваясь в разные стороны и пытаясь разглядеть себя в наряде.
— Тут еще вуаль. — Алена достала длинное белое довольно плотное покрывало.
— Ну-ка, дай сюда. — Нелли протянула руки.
Девицами овладело то беспокойство, которое овладевает, когда примеряют они новые и богатые наряды. Ни та, ни другая не могли уже остановиться. Алена приладила на голове у сестры вуаль и часть ее опустила на лицо Нелли.
— Ну настоящая невеста! — всплеснула она руками. — Просто диво!
— Ну отчего тут нет зеркала! — воскликнула Нелли.
Две сестры — одна в богатом платье, другая в черном монашеском одеянии и платке — являли собой разительный контраст. Они глядели друг на друга и каждая находила, что вот именно ее наряд самый подходящий и ей к лицу.
Тут дверь кельи скрипнула, будто от сквозняка.
— Ты глянь, Алена, а дверь-то не заперта, — прошептала Нелли, ухватив сестру за руку.
— А и верно, — простодушно сказала Алена, поправляя на сестре платье.
— Сестрица, пойдем, а? — страстно пробормотала Нелли.
— Куда?
— Да прочь отсюда!.. Ну хоть на улицу, свежим воздухом подышать!
— Ну пойдем, — удивленно согласилась Алена.
Сестры, взявшись за руки, одна за другой выскользнули прочь из «темницы». Странно, но узкий коридор был пуст. Никого они не встретили на пути, и девушки беспрепятственно вышли на улицу.
— Счастье-то, счастье-то какое… — пробормотала Нелли. — Вольный воздух…
— Монастырский воздух, — спокойно произнесла Алена. — Лучше и быть не может.
— Бежать бы отсюда, — с тоской сказала Нелли. — Силы нет, как хочется на волю!
Сестры, Нелли тайком, а Алена так же тихо вслед за ней — хотя она-то не имела причин таиться, — пробирались по пустынному двору вдоль ограды.
— Алена, что я вижу! — воскликнула Нелли и тут же испуганно оглянулась, не услышал ли кто, не всполошился ли. — Смотри!
— Что?
— Да калитка-то в воротах отворена…
— Быть не может, — удивилась Алена.
— Отворена, как Бог свят! И сестры-привратницы при калитке нет!
Действительно, деревянная узкая и низенькая калитка в широких воротах была открыта, да при ней и в самом деле не было никого. Что за диво? Не перст ли судьбы? Нелли, не медля более ни секунды, быстрым шагом направилась к калитке.
«Бежать! Бежать! — вертелось у нее в голове. — Наконец-то! Вот он, счастливый случай!»
Она даже не задумывалась, что будет далее. Вот сбежит она, а дальше-то что? Куда она пойдет? Что с ней станется? Мачеха ее уж, верно, не примет, но… Но теперь у Нелли в голове была только одна мысль: бежать!
Алена беспомощно следовала за сестрой.
— Что ты, Нелли? Куда? — настырно шептала она сзади. — Ты ополоумела!
— Теперь, или никогда, — решительно молвила девушка.
— Нелли! — Алена ухватила сестру за руку, остановив ее бег. — Ты ума лишилась! Куда ты пойдешь?
— Да мне все равно, лишь бы прочь отсюда! — как в забытьи, бросила Нелли.
Оттолкнув руку сестры, девушка кинулась к калитке. Свобода, желанная свобода была столь близко! Еще лишь шаг, и она окажется за воротами ненавистного узилища. Там, дальше, лес, и она сумеет в нем скрыться. Теперь Нелли думала, что лес станет ей желанным убежищем, а потом… О, она кинется в столицу, благо не так далёко идти, дойдет до тетушки. Потом жизнь наладится так, как надобно, так, как должно! Без ненавистной мачехи-змеи, без монахинь…
— Куда! — Скрюченная, но крепкая рука ухватила ее сзади за юбку. — Ну и прыть! Ты же вроде на постриг по собственной воле пришла, замуж, говорила, не хочу, а теперь что? К жениху со всех ног побежала?
Нелли обернулась. Волосы ее растрепались и посему лицо Неллино подслеповатая сестра-привратница толком не рассмотрела и, видно, приняла ее за Алену.
— Пусти! Пусти! — исступленно закричала Нелли, почувствовавшая уже свободу.
«Неужели все? Быть того не может!..»
Все разрушилось. Все надежды растворились… Бедная Нелли тут же бы и сомлела, но силы не покидали ее, как бы она того ни желала. Алена, бывшая неподалеку, испуганно сжалась, закрыв лицо платком.
— Матушка! Матушка Ефимия! — заверещала сестра-привратница. — Беглянка-то наша какова! Со всех ног за женихом кинулась, бесстыдница!
Откуда ни возьмись налетели сестры, ухватили Нелли за подол, за руки. Краем глаза девушка увидала, как Алена кинулась прочь и мгновенно скрылась с глаз. Должно быть, побежала прятаться в келью, мелькнуло в голове у Нелли.
— Держите-ка ее! Держите, крепче! — крикнула издали настоятельница.
— Ах, бесстыдница! — наперебой галдели сестры. — Ишь чего удумала!..
Мать Ефимия почти бежала, поспешая, что вовсе не прилично для ее сана. За ней также быстро мчались два здоровущих лба, мрачных и крепких мужика.
Нелли была не в себе. Свобода ее была так близко, и вот… Она смотрела на приближавшуюся к ней мать Ефимию и двоих ее странных сопровождающих и тут какая-то смутная мысль мелькнула у нее в голове…
Она с силой вырвала руку из цепких сестринских пальцев и проворно накинула вуаль себе на лицо.
— Ишь ты, прикрылась! — не оставила сие без внимания сестра-привратница. — Стыд-то глаза жжет!
— Вот тут, тут невеста! — задыхаясь, крикнула подбежавшая настоятельница. — Забирайте-ка ее!
Двое мужиков, что сопровождали мать Ефимию, подхватили Нелли под руки и поволокли прочь с монастырского двора. Мать Ефимия ждала, что девица поднимет крик, хотя и странно было то, что Алена собралась прочь бежать из монастыря. Ведь по своей воле пришла она в обитель! И вдруг — бежать надумала… К жениху ли? Нет, быть не может… И что на уме у этой девицы?