Страница 186 из 280
— Вот тебе и заговорён от пули… — проворчал Кряжников.
Масканин проверил карманы раненого на предмет патронов, к "Борму" их не было, а вот две обоймы винтовочных нашлись. Патроны он взял себе, Пыхонину они теперь не нужны.
— Давай, Глеб Самойлович, подмышки его бери. Аккуратно наверх. А я прикрывать буду, вдруг чего…
Масканин первым высунулся на улицу. Огляделся и подал знак Кряжникову. А через пару минут к ним подошли разгорячённые не смотря на мороз егеря первого взвода.
— Где прапорщик Непей? — спросил поручик у подошедших.
— На позициях остался…
Хорошая весть. Масканин перевёл дух и улыбнулся. Не придётся заново позиции занимать. За минуту он составил картину по докладам пришедших егерей. В первом взводе в строю осталась половина, взводный ранен, из сержантов кто убит, кто тоже ранен. Когда начался прорыв к взводу, Непей сформировал ударную группу и выдвинул её на встречу Масканину. И вовремя. Егеря Непея ударили в спину велгонцам в самый напряжённый момент.
— Что противник? — спросил поручик, прислушиваясь к относительной тишине. Пэтэошки больше не били, стрельба слышится где–то в отдалении. И только сейчас заметил, что опрашиваемый егерь контужен.
— Противник уничтожен! Улица чиста…
Максим кивнул, краем глаза наблюдая как возится с Пыхониным Кряжников. А в этот момент к нему уже подходили Епиношин и Неверов чтобы доложить обстановку.
К железнодорожной станции ротные штурмовые отряды батальона Негрескула прорвались через два часа. Первыми к району товарной вышли передовые группы РШО Масканина.
– "Тёрки", мать их за ногу… — зло прошипел егерь Роговников и скрутил кукиш в сторону вражеских позиций.
Масканин лишь ухмыльнулся, мимолётом оглядев покрытую инеем бороду егеря. Сосед Роговникова — егерь Нечаев возился с перебинтованной рукой и выдал сквозь зубы плохо разборчивые маты, затем нахлобучив на глаза шапку, откинулся на стену в попытке подремать. Этих егерей поручик взял с собой на НП в качестве посыльных. И добрых четверть часа слушал в матерной форме про достоинства велгонской военной машины, когда вместе с ними стаскивал в один угол обугленные трупы велгонцев, которых при штурме здания пожгли приданные огнемётчики из сапёрно–штурмовой роты.
Огненные росчерки 90–мм реактивных снарядов неслись к земле как будто с самого неба. "Торровские" эрэсы, драгоценные в условиях окружения, — штука страшная и эффективная. Этих эрэсов в распоряжении вражеских артиллеристов осталось крайне мало, но не смотря на это, интенсивность обстрела с каждой минутой только усиливалась. Видимо экономить противнику уже не к чему, положение у него отчаянное. Одно хорошо — у велгонцев нет возможности вести полноценную артиллерийскую разведку, поэтому бьют больше по площадям и редко по определённым целям. Выли эрэсы на излёте страшно и громко, в иной ситуации могли бы сводить с ума, но к "тёркам" егеря успели попривыкнуть. За последние полгода как у велгонцев появились реактивные системы "TORR" — восьмиствольные барабанные установки залпового огня, егеря с ними сталкивались не раз и не два. Так что дело можно сказать привычное, главное, как и при любом обстреле, укрытие найти.
Масканин вжался в рухнувшую потолочную плиту — один из эрэсов угодил прямо в центр гостиницы, в которой вёл наблюдение поручик. Гостиница рядом с районом товарной станции была некогда трёхэтажной, а сейчас у неё не то что крыши, у неё и верхнего этажа не осталось. Прошников, как всегда при близком взрыве, привычно накрыл собой рацию и застыл. Вот вроде бы и успел он уже привыкнуть к обстрелам, а с "тёрками" ещё не сталкивался.
— Не дрейфь! — тронул связиста за плечо Роговников. — Свою смерть, говорят, один хрен не почуешь.
— Кому как… — пробурчал сквозь дрёму Нечаев. — Я вон почуял и токмо рукой отделался…
Где–то сзади во дворе рванули ещё два эрэса и плотность огня резко пошла на убыль. Но это не надолго, опытным расчётам и пяти минут на перезарядку барабанов с лихвой хватит.
Резкий порыв ветра разметал дымные клубы близкого пожарища. Масканин высморкнул забившую нос пыль и вновь приник к биноклю. Свой бинокль он не уберёг, а этот, взятый с убитого велгонского капитана, был откровенно говоря дерьмом. Родная оптика куда лучше да и привычней. На товарной и прилегающих улицах не осталось ни одного целого здания. Всё что могло сгореть давно сгорело, всё что могло служить укрытием использовалось егерями батальона Котельникова эффективно и со смекалкой. Сгоревшие и изувеченные вагоны, перевёрнутые дизельные локомотивы, разрушенные вокзальные строения, поваленные грузовые краны, подбитые БТРы, подвалы, окопы — всюду велгонцев ждала смерть. Батальон понёс большие потери, но велгонцам так и не удалось его выбить из станции. Благодаря умелому управлению Котельникова, батальон смог сковать на себя значительную часть резервов мотопехотной бригады "Оракс", чем обеспечил скорейший разгром гарнизона в других районах города. Командующий гарнизоном генерал–майор Вогт ещё утром убедившись, что обстрелы и тактика выдавливания не дают практического результата, был вынужден бросать на Котельникова драгоценные резервы живой силы и самоходные батареи "Скорпионов", запрашивать авиаподдержку, на которую, впрочем, не сильно рассчитывал. Командование 4–й воздушной армией смогло в этот день создать над Тарной сильный перевес в авиации, а главное в истребителях. Волна за волной велгонская мотопехота накатывала на станцию, многие позиции переходили из рук в руки по десятку раз. Рукопашные схватки, террор снайперов, неожиданный кинжальный огонь, маневрирующие группы из егерских штурмовых троек и пятёрок, минирование подступов и позиций — всё это стало для бригады "Оракс" настоящим кошмаром. С каждым часом у окружённого гарнизона всё более и более истаивала надежда на деблокирование города извне, а сил и средств на прорыв окружения собственными силами становилось всё меньше.
Тэмп стрельбы "тёрок" так и не успел возрасти.
Взгляд Масканина скользнул по небу и на душе сразу стало веселей. В свинцовых небесах появились далёкие силуэты. Рассматривая их в бинокль, Масканин узнал русские пикировщики К-4. Сразу два звена заходили на позиции батарей "TORR", демаскированных расползающимися дымными следами. Один за одним К-4 зашли в пологое пике и, ведя огонь из носовых пушек по занятым велгонской пехотой улицам и домам, сыпанули затем бомбы с кабрирования, резко взмыв свечой вверх. Такой способ бомбометания был выбран не случайно, лётчики испытывали сильные перегрузки, но К-4 — машины в этом плане надёжные, к резким перегрузкам стойкие. Главное, чего добились бомбёры — они не зашли в зону эффективного поражения зенитных батарей. Сброшенные ОФАБ-150 понеслись по параболе со скоростью самолётов и, достигнув высшей точки траектории, устремились на позиции "тёрок", едва не цепляя в самом конце пути крыш строений. Вдогон бомбёрам запоздало протянулись зенитные трассеры. Бомбы накрыли и установки "TORR", и 57–мм зенитные спарки. За пикировщиками появились штурмовые Ер-3, добивая редкие чудом уцелевшие перезарядные машины и БТРы "Оскар", на базе которых были смонтированы установки "TORR". Залёгшую пехоту штурмовики тоже не обошли вниманием, за три захода они полностью опустошили весь боекомплект.
Штурмовики ушли. Целую минуту в районе станции стояла тишина. Но вот раздались редкие пока винтовочные выстрелы, подал голос длинной очередью вражеский "Вурд" и послышался далёкий рокот двигателей.
Масканин приник к биноклю, выискивая источники рокота, вглядываясь в далёкие перепаханные снарядами и бомбами улочки. Велгонская пехота пошла в очередную атаку на егерей Котельникова. Чуть позади пехоты шли два башенных БТРа "MAGO". За надвигающейся массой фигурок в чужих шинелях показались наконец "скорпионы" — самоходные штурмовые орудия с 75–мм пушками. Приземистые камуфлированные коробки без башень, обвешанные с боков наваренными экранами щитов для защиты от кумулятивных снарядов. Впрочем, не только от кумулятивных. У всех самоходок люки открыты, чтоб в случае попадания успеть из горящей машины выскочить. Одна, вторая, третья… четвёртая… Выползают и постреливают. А вон за теми развалинами ещё одна или две "скорпионихи". Мать вашу! Это что ж?! Небесные соколы ослепли совсем?! Сверху самоходки и БТРы не углядели? Или велгонцы их попрятали? Где же интересно они их скрывали?