Страница 2 из 11
— Уверена, у вас это получится лучше, — сопроводила свои действия пояснением девушка.
Не удостоив более Кирилла Степановича Бойцова ни словом, ни взглядом, царственной поступью обошла его и вышла из квартиры в распахнутую дверь.
Босиком!
— И что это было? — спросил он сурово у трепещущей обожанием Моти, не сводившей с него глазок-бусинок в ожидании спасения от безобразия, творящегося здесь.
Что это было, разъяснила влетевшая в находящуюся в бесприютном распахнутом состоянии дверь Валентина.
Громко. Подробно. Без остановки. Как обычно.
— Кирилл Степанович! Какое счастье, что вы пришли! Ужас у нас здесь совершился! У Васильевых, что над нами, идет ремонт! Ну, вы знаете! Так ихние строители что-то там неправильно в трубах соединили, и оно как потекет!! Хозяев-то нету! Энти гады, строители в смысле, не Васильевы, какую-то там опалубку залили, и она должна стоять сутки! А они, значится, не работают энти сутки! Козлы, ей-богу! Я прихожу — батюшки, свят! — у нас дождь с потолка! Все залито водищей!! Хорошо хоть в комнаты не протекло! Не успело! Я спасать, не знаю, за что хвататься! Хорошо Катерина Анатольевна пришла! Она меня к охраннику нашему, Мише, вниз-то послала! Мы с ним слесарей вызвали, они воду по всему стояку перекрыли и электричество отключили! А то как же! Говорят, замыкание может случиться! Дак мы с Катериной Анатольевной в четыре руки давай воду выгребать, а тут Миша прибежал, Васильевым-то дозвонился, на дачу-то, а они строителям втыкон дали, так те мигом прискакали. И часу не прошло! Миша-то говорит, идем, свидетелем будешь, чтобы запрока… ну, бумагу официальную подписать об энтом, как его? Ущербе, вот! Так я побегла, а Катерина Анатольевна осталась! Иди, говорит, справлюсь!
— Побежала, — машинально произнес Бойцов.
Поправить всю прочувствованную эмоциональную речь Валентины не смог бы и преподаватель русского языка. Кирилл и дети старались исправить разговорное произношение любимой домработницы с глубинно-деревенского до приемлемого городского, имея далеко идущие планы по благополучному устройству Валюшиной жизни в городе Москве.
Дети имели и осуществляли планы, а он, Кирилл, соглашался и участвовал.
— Ну да, побежала, — согласилась та. — А где Катерина Анатольевна?
— Это та, что здесь полы вытирала?
— Ну да! Только не вытирала, а воду собирала. Надо же быстрей, а то паркет-то повредится совсем!
— Почему посторонних в дом пустила, Валентина? — нашел наконец подходящий объект для обвинений Бойцов.
Ну, не себя же виноватым чувствовать! И, собственно, в чем?
— Это кавой-то? — непонимающе захлопала веками она.
— Да вот, Катерину эту Анатольевну! — разъярился Кирилл.
— Что вы, Кирилл Степанович! — махнула на него обеими ручищами монументальная домработница. — Какая же она посторонняя! Это ж наша соседка снизу! Ее тоже затопило. Она и пришла узнать, может, это мы! А когда все разъяснилось, осталась помогать!
— Валентина, — назидательно-недовольно принялся отчитывать Кирилл. — Под нами живут муж с женой Ганины, никакой Катерины Анатольевны там отродясь не было! Ты же должна знать, тебя дети специально знакомили со всеми жильцами подъезда. Слава богу, их не так много, всего десять квартир!
— Ну, правильно! — обрадовалась та. — Ганины в Китай уехали на пять лет, а Катерина Анатольевна родная сестра Лидии Анатольевны, она теперь вместо них живет.
— Так! — поставил точку Кирилл, чувствуя себя, мягко сказать, душевно неуютно. — Ты уверена?
— А то как же ж! — рубанула с уверенностью. — Она здесь уж месяца три как живет! Вы что, не знали? Мы ж с Соней вам говорили!
Они с дочерью вообще много чего ему говорят с завидной регулярностью, но мозг господина Бойцова с не меньшей регулярностью фильтрует информацию, отсекая то, что кажется несущественным.
Как, например, наличие новой соседки.
Ах ты ж господи!
Некрасиво вышло! Он с ходу, с обычной мужской лестной самоидентификацией и ощущением собственной исключительности, основательно подпитываемыми женским неослабевающим вниманием, решил, что дамочка его преследует.
Ах, ах, ах! — богатый, молодой, холостой! — в бой!
И брать живым любым способом!
А что еще должен был подумать!?
Встретиться дважды в разных районах суматошно-денежной страны «Москва» случайно? Да ладно! Такого не бывает! Это не-воз-мож-но!!
Они виделись один раз, совершенно неожиданно, это абсолютно точно, но, увидев ее сегодня, Кирилл мгновенно решил, что она его преследует. И поводов для подобных подозрений хватало! До фига!
Одна не в меру ретивая красотка, чтобы познакомиться с ним поближе, использовала старый, но проверенный способ — имитировала столкновение с его машиной, шагнув под капот в точно рассчитанных как месте, так и времени и скорости движения его автотранспортного средства.
Хотя, видит бог, он не олигарх, не депутат какой, не шоу — черт бы их побрал! — мен, чтобы так уж его добиваться. Не ходит ни на какие тусовки, рестораны посещает с конкретной целью поесть, и практически никогда для свидания, — нормальный трудоголик, с полным набором отрицательных качеств, присущих крупным бизнесменам, выстроившим собственное дело, с трудным характером, больной спиной, двумя детьми-подростками, домработницей богатырских габаритов и задрипанной собачкой Мотей.
Невесть какой «подарок», с его точки зрения. И тем не менее…
Вот сразу и подумал, что девушка из отряда жаждущих матримониально-денежного счастья.
Что теперь, извиняться? Ага! И облечь в слова мысли, чтоб наверняка! Мало ли что он там подумал, не сказал же! Ну, поняла она, в чем ее заподозрили, и что?
И ничего! Некрасиво, конечно, но виноватым себя чувствовать не собирается!
Кирилл Степанович Бойцов отдал себе приказание: забыть!
Приказы себе у него всегда получались исключительно!
Сработало и на этот раз… Только вспомнилось, как поманили куда-то ее зеленые, необычного яркого насыщенно-изумрудного оттенка колдовские глаза… Тогда, когда они встретились странным образом, и общались-то не больше часа, а он запомнил лицо, глаза, улыбку, голос такой… такой… будоражащий.
И помнил еще несколько дней. Нет-нет да и всплывет среди дел суетных воспоминание, прокатывая теплой приятной волной внутри…
А потом забыл.
Так. Ладно. Проехали.
— Валентина, что застыла! Собирай воду! — приступил к ликвидации последствий аварии господин Бойцов.
Достал сотовый, позвонил секретарше, вызвал бригаду с ближайшего объекта, отдал четкие указания и приступил к осмотру и оценке нанесенного потопом ущерба жилищу.
— Нет, ну надо же, а! — возмущалась Катерина, шлепая босыми ногами на свой этаж.
То, что он ее узнал, поняла, как и то, за кого принял, тоже поняла и весьма отчетливо — к гадалке не ходи! — выражение его лица сомнению не подлежало!
Ой, ой, ой! Можно подумать! Кубок «Золотого шлема»! Джекпот, самый большой выигрыш на скачках! Хрустальная призовая ваза в женских кулачных боях за счастье!
Да кому ты нужен!?
Прямо барышни к тебе в окна ломятся, под машины кидаются, на куски рвут!
«А может, и рвут? — подумалось неожиданно. — Может, и кидаются, и в окна лезут? Мне-то откуда знать? Отчего-то же решил, что я за этим интересом явилась, значит, прецеденты имели место, раз пуганый такой!»
И на самом деле, ей-то откуда знать?
По нынешней шкале ценностей он-то как раз призом во всех соревнованиях вполне может выступать — богатый, интересный, нестарый и холостой — информация, почерпнутая из неиссякаемого источника — словоохотливой Валентины.
Ну и черт бы с ним! Я-то тут при чем?!
Для подкрепления неприятного ощущения облитой грязью гражданочки присовокупилось осознание того, что она мокрыми ступнями насобирала всю подъездную грязь, существующую только в ее медицинском воображении. Лестницу-то в этом элитном домике мыли каждый день, и не отмазки ради, а как положено, с моющими средствами, почти любовно!
А уж то, что все это — подозрения пуганного женщинами соседа, грязь с ног — неизвестно когда можно будет смыть — воду-то отключили по всему стояку! — добавляло недостающих до закипания раздражения градусов.