Страница 51 из 218
Кагер заново принялся массировать виски, устало облокотившись локтями о стол.
– Целыми сутками сижу в этом проклятом кабинете. Скоро покроюсь плесенью и превращусь в чертову мумию.
– Вам следует отдохнуть, ваше высокопревосходительство. Например, отправиться на охоту или просто дня два побродить по горам.
– Пожалуй, я с тобой соглашусь. Такое впечатление, что я скоро пущу корни в этом кресле.
Виктор недолго помолчал и улыбнулся.
– Знаешь, ты единственный, кто может мне посоветовать что-то подобное и с которым я могу запросто выпить. Аж противно как-то, когда все кругом на меня смотрят как на ходячий титул. Высокородный нишит, текронт – это неутомимая стальная машина, не допускающая ошибок, не имеющая слабостей. Хотя, с другой стороны… А, ничего.
Шкумат тоже позволил себе улыбку.
– А вы никогда не думали о?…
Кагер внимательно посмотрел на генерала.
– О чем?
– О женитьбе.
Оба рассмеялись.
– Не скрою, посещали меня такие мысли. Но какие там женщины, когда я не принадлежу сам себе? Не мне тебе объяснять. Когда-нибудь потом, я думаю…
Виктор посмотрел куда-то за спину генералу.
– Думаю вот начать переговоры с одной особой, вхожей к Его Императорскому Величеству Юрию II. Обстановка сложная. Не дай боги, Савонарола пронюхает о моих намерениях. Надо все тщательно продумать, отправить чуть ли не шпиона. Да и император Юрий наверняка сейчас очень занят. И будет занят еще очень долго. Значит, надо его заинтересовать, следовательно, придется послать человека с конкретными предложениями. Насчет кандидатуры, у тебя есть на примете человек?
– Надо подумать, ваше высокопревосходительство. Но я прямо сейчас могу назвать несколько фамилий.
– Что думаешь о Подгорном?
– Подгорный? У меня на него ничего нет. Я имею в виду…
– Я понял тебя, Антон, – Кагер улыбнулся. – Подгорный кристально чист. Он начал еще в аппарате моего отца. Ответственный, энергичный, отличный управленец. Я думаю, с поставленной задачей справится. Как, одобряешь?
– Ну, мое мнение вы знаете, ваше высокопревосходительство.
Виктор поднял бровь в немом вопросе.
– Ах, да! У тебя же на него ничего нет, что можно интерпретировать, как положительную характеристику. Ну что же, будем считать, что наши мнения сошлись. Введешь Николая Эдуардовича в курс дела.
– Какая у него степень доступа?
– Троечка… была. Теперь первая.
– Понял.
– Можешь идти, Антон.
Шкумат встал и, кивнув, направился к двери.
– И еще.
– Да, ваше высокопревосходительство, – ответил генерал, не успев открыть дверь.
– Переговоры должны начаться до начала празднования юбилея.
***
Николай Эдуардович Подгорный любил бывать в замке Алартон. Его всегда восхищала его утонченная архитектура и внутреннее убранство. Он не раз бывал во внутренних садах. И сейчас, когда гравитолет доставил его на стоянку посреди одного из парков, Николай Эдуардович пошел к замку, восхищаясь окружающей красотой. У ворот его встретил дворецкий и провел к кабинету молодого Кагера. Гость мог бы и сам найти дорогу, но все же не рискнул отказаться от услуг проводника.
'Все как и при жизни его отца', – подумал Подгорный. Это был далеко уже немолодой человек, отметивший недавно свое восьмидесятилетие. Он любил держать себя в форме: еженедельные занятия в спортзале, увлечение горами и плаванием, бег. Да и современная медицина на многое способна.
У кабинета он остановился и поправил каждую деталь своего костюма, хотя знал, что выглядит безупречно.
Идентификатор опознал гостя, и бронированная дверь открылась. Система безопасности не выявила никакого оружия или иной угрозы.
– Ваше высокопревосходительство, – приветствовал Подгорный четким кивком.
– Проходите, Николай Эдуардович, присаживайтесь.
Подгорный прошел к столу и сел в предложенное кресло.
– Вы ведь уже имели разговор с шефом разведкорпуса, не так ли? Таким образом, вы в курсе моих планов и той роли, что отводится вам.
– Совершенно верно, ваше высокопревосходительство. Должен сказать, – Подгорного охватило волнение, однако он смог это скрыть, – что я горд тем, что вы мне оказали столь высокое доверие. Я думаю… что…
– Что вы оправдаете мои ожидания? Это вы хотели сказать? Конечно, оправдаете, я в этом нисколько не сомневаюсь, иначе не остановился бы на вашей кандидатуре.
Подгорный почувствовал холод, несмотря на окружающее тепло. Но он умел владеть собой в совершенстве, и ничто не выдало его ощущений. За свою карьеру Николаю Эдуардовичу не раз приходилось сталкиваться с высокородными нишитами, и он прекрасно разбирался в тонкостях их расового темперамента. Последняя фраза, сказанная Кагером, была прямой угрозой, но в то же время правитель не хотел оскорбить его, а хотел донести, как важны результаты предстоящего дела.
– К себе я вас вызвал, Николай Эдуардович, чтобы лично переговорить, дать напутственное слово.
Подгорный кивнул, глядя в глаза графу.
– Но задерживать я вас долго не буду. Когда вылет вашего судна?
– Через девять часов, ваше высокопревосходительство.
– Значит, у вас будет еще время отдохнуть перед дорогой. Итак, прежде всего, не стремитесь сразу выйти на императора, может выйти много шума. И боги вас упаси от контактов с канцелярией Его Императорского Величества. Сперва вы должны выйти на его советника – князя Григория Царапова, Шкумат вам окажет всю необходимую помощь в этом. Следующее, вы не должны даже светиться перед исполняющим обязанности премьер-министра Деревянко. Для нас это темная лошадка и необоснованный риск. Очень желательно исключить в контактах посредников.
– Понял, ваше высокопревосходительство.
– И второе. Если речь зайдет о чем-то, что вы не понимаете, или о чем вы не знаете, я имею в виду секретное оружие или какой-нибудь феномен, вы должны передать сообщение Шкумату. Он вылетит к вам для помощи. Вот пожалуй и все. Не буду вас более задерживать. Успехов, Николай Эдуардович.
Подгорный покинул Алартон. Ему еще предстояло разобраться с рядом дел до отбытия из Опета.
***
Салон красоты 'Либертина' пользовался огромной популярностью и успехом. Размещался он в центре города Оллы на Лунном бульваре. Внешне здание больше походило на экзотическое и пестрое нагромождение фантастически кричащего фасада и переплетения самых разных архитектурных стилей. Создавалось впечатление, что его построили по эскизу больной фантазии олигофрена. У большинства жителей Оллы, а особенно у местных и заезжих служителей искусств салон вызывал, как первое впечатление, эстетический шок. По этой же причине он и был популярен.
'Либертина' предоставляла широчайший спектр услуг, осуществляя самые сложные, а порой и невозможные капризы. А услуги здесь выливались в заоблачные цены. Первый этаж был отведен для прекрасной половины человечества: будуары, сауны, массажи, услуги визажистов и парикмахеров, самые последние новинки в пластической биоскульптурике. Для подобных услуг мужчинам отводился второй этаж. Салон существовал одиннадцатый год и имел солидную клиентуру: политиков, банкиров, коммерсантов, судовладельцев, прочих толстосумов и, конечно, огромную армию их жен, а иногда – известных актеров, композиторов, поэтов, певцов и певиц. 'Либертина' процветала.