Страница 17 из 18
– Малколм Тумз, – тепло улыбнулся мужчина. Ему было ближе к пятидесяти, лицо бесхитростно-простодушное, оно мне сразу понравилось. Такое лицо, наверное, помогало ему в его работе – заботиться о благосостоянии оранг-асли[76].
– Личность отнюдь не замогильная, – шепнул мне Фредерик, – невзирая на фамилию[77].
Мы наложили себе на тарелки по горке всякой еды со стола и уже собирались приступить к ее поглощению, но вдруг Тумз попросил всех встать в кружок. Магнус поджал губы, но промолчал. Мы закрыли глаза на минуту молчания в память о Верховном комиссаре. Только теперь вся очевидность смерти Гарни с очевидностью дошла до меня. Несмотря на заверения, которыми тешило нас правительство, дела шли все хуже.
– Ну, как boerewors? – спросил Магнус, как только все расселись и принялись за еду.
– На вкус они куда лучше, чем на вид, – я прожевала, проглотила и спросила: – Как погиб Гарни?
– Террористы устроили засаду на его машину и застрелили его. Вчера днем, на дороге к горе Фрэзера. Они явно отдохнуть ехали, он и его жена. В окружении вооруженного конвоя.
– И все же их убили, – заметил Джафар Хамид, владелец гостиницы «Вид на озеро» в Танах-Рате. Он подвинул свой стул поближе к нам.
– Почему кровавые вести утаивали до сегодняшнего дня? – спросил Магнус.
– Нынче все новости проходят цензуру, – сказала я. – Только уж теперь-то… едва ли где в мире отыщется радиостанция, не рассказывающая в эфире о том, что произошло. Должно быть, он был уже мертв, когда вы везли меня сюда с вокзала. Вот почему на дороге было такое множество армейских машин.
– Это возможно… – тихо произнес Тумз. – Прямо успех красных. Боюсь, они напляшутся и напоются вечерком в джунглях.
– А жена Гарни? – спросила я, глядя на Магнуса.
– По радио сказали, что сначала К-Ты принялись палить по машине в лоб. Гарни вывалился из машины и пошел в сторону от нее.
– Какое безрассудство с его стороны, – высказалась одна из женщин-европеек.
Магнус строго ответил:
– Он отвлекал огонь от жены, Сара.
– Бедная женщина… – вздохнула Эмили.
Магнус сжал плечо жены.
– Думаю, нам на пользу будет снова пересмотреть наши меры безопасности и внести кое-какие предложения по их улучшению.
– Не так-то много мы можем, верно? – сказал мужчина средних лет. Чуть раньше он представился мне как Пол Кроуфорд, сообщив, что владеет клубничной фермой в Танах-Рате и что сейчас он – бездетный вдовец. – Мы обнесли наши дома заборами, обучили наших работников нести караул и создали в кампонгах[78] «домашнюю гвардию». Однако мы до сих пор дожидаемся присылки особоуполномоченного констебля, о котором просили. Когда война закончилась, я надеялась, что больше никогда не испытаю ничего подобного. Но вот она я – в самом пекле еще одной войны.
– Те немногие недели после того, как джапы сдались, – заговорила Эмили, – мы только и слышали что о коммунистах, убивающих малайцев в их кампонгах, и о малайцах, вымещающих злобу на китайцах. От этого делалось страшно.
– Китайские скваттеры[79], с которыми я говорил, – заметил Тумз, – до сих пор уверены, что победили джапов именно коммунисты.
– Я и недели не пробыл в Малайе, – отозвался Фредерик, – как один солдат заявил мне, что он был в первом отряде войск, вернувшихся, чтобы взять власть в стране. Он считал, что войну выиграли коммунисты. Каждый городок, через который проезжала его часть, был сплошь украшен флагами и плакатами, прославлявшими победу коммунистов над джапами.
– Малайя, Малайя, – забурчал Хамид. – А никому из вас не кажется странным, что то, что вы, англичане, беспечно именуете «Малайей»… моя земля и воздух, моя родина… до недавнего времени официально и не существовала?
– Это и моя родина тоже, енчик[80] Хамид, – сказала я.
– Вы оранг-китайцы, вы все – потомки иммигрантов, – резко возразил Хамид. – Вы всегда будете приверженцами Китая.
– Это чушь, – парировала я.
– Ах, извините. Вы ведь проливная китаянка, верно? Того хуже! Не счесть, сколько вас почитают своей родиной Англию – место, какое мало кто из вас и видел-то когда-нибудь!
Хамид бухнул себя в грудь кулаком:
– Мы, малайцы, – истинные сыны этой земли, бумипутра[81]. – Он окинул взором всех вокруг. – Ни один из вас здесь не может называться так.
– Прошу вас, Хамид, лах, – сказала Эмили.
– Старые государства умирают, Хамид, – сказала я, с трудом сдерживая гнев, – и рождаются новые. Не имеет значения, откуда прибыли чьи-то предки. Вы можете утверждать… с абсолютной точностью… что один из ваших далеких предков не приплыл из Сиама, с Явы, из Ачеха[82] или с островов Зондского пролива?
– Вы что имели в виду, говоря, что Малайя существует лишь с недавних пор? – заговорил Питер Бойд, помощник управляющего каучуковой плантацией. Он всего несколько недель как приехал из Лондона, чтобы занять место своего предшественника, убитого К-Тами.
– Это всегда было удобным названием для сшитой из лоскутков совокупности территорий, над которыми британцы установили контроль, – пояснила я, не дав Хамиду ответить. – Сначала были Федерированные Малайские Штаты на западном побережье, каждый из которых возглавлялся губернатором. – Меня потрясло, что подобное невежество все еще распространено среди европейцев, которых присылали управлять Малайей. Что ж удивляться, что малайцам это надоело и они пожелали выдворить мат-селлехов[83]…
– Затем Нефедерированные Малайские Штаты, – продолжила я, – которыми правили султаны с помощью британских советников. А потом появились Проливные Поселения – Малакка, Пенанг и Сингапур.
– И все украдены у нас, малайцев, – вставил Хамид.
– Которые были слишком ленивы, чтобы хоть как-то противостоять этому, – вмешалась Эмили. – Вам хорошо известно, Хамид, что это мы, китайцы, создали оловянную промышленность. Мы основали города, и мы развили торговлю. Куала-Лумпур был основан китайцем! Не притворяйтесь, будто вы не знали этого.
– Ха! Мы слишком умны и не желаем проводить свои дни, рабски горбатясь на мат-селлехов в рудниках и шахтах, не то что вы, оранг-китайцы, – Хамид вытянул руку с тарелкой и подался вперед: – Эх, Эмили, лучше положите-ка мне еще своей белачаны[84], пожалуйста.
Открытие олова в долине реки Кинта в восемнадцатом веке вынудило британцев кораблями везти связанных договором об ученичестве кули из Южного Китая для работы на шахтах, поскольку малайцы предпочитали оставаться в своих кампонгах и возделывать свои собственные поля. Китайские иммигранты приезжали с намерением вернуться к себе на родину после того, как накопят денег. Многие, впрочем, остались, не желая менять размеренную жизнь в британской колонии на войны и беспорядки в Китае. Они создали семьи и состояния на Пенанге, в Ипохе и Куала-Лумпуре и открыли путь для еще большего числа своих соотечественников из южных портов Китая. Скоро эти иммигранты стали частью Малайи. Я никогда не удивлялась этому, как никогда не считала странным, что и мне довелось родиться под дождливыми небесами экватора, что, едва раскрыв рот, я вдохнула в себя влажный жаркий воздух тропиков, сразу и навсегда почувствовав, что я – у себя дома.
Магнус потер кулаком свой единственный здоровый глаз и сказал:
– Помню, пару лет назад сидел я у себя в кабинете, слушал вечерние новости. Услышанное повергало в отчаяние. – Он обернулся к Кроуфорду и Тумзу. – Ваш мистер Эттли[85] дал официальное признание правительству этого парня, Мао, в Китае в то время, когда коммунисты каждый месяц убивали нас в Малайе сотнями.
76
Оранг-асли, исконные люди (малайск.) – так называют все коренное население полуостровной Малайзии.
77
Фамилия Малколма (Toombs) созвучна английскому слову «могила».
78
Кампонг – деревня (малайск.).
79
Скваттеры – не очень лестное название самовольных поселенцев, как правило, бегущих от нужды в поисках лучшей доли (от англ. squatter – «сидеть на корточках»).
80
Енчик – сэр (малайск.).
81
Бумипутра – наименование этнической группы малайцев (в буквальном переводе с малайск. – «дети земли»). Термин принят в политическом контексте, в том числе и для защиты особых привилегий бумипутра в сравнении с возможностями граждан Малайзии, принадлежащих к другим этническим группам.
82
Ачех – индонезийская провинция, существовавшая до 1904 г. как независимый Султанат Ачех.
83
Мат-селлехи – обозначающее выходцев с Кавказа разговорное выражение, которым порой пользуются в речах (но не в документах) малайские политические деятели.
84
1 Белачана – малайское название широко распространенного блюда в Юго-Восточной и Южной Азии, представляющего собой пасту из креветок, приготовленную с карри и другими приправами.
85
Клемент Ричард Эттли (1883–1967) – британский политик, лидер Лейбористской партии, и государственный деятель. В 1940 г. вошел в коалиционный кабинет во главе с Уинстоном Черчиллем. С 1945-го, победив Черчилля на выборах, по 1951 г., когда вновь уступил ему, был премьер-министром Великобритании.