Страница 8 из 14
Утвердилось мнение, что с Митей можно легко сработаться.
ТРАДИЦИЯ
Не успел Куликов надеть нарукавники и достать арифмометр, как появилась секретарша.
— Понькин уходит на пенсию. Собираем на подарок. Кто желает присоединиться?
Все знали, что Понькин работает в другом учреждении, но отказать уважаемой секретарше, которая дружила с Понькиным и доставала через него дефицитные вещи, никто не решился…
— Так, значит, Понькин уходит? — расплылся в улыбке Куликов.
— Уходит, — подтвердила секретарша, складывая в сумочку деньги.
Через полчаса в отдел заглянул инкассатор с шапкой в руке.
— По целковому! — потребовал он голосом, не допускавшим возражений. — Деев защитил диплом.
Деева никто не знал. Куликов хотел выяснить, какое отношение к его бюджету имеет диплом Деева. Но, боясь показаться мелочным в глазах Марьи Ивановны, согнал с лица кислое выражение и мечтательно произнес:
— Такое случается не часто.
Марья Ивановна дала рубль, потому что дал Куликов. Петр Иванович последовал примеру Марьи Ивановны.
После обеда залетел профорг:
— Булкина уважаете?
— Уважаем, — нетвердо сказали сотрудники.
— Тогда гоните, Булкину не оплатили прогул.
А к вечеру пришел мужчина в телогрейке с подмигивающим, как стоп-сигнал, глазом и без объяснений собрал по рублю. Как потом выяснилось, он нигде не работает и ему крайне нужно было купить железнодорожный билет до Ростова. Когда Куликов принес домой получку, жена с тревогой спросила:
— Где остальные деньги? С каждым месяцем приносишь все меньше и меньше…
Куликов рассказал о прошедшем дне и в заключение добавил:
— Не могу быть белой вороной.
— Подыщи себе работу в другом месте, — потребовала жена.
Через неделю Куликов зашел в находившийся по соседству отдел снабжения макаронной фабрики.
Инспектор по кадрам внимательно выслушал его, напоил чаем.
— Плановики нам нужны, — заинтересованно сказал инспектор. — Завтра оформим. Да, кстати, у вас есть с собой деньги?
— Деньги? Зачем?
— У Петруниной растрата. Собираем по пятерке…
И БЫЛ БОЕВОЙ ХОККЕЙ
Перед началом состязаний на первенство города в хоккейной команде «Лесоруб» произошла заминка. Пропал лучший форвард, предельно собранный, высокотехничный хоккеист, с макаровской манерой. Его заменили другим. Однако команда играла неслаженно и в результате потерпела поражение от команды «Картер» со счетом 5:3.
Выяснилось, что форварда переманил старший тренер «Картера» Усачев, предложив трехкомнатную квартиру в центре города.
Коллектив «Лесоруба» осудил перебежчика.
И все-таки еще два игрока этой команды переметнулись к сопернику.
Старший тренер «Лесоруба» Петров предъявил к хоккеистам новые требования.
— Значит, так, — сказал он Витьке Дроздову, крайнему нападающему, взятому из молодежной команды, — постарайся играть ниже своих возможностей. Никакой скорости. Шайбу посылай мимо ворот. За гол мне ответишь! Заметит Усачев хорошую игру — переманит. Кстати, переманивать теперь будем и мы.
Петров не бросал слов на ветер. К началу борьбы за кубок города в «Лесоруб» перешел вратарь «Картера», считавшийся лучшим в республике. Ему пообещали дачу на лесосеке.
После этого сделал выводы старший тренер Усачев.
— Не прыгай, — наставлял он нового вратаря. — Так не пропустишь ни одной шайбы. В голевые моменты рассматривай публику. Можешь читать книгу.
К радости тренеров, ребята обеих команд стали играть хуже, чем обычно.
Однако некоторые в пылу игры забывали полученные наставления, настраивались вдруг на боевой лад и демонстрировали классный хоккей. Недисциплинированных строго наказывали.
Через год непримиримые соперники перешли из класса А в класс Б. Темп игры стал футбольный. Трибуны опустели.
Тогда выступила общественность. Согласившись с критикой, Усачев предложил команде оригинальный план: шайбу повести в сторону ворот противника, атаку завершить голом.
Старший тренер Петров, безнадежно махнув рукой, сказал воспитанникам:
— Играйте как хотите…
И начался боевой хоккей! За пять минут с обеих сторон было заброшено десять шайб. Болельщики неистовствовали. Шум трибун захватил тренеров.
— Шайбу! Шайбу! — кричал Усачев, когда хоккеисты сбивались в кучу у ворот.
А Петров оглушительно свистел.
Однако вскоре стало известно, что Усачев увел нападающего «Лесоруба» Витьку Дроздова, отличившегося в боевом поединке.
— Позарился на оранжерею, — подвел итог Петров. — Красота-то там какая!
Обхватив голову руками, старший тренер глубоко задумался.
— Дроздова можно заменить Булкиным, — пытался успокоить Петрова его помощник.
— Булкина на лед не выпускать, — сказал Петров, подавляя нервный тик, — парень подает большие надежды. Вместо Дроздова буду играть я. И вот еще что. На всякий случай готовься занять мое место.
— Твое место? — удивился помощник.
— Да, мое. Видишь ли, у меня нет гаража…
Старший тренер вздохнул и стал готовиться к выходу на лед.
ЗАПИСКА
Многоуважаемый товарищ Клюшин! Извините за беспокойство, но обстоятельства заставляют меня снова обратиться к Вам. Вы и только Вы можете решить мой вопрос. Вы являетесь для нас идеалом добра и справедливости. Несмотря на исключительную занятость, Вы с радостью откликались на просьбы, заслуживающие, на ваш взгляд, внимания.
Ваша честность и порядочность известна всем. Никогда Вы не брали больше, чем это принято. Вы всегда, насколько это удается, стремитесь в жизни твердо стоять на ногах, в чем являетесь для нас примером. Ваши визиты озаряют надеждой… Очень прошу прийти ко мне.
Вам будет оказан прием в соответствии с занимаемым общественным положением. Крупнейшие организации и ответственные лица приняли самое живое участие в пополнении известной Вам редкой коллекции в камин-баре и соответствующих экспонатов в холодильнике. При этом удачно учтена география: с севера отгружена слабосоленая ихтиофауна, с юга — цитрусовые…
Итак, просим Вас не отказать нам в радости общения в понедельник с восьми часов утра. Неисправности: на кухне засорилась раковина и протекает кран горячей воды в ванной комнате.
С понятным волнением опускаю приглашение в ящик на двери Вашей каптерки.
Житель квартиры № 12 Чудов И. И.
ЗНАМЕНИТОСТЬ
К удивлению служащих, ничем не выделяющийся инженер Зонов защитил диссертацию. По тресту пошло поветрие. Производственники стали появляться на работе с гигантскими портфелями в руках, пугая вахтера Ефима. Потом сообщали радостную весть о присвоении им ученой степени.
Управляющий обнимал их с отеческой улыбкой, а затем в одиночестве ломал голову над тем, как в тесных рамках штатного расписания выкроить высокооплачиваемые должности. Приходилось сокращать секретарей, ремонтных рабочих.
Финансовые возможности были исчерпаны.
Управляющий, бледнея, вставал из-за стола, вяло пожимал новоиспеченным кандидатам руку и говорил:
— К сожалению, уволить вас не могу, не имею права.
На хозяйственном активе управляющий подвел итог:
— Товарищи, в тресте по списку числится девяносто восемь работников, из них девяносто семь кандидатов наук и один техник — Демин Александр Петрович.
Обычно управляющий на работе никого не называл по имени и отчеству. Стало ясно, что шеф дорожит единственным техником. А так как от техника во многом теперь зависели сдача отчетов в срок и получение премий, его стали беречь.
Демин жил на окраине города и в часы пик с трудом добирался до места работы. Из-за этого нервничал. По распоряжению управляющего его стали возить на «Волге». Его избавили от кандидатского минимума — перенести двести кирпичей и побелить двадцать квадратных метров потолков. Его показывали как знаменитость делегациям из соседних областей.