Страница 7 из 173
Если проанализировать состав всех коалиций, то можно без труда заметить, что, помимо бессменного «банкира» союзников – Англии, их участниками (правда, с периодическим выбыванием) являлись Австрия, Пруссия, Россия, по выражению Э.Э. Крейе, «альянс фланговых государств против центра» (27) . Главная проблема заключалась в обилии мелких немецких государственных образований, которые потенциально легко могли стать жертвой сильного соседа, т.е. Франции. Эта постоянно возраставшая угроза в глазах государственных деятелей того времени обоснованно персонифицировалась с именем Наполеона, которого некоторые историки пытаются изображать в образе чуть ли не голубя мира. А вот как характеризовал ситуацию и политику Наполеона один из известнейших тогда отечественных литераторов П.А. Вяземский: «Гнетущее давление наполеоновского режима чувствовалось во всех уголках Европы. Кто не жил в эту эпоху, тот знать не может, догадаться не может как душно было жить в это время. Судьба каждого государства, почти каждого лица, более или менее, так или иначе, не сегодня, так завтра зависела от прихотей тюильрийского кабинета или боевых распоряжений наполеоновской Главной квартиры. Все жили как под страхом землетрясения или извержения огнедышащей горы. Никто не мог ни действовать, ни дышать свободно» (28) .
Именно поэтому в рассматриваемый период времени и возникли антинаполеоновские коалиции, несмотря на колебания европейских правителей, порождаемые боязнью перед мощью французской военной машины. Дабы не быть голословным приведем аналогичное мнение А. Чарторыйского, критически относившегося к России, но давшего в своих воспоминаниях взвешенную оценку европейской ситуации до 1805 г.: «Чтобы понять политическое движение этой эпохи и горячность, с которой Европа принялась бороться с Наполеоном, несмотря на страх, внушаемый им, следует припомнить общественное мнение о Наполеоне, преобладавшее в Европе. ...Вся вера в Наполеона, всякая иллюзия исчезла, как только он встал во главе правительства Франции. Каждое его слово, каждый поступок убеждали всех, что он думает действовать только силой штыков и массой войск. Это было основной ошибкой Наполеона, подорвавшей его могущество... Правда, он выказал себя разносторонне талантливым человеком, но обнаружил в то же время и свое полное неуважение чьих‑либо прав и желание всех поработить и подчинить своему произволу. Поэтому, когда наступил момент, благоприятный для борьбы с Наполеоном, все приняли в ней участие со спокойной совестью, так как это была борьба с силой, переставшей быть полезной для общества. Такое мнение, ставшее в Европе общим, распространилось и в России. Оно‑то и толкнуло ее правительство, погрешившее, может быть, излишней торопливостью, на путь, на котором уже не было никакой возможности сохранить за собой прежнюю роль, наиболее достойную для России» (29) . Создание коалиций являлось осознанным выбором государств, видевших реальную опасность для своих интересов и своего суверенитета со стороны Франции. Разыгравшийся аппетит гениального и агрессивного полководца и его беспардонная политика «балансирования на грани войны» заставляли монархов опасаться за свои троны, а государства «запуганной» Европы искать пути к объединению сил против Наполеона, как «врага всемирного спокойствия». Очень метко написал об этом В.В. Дегоев: «Словно играя с судьбой и испытывая пределы своего могущества, Наполеон не разрушал, а собирал антифранцузскую коалицию» (30) .
В период с 1801 по 1805 г. геополитический фактор не мог сыграть на руку франко‑русскому сближению. Этому в первую очередь препятствовали идеологические и социальные моменты, в немалой степени барьером стала и агрессивная и вызывающая политика новоиспеченного французского императора. Поначалу Александр I даже, вероятнее всего, симпатизировал Н. Бонапарту. Но чем больше он присматривался к политическим шагам первого консула, тем явственнее вырисовывалась опасная перспектива и прямая угроза для Европы и России в деятельности этого человека. Со временем Александр I, воспитанный в либеральном духе, только убеждался в правильности своего первоначального мнения и превратился в принципиального противника Наполеона, и в последующем стал активно проводить антифранцузский курс, что в целом соответствовало взглядам на сложившуюся ситуацию в Европе русского дворянства. В данном случае российский император выступал продолжателем борьбы с революцией – политики, заложенной еще Екатериной II.
Как раз с точки зрения основ геополитики англо‑русский союз имел тогда гораздо больше шансов на реализацию, несмотря на существовавшие противоречия и разные подходы при решении конкретных задач европейской политики. Такой союз был вполне закономерен, так как оба государства имели сходные интересы в отношении Центральной Европы, им оставалось только договориться между собой. Оговоримся, что первоначально Александр I очень хотел влиять, но не втягиваться в противостояние, но логика развития дальнейших событий в Европе заставила российского императора встать на путь заключения союза с Англией.
Глава 2 Начало Наполеоновских войн
Россия и европейский «пожар»
Необходимо отметить, что, когда в 1799 г. генерал Н. Бонапарт пришел к власти, Франция находилась в состоянии войны со 2‑й антифранцузской коалицией. Новый правитель был заинтересован в укреплении своей власти, а для этого был нужен мир, чего удалось достичь французской дипломатии после военных успехов в Европе. В результате Амьенского договора, заключенного Францией и ее союзниками (Испанией и Батавской республикой) с Великобританией 27 марта 1802 г., наступила краткая мирная передышка. По статьям подписанного договора Франция и ее союзники получали захваченные у них колонии (кроме о. Цейлон и о. Тринидад), но французы обязывались вывести войска из Египта, Центральной и Южной Италии, а Англия передать о. Мальту ордену Св. Иоанна Иерусалимского (мальтийским рыцарям). Камнем будущего преткновения послужила проблема о. Мальты. Англичане в ответ на действия Н. Бонапарта в Европе отказались очистить остров и выдвинули ряд дополнительных требований, что и стало поводом к новой войне, которую объявила Англия Французской республике 22 мая 1803 г. В противовес Наполеон направил в порты Ла‑Манша до 160 тыс. бойцов, таким образом была создана Английская армия, предназначенная для вторжения на Британские острова, французские войска захватили Ганновер (единственное владение английского короля на континенте) и вошли в Неаполь. В Европе вновь стал разгораться военный пожар. Но война в основном носила морской характер, и другие континентальные державы первое время старались держаться от конфликта в стороне.
Для нас, безусловно, интересна в первую очередь позиция, занятая в тот период российской дипломатией. 23‑летний молодой российский император, получив в руки власть, сразу отказался от крайностей во внешней политике, характерных для правления его отца. Первоначально были восстановлены отношения с Англией и ликвидирована реальная опасность абсолютно бесцельной войны с ней, а также продолжены переговоры о заключении мирного договора с Францией. В июле 1801 г. Александр I продиктовал инструкции русским представителям при дворах иностранных держав, в которых определялись основные цели и задачи внешней политики – отказ от завоеваний и охрана европейского политического равновесия. «Если я подниму оружие, – начертал император, – то это единственно для обороны от нападения, для защиты моих народов или жертв честолюбия, опасного для спокойствия Европы. Я никогда не приму участия во внутренних раздорах, которые будут волновать другие государства, и каковы бы ни были правительственные формы, принятые народами по общему желанию, они не нарушат мира между этими народами и Моею Империей, если только они будут относиться к ней с одинаковым уважением. При восшествии своем на престол я нашел себя связанным политическими обязательствами, из которых многие были в явном противоречии с государственными интересами, а некоторые не соответствовали географическому положению и взаимным удобствам договаривающихся сторон. Желая, однако, дать слишком редкий пример уважения к публичным обещаниям, я наложил на себя тяжелую обязанность исполнить, по возможности, эти обязательства» (31) .