Страница 8 из 17
— С такой фамилией, и назначили заместителем командира батальона! Майором станет! — наигранно восхитился Хлюдов. — А я, вот, Хлюдов, потомок старинного офицерского рода — по-прежнему в капитанах!
— Вовочка, — отбил Штранмассер, — Мне моя фамилия двенадцать лет мешала должностному росту! А тебе вредит имя!
— Что в имени тебе моем?! — голосом трагика взвыл Хлюдов.
Чувствовалось, что пикировка между капитанами, блондином и брюнетом, — этакое перманентное развлечение для них обоих, да и для окружающих.
— Во-воч-ка! — нежно подчеркнул Штранмассер. — Да на тебя только начальство глянет и сразу вспомнит: «Вовочка»! Не человек, не офицер, а так, анекдот… про Вовочку. Вот подтвердите, товарищ майор!
Товарищ майор, замполит Рахимов, не сказал, но с удовольствием промолчал.
— Видишь, и товарищ майор согласен!
— Почему согласен? Он не подтвердил!
— Но и не опроверг!
Замполит продолжал с удовольствием молчать. Со снисходительной привычкой к этим капитанским играм разума.
— И фамилия у тебя, Вовочка, еще подозрительней, чем у меня! Хлюдов, блин! Белая гвардия! И вдруг в красной армии! Булгакова хоть читал? Да куда тебе! В твоем-то возрасте!
— В ка-а-аком-таком моем возрасте?! Да мне уже тридцатник почти!
— Я и говорю, молод ишшо. Вот стукнет тридцать три, тогда и станешь замкомбата. Не спеши, дай срок настояться «бражке» в твоей кровушке.
Так они побалагурили. Затем с разрешения Рахимова увлекли Никиту в казарму. Там много и быстро говорили, размахивали руками, показывая тетради, конспекты, журналы, накладные на телевизор и радиоприемники, провели экскурсию по Ленкомнате… Ну, Ленкомната, как Ленкомната — как везде. Наполовину, правда, недооформленная.
Никита слушал, кивал, «угукал». А в голове крутилась одна мысль: «Ни хрена себе! Тридцать три года! Дорасти до капитана и стать, наконец, замкомбатом! Переспективы воодушевляют! Гнить в этой глуши лет десять и все на одной должности!»
— Коротко о наших офицерах!.. Потом подробней познакомишься. Ротный у нас новый, фамилия — Неслышащих. Чтоб кто запомнил! Витька Недумающий, Витька Непомнящий — как только ни называют… Невидящий, Неслышащий… Взводные с придурью, у каждого свой бзик. Карьеристов в роте нет, ни в прямом смысле (сволочей), ни в переносном (старых пердунов). Служат тут кто год, кто три, кто и пять лет. Первым взводом командует Вовка Мурыгин. Вторым — Мишка Шмер. Третьим — Сергей Шкребус, он же Глобус, он же Ребус. Четвертым — Ахмедка-туркмен, Бекшимов. Зампотех — лейтенант Шурка Пелько. Есть снятый ротный майор Леня Никешов. Этот «висит» за штатом, на него можно внимания не обращать. Он, как старый шкаф: места много не занимает, никому не нужен, а выбросить жалко. Ходит на службу и ходит, ждет, когда переведут в военкомат. В общем, Ромашкин, сам в процессе со всеми перезнакомишься. Со временем.
Процесс пошел. И пошел, и пошел. Со временем.
Штранмассер посодействовал Никите в перемещении вещей из общаги в квартиру. Майор Зверев облагодетельствовал, выделил комнату на пятом этаже — в благоустроенной квартире. Но в пятиэтажках оказался один недостаток: туалетом пользоваться можно лишь… по часам. Холодная вода поступает наверх в сливной бачок с полуночи и до раннего утра. Горячей воды не бывает вовсе — по причине отсутствия оной. И все же лучше чем в общаге с уличным сортиром и умывальником с пятью кранами на пятьдесят обитателей. Зато теперь в квартиру можно будет притащить койки из казармы, поменять белье и спать более-менее комфортно.