Страница 13 из 50
— Я искренне рад. Вы понимаете, что я говорю?
— Понимаю, — сказал Игорь.
— Я очень уважаю русский народ, — сказал Роджерс, — и я сам, хоть и далек от политики, всегда придерживался самых прогрессивных взглядов. Передайте привет вашему отцу… Как его фамилия?
— Исаев, — сказал Игорь.
— Очень приятно… мистеру Исаеву… — Тут Роджерс задумался и добавил: — Очень знакомая фамилия.
Наташа потянула Игоря за руку.
— Пошли домой, — сказала она.
Роджерс потрепал Наташу по щеке.
— Заходите как-нибудь к нам, — сказал он. — Мой сын Джонни будет с удовольствием с вами играть.
5
Путешествие по Рангуну
С Джонни Игорь так и не подружился. Во-первых, его не любила Наташа, а Игорь предпочитал никогда не спорить с женщинами и детьми, а во-вторых, Джонни сам только смотрел на Игоря через забор, а близко не подходил.
Игорь не жалел об этом. Во-первых, у него было много дел и много новых знакомых. Во-вторых, через два дня после приезда мама отвезла его в школу. Школа была недалеко от посольства, на очень зеленой и очень красивой уличке, в двухэтажном доме. Перед домом была волейбольная площадка и всякие гимнастические снаряды. В школе было всего пять классов и две учительницы, которые специально приехали из Москвы. И еще две мамы, которые были учительницами в Москве, преподавали там географию и пение.
Рано утром школьный автобус объезжал дома и отвозил ребят в школу. Некоторых привозили на машинах отцы и после этого ехали на работу. В школе учились не только русские, там было еще несколько мальчиков и девочек из разных посольств.
Пятый класс был самым маленьким. В нем училось всего одиннадцать человек: Игорь, еще трое ребят и одна девочка со строительства, потом трое из посольства, потом сын Богданова, мастера спорта по футболу, который тренировал бирманскую сборную, очень тихий музыкальный мальчик, сын чешского посла, и еще Бригитта, болгарская девочка. Бригитта жила в Бирме уже второй год и даже умела говорить по-бирмански.
Игорь подружился с Мишей Богдановым. Они оба, как оказалось, болели за «Спартак», и Миша неплохо играл в нападении, а Игорь был просто-таки замечательным вратарем. Однажды, еще в Москве, он взял во встрече с четвертым «А» пять пенальти подряд. Миша Богданов вообще-то немного задавался, но с Игорем подружился. Еще у Игоря сложились приличные отношения с Бригиттой. Бригитта была веселая и «хороший парень», она никогда не ябедничала и давала списывать. Кроме того, у нее были и другие качества, которые редко встречаются у девочек: она собирала марки и здорово умела гасить в волейболе.
Миша приходил к Игорю домой, и они вместе учили говорить Наташиных попугаев. Игорь ухлопал много времени на обучение этих попугаев, но пока они ничему не научились. Отец уверял, что эти попугаи вообще не говорящие. Но Игорю не хотелось в это верить.
Отец работал прорабом на строительстве Технологического института. Он приходил домой весь покрытый красной пылью, усталый и потный и сразу шел под душ. На строительстве был нулевой цикл, земляные работы, — это Игорь понимал. Советский Союз помогал строить этот институт Бирме, то есть сделал все чертежи, прислал инженеров, техников, строительные машины, металлические конструкции, цемент. Все эти вещи приходили в Рангун на наших кораблях, и Володя Зеленко часто ездил в порт, чтобы вести там переговоры о том, как разгружать и куда везти строительные материалы и машины. Он обещал как-нибудь взять Игоря с собой. Но ехать в порт надо было довольно далеко — через весь город, — а Зеленко уезжал по делам с утра, именно тогда, когда Игорю надо было идти в школу.
На строительстве работало человек двадцать советских специалистов и еще много бирманских инженеров и рабочих. До площадки тоже было довольно далеко, и поэтому за первый месяц в Бирме Игорь там побывать не успел. Но зато в одно из воскресений он ездил на посольском автобусе на экскурсию по Рангуну. Когда он вернулся из экскурсии, то написал в Москву в школу письмо про Рангун.
Вот что Игорь написал о Рангуне:
«Мы поехали в город на большом автобусе Павловского завода. С нами поехал Евгений Александрович Глущенко, который здесь работает корреспондентом и поэтому очень хорошо знает весь город. Погода была хорошая. Мы сначала ехали по большим зеленым улицам, на которых дома стоят отдельно друг от друга. Перед каждым домом есть сад или палисадник. Дома или каменные, или деревянные, не выше двух этажей. В Рангуне живет миллион человек, это большой город — по нему можно ехать целый день и до конца не доедешь.
Мы ехали минут двадцать и приехали в пагоду Шведагон. Это самая большая пагода в мире. Мне надо вам рассказать, что такое бирманская пагода, а то многие могут и не знать. Она похожа на пирамидку из колец, только сложена из кирпичей и снаружи позолочена. У бирманцев буддийская религия. Они верят в бога по имени Будда, и всюду стоят его статуи…»
Тут Игорь отложил ручку и понял, что у него испортилось настроение. Испортилось оно потому, что письмо получилось скучным, а написать обо всем подробно было просто невозможно. Для этого надо быть писателем. Игорь вспомнил, как они все вышли из автобуса и Глущенко сказал:
— Вот самая большая пагода в мире.
С холма поднималась, как громадный язык пламени, золотая пагода. Она доставала почти до облаков.
К пагоде вела крытая лестница, а перед входом на нее стояли два каменных льва в десять человеческих ростов. У пагоды надо было снимать ботинки и по лестнице подниматься босиком. На широкой лестнице было полутемно. По бокам ее тянулись бесконечные лавочки, в которых продавали священные книги, бусы, бумажные и настоящие цветы, зонтики, слоников из дерева и слоновой кости, всякие знахарские травы и корешки. На ковриках сидели хироманты — гадальщики по линиям на руках — и астрологи, узнающие судьбу по звездам.
Мама купила в лавочке деревянного коня — марионетку. Если подергать его за нитки, прикрепленные к ногам и голове, конь оживет, застучит копытами и начнет кивать головой. В другой лавке продавалось множество бирманских юбок. Игорь уже знал, что мужские юбки называются «лоунджи» и они обычно бывают в клетку, как ковбойки, а женские юбки тамаин украшены цветами или узорами. Лоунджи завязывают узлом на животе, а тамаин закалывают сбоку.
Поднялись на платформу. Впереди, под навесом, стояли позолоченные статуи Будды, перед ними горели свечи, а из медных горшков торчали искусственные цветы и зонтики из золотой или белой бумаги. Направо и налево, огибая подножие огромной пагоды, шла платформа, выложенная гладкими каменными плитами. На платформе ходили, стояли, сидели люди. Некоторые держали в руках цветы и молились, некоторые подходили к барьеру, отделявшему пагоду от платформы, и зажигали на нем свечки. Вокруг было очень торжественно и нарядно.
Евгений Александрович рассказывал о том, что эту пагоду построили две тысячи лет назад. Но тогда она была куда меньше. Потом ее много раз надстраивали, обкладывали новыми слоями кирпича, и она стала такой большой.
— Больше ста лет назад, — сказал Глущенко, — на Бирму напали англичане, которые хотели ее завоевать. Тогда один из первых боев произошел именно здесь, возле пагоды Шведагон. Англичане победили и захватили пагоду, хотя в тот раз им Бирму покорить не удалось.
— Почему? — спросил Игорь.
— Во главе бирманских войск стал талантливый бирманский генерал по имени Бандула. Он сдерживал англичан всю осень тысяча восемьсот двадцать четвертого года. В лагере англичан свирепствовали болезни, и сипайские полки, набранные в захваченной ими Индии, не хотели воевать и бунтовали.
— А потом?
— Генерал Бандула был убит случайным снарядом. Англичане перешли в наступление, но время было упущено, и они заключили с бирманцами мир. По условиям мирного договора к Англии отошли южные провинции Бирмы. А потом, после еще двух войн, англичане покорили всю Бирму полностью. Это случилось в тысяча восемьсот восемьдесят пятом году.