Страница 24 из 43
— Придумали, куда три тонны деть?
— Кое-что придумал, — сказал я.
— Рассказывай!
В этот момент к нам подошла скромная бабушка в синей шали и спросила:
— Вы не возьмете с собой маленькую посылочку моему сыну на Альдебаран?
— Ну вот, — махнул рукой Полосков, — еще этого не хватало!
— Совсем маленькую, — сказала бабушка. — Грамм двести, не больше. Вы представляете, каково ему будет не получить никакого подарка ко дню рождения?
Мы не представляли.
— А что в посылке? — спросил деликатный Полосков, сдаваясь на милость победительницы.
— Ничего особенного. Тортик. Коля так любит тортики! И стереопленочка, на которой изображено, как его сынок, а мой внучек учится ходить.
— Тащите, — сказал мрачно Полосков.
Я посмотрел, где Алиса. Алиса куда-то пропала. Над космодромом вставало солнце, и длинная тень от «Пегаса» достигла здания космопорта.
— Слушай, — сказал я Полоскову, — мы перегоним часть груза на Луну на рейсовом корабле. А с Луны будет легче стартовать.
— Я тоже так думал, — сказал Полосков. — На всякий случай снимем четыре тонны, чтобы был запас.
— Куда посылочку передать? — спросила бабушка.
— Робот на входе примет, — сказал Полосков, и мы с ним стали проверять, что выгрузить до Луны.
Краем глаза я посматривал, куда делась Алиса, и потому обратил внимание и на бабушку с посылочкой. Бабушка стояла в тени корабля и тихо спорила с роботом-погрузчиком. За бабушкой возвышалась сильно перегруженная автотележка.
— Полосков, — сказал я, — обрати внимание.
— Ой, — сказал отважный капитан. — Я этого не переживу!
Тигриным прыжком он подскочил к бабушке.
— Что это?! — громовым голосом произнес он.
— Посылочка, — сказала бабушка робко.
— Тортик?
— Тортик. — Бабушка уже оправилась от испуга.
— Такой большой?
— Простите, капитан, — сказала бабушка строго. — Вы что, хотите, чтобы мой сын в одиночестве ел присланный мной тортик, не поделившись со своими ста тридцатью товарищами по работе? Вы этого хотите?
— Я ничего больше не хочу! — сказал загнанный Полосков. — Я остаюсь дома и никуда не лечу. Ясно? Я никуда не лечу!
Бой с бабушкой продолжался полчаса и кончился победой Полоскова. Тем временем я прошел в корабль и приказал роботам снять с борта апельсины и гарнитур орехового дерева.
Алису я встретил в дальнем переходе грузового трюма и очень удивился встрече.
— Ты что здесь делаешь? — спросил я.
Алиса спрятала за спину связку бубликов и ответила:
— Знакомлюсь с кораблем.
— Иди в каюту, — сказал я. И поспешил дальше.
Наконец к двенадцати часам мы закончили перегрузку. Все было готово. Мы еще раз проверили с Полосковым вес груза — получился резерв в двести килограммов, так что можно было спокойно подниматься в космос.
Полосков вызвал по внутренней связи механика Зеленого. Механик сидел у пульта управления, расчесывал свою рыжую бороду. Полосков наклонился к самому экрану видеофона и спросил:
— Можем стартовать?
— В любой момент, — сказал Зеленый. — Хотя погода мне не нравится.
— Диспетчерская, — сказал Полосков в микрофон. — «Пегас» просит взлет.
— Одну минуточку, — ответил диспетчер. — У вас нет свободного места?
— Ни одного, — твердо сказал Полосков. — Мы пассажиров не берем.
— Но, может, хоть человек пять возьмете? — сказал диспетчер.
— А зачем? Неужели нет рейсовых кораблей?
— Все перегружены.
— Почему?
— Неужели вы не знаете? На Луне сегодня футбольный матч на кубок Галактического сектора: Земля — планета Фикс.
— А почему на Луне? — удивился Полосков, который не интересовался футболом и вообще за дни подготовки к полету отстал от действительности.
— Наивный человек! — сказал диспетчер. — Как же фиксианцы будут играть при земной тяжести? Им и на Луне нелегко придется.
— Значит, мы их обыграем? — спросил Полосков.
— Сомневаюсь, — ответил диспетчер. — Они переманили с Марса трех защитников и Симона Брауна.
— Мне бы ваши заботы, — сказал Полосков. — Когда даете взлет?
— И все-таки мы победим, — вмешалась в разговор Алиса, которая незаметно проникла на мостик.
— Правильно, девочка, — обрадовался диспетчер. — Может, возьмете болельщиков? Чтобы отправить всех желающих, мне нужно восемь кораблей. Не представляю, что делать. А заявки все поступают.
— Нет, — отрезал Полосков.
— Ну, дело ваше. Заводите двигатели.
Полосков переключился на машинное отделение.
— Зеленый, — сказал он, — включай планетарные. Только помаленьку. Проверим, нет ли перегрузки.
— Откуда быть перегрузке? — возмутился я. — Мы же все пересчитали.
Корабль чуть задрожал, набирая мощность.
— Пять-четыре-три-два-один — пуск, — сказал капитан.
Корабль вздрогнул и остался на месте.
— Что случилось? — спросил Полосков.
— Что у вас случилось? — спросил диспетчер, который наблюдал за нашим стартом.
— Не идет, — сказал Зеленый. — Я же говорил: ничего хорошего из этого не выйдет.
Алиса сидела, пристегнутая к креслу, и не смотрела в мою сторону.
— Попробуем еще раз, — сказал Полосков.
— Пробовать не надо, — ответил Зеленый. — Значительная перегрузка. У меня приборы перед глазами.
Полосков попытался еще раз поднять «Пегас», но корабль стоял на месте как прикованный. Тогда Полосков сказал:
— У нас какие-то ошибки в расчетах.
— Нет, мы проверили на счетной машине, — ответил я. — У нас резерв двести килограммов.
— Но что же тогда происходит?
— Придется выбрасывать груз за борт. Мы не можем терять время. С какого трюма начнем?
— С первого, — сказал я. — Там посылки. Подождем их на Луне.
— Только не с первого, — сказала вдруг Алиса.
— Ну ладно, — ответил я ей машинально. — Тогда начнем с третьего — там клетки и сети.
— Только не с третьего, — сказала Алиса.
— Это еще что такое? — спросил строго Полосков.
И в этот момент диспетчер снова вышел на связь.
— «Пегас», — сказал он, — на вас поступила жалоба.
— Какая жалоба?
— Включаю справочное бюро.
На экране показался зал ожидания. У справочного бюро толпились люди. Среди них я узнал несколько знакомых лиц. Откуда они мне знакомы?
Женщина, стоявшая ближе всех к справочному бюро, сказала, глядя на меня:
— Стыдно все-таки. Нельзя так потакать шалостям.
— Каким шалостям? — удивился я.
— Я сказала Алеше: на Луну ты не летишь, у тебя пять троек за четвертую четверть.
— И я запретила Леве лететь на этот матч, — поддержала ее другая женщина. — Отлично мог бы посмотреть по телевизору.
— Ага, — сказал я медленно. Я узнал наконец людей, которые собрались у справочного бюро: это были родители ребят из Алисиного класса.
— Все ясно, — сказал Полосков. — И много у нас на борту «зайцев»?
— Я не думала, что у нас перегрузка, — сказала Алиса. — Не могли же ребята пропустить матч века! Что же получается — я погляжу, а они нет?
— И много у нас «зайцев»? — повторил Полосков стальным голосом.
— Наш класс и два параллельных, — сказала тихо Алиса. — Пока папа ночью спал, мы слетелись к космодрому и забрались на корабль.
— Никуда ты не летишь, — сказал я. — Мы не можем брать в экспедицию безответственных людей.
— Папа, я больше не буду! — взмолилась Алиса. — Но пойми же, у меня сильно развито чувство долга!
— Мы разбиться могли из-за твоего чувства долга, — ответил Полосков.
Вообще-то он все Алисе прощает, но сейчас он очень рассердился.
— Пошли извлекать «зайцев», — добавил он. — Если справимся за полчаса, останешься на корабле. Нет — летим без тебя.
Последнего «зайца» мы извлекли из трюма через двадцать три минуты. Еще через шесть они все уже стояли, страшно огорченные и печальные, у корабля, и к ним от здания космодрома бежали мамы, папы и бабушки.
Всего «зайцев» на «Пегасе» оказалось сорок три человека. Я до сих пор не понимаю, как Алисе удалось их разместить на борту, а нам — ни одного из них не заметить.