Страница 2 из 3
4. Не понимать родную речь, Идти и неподвижным быть, Читать слова и быть незрячим… Белков сияющая степь, И снова радужные нимбы Над степью выженной горят! И снова полыхает перстень На узком пальце фонаря. 5. Тяжелый таз Осенних звезд Не каждому дано перенести. В какую глубину меня низвел Звенящий стих Ресниц. Потряс сентябрь — сумрачный возница По колеям свой желтый тарантас. 6. Как в трупы, в желтые поля Вонзает молния копье, Кинжал и меч, стрелу и нож, клинок И сумерки, как пес, Зари кровавый рот Оскаля, Ложатся спозаранок У каменных ботинок городов. 7. Под осень отцветают реки, Роняя на песок И на осоку Зеленых струй листы. В карманах Розовых туманов Чуть слышен ветра крик И воробьиный свист. 8. И хорошо, что кровь Не бьет, как в колокол В мой лоб Железным языком страстей. Тяжелой тишиной накрой, Вбей в тело лунный кол, Чтобы оно могло Спокойно тишину растить. 9. Не так ли Лес Перед бедой Запахивает полы Широкого пальто. Открою у ладони синий желоб — Прольется кипяток, Вольется лед.
(Май 1920)
РУКИ ГАЛСТУКОМ
1. Обвяжите, скорей обвяжите, вокруг шеи Белые руки галстуком, А сумерки на на воротнички подоконников Клали подбородки грязные и обрюзгшие, И на иконе неба Луна шевелила золотым ухом. 2. Глаза влюбленных умеют На тишине вышивать Узоры немых бесед, А безумие Нелюбимых поднимается тишины выше, Выше голубых ладоней поднебесья. 3. Прикажет и лягу проспектом у ног, И руки серебряными панелями Опущу ниц — Руно Молчания хорошо собирать в кельи Зрачков сетью ресниц. 4. Губами жевать красную ветвь Губ. Глазами синевы дерн Глаз. Из сапога ночи выдернул Рассвет Желтую ногу И опустил в утренних облаков гуд. 5. Не было вас — и не были дня, не было сумерек, Не горбился вечер И не качалась ночь. Сквозь окно На улицы, разговаривающие шумом рек, Выплыл глазами опавшими, как свечи. 6. К пристаням безумия и вчера и сегодня Мыли бросали галок ленты И опускали сходни. Сейчас, сейчас же, Извлеките квадратный корень из коэффициента Встречи около чужого № в гостинице для приезжающих. 7. Вечер — швейцар В голубой ливрее — подавал Петербургу Огненное пальто зари. Почему у одних глаза швыряются Звездной пургой, А у других из ворот век не орут даже, как автомобильные фонари. 8. И снова голые локти Этого, этого и того дома В октябре зябли, И снова октябрь полировал льдом Асфальтов серые ногти, И снова уплывали часы, как корабли. 9. Не было вас, и все-таки Стал день, вытекли сумерки, Сгорбился вечер и закачалась ночь — Потому что: время перебирало четки, Дымилось весной, И солнце белую мякоть снега грызло золотой киркой. 10. Никнуть кривыми Губами клоуна К лицу белее чем сливки. Спутанной гривой Волновой любви разлив Топит маяками зажженные луны.