Жаждущий крови

Наконец я вынырнул на поверхность, сначала даже не посмотрев, где нахожусь и велико ли расстояние до берега. Хотелось прежде всего побыстрее надышаться вкусным, влажным, горячим ночным воздухом. Я лег на воду и, с удовольствием пополняя запасы кислорода, предоставил себя течению. Спустя несколько минут я огляделся и стал определять свое месторасположение. Возвышающийся в небе слева огромный бледный зонт являлся отсветом огней Тампы. Туманное зарево напротив исходило, видимо, от Санкт-Петербурга. Бухта Тампа-Бэй разделяла два городка. Мигающая линия ближайших береговых огней находилась приблизительно милях в трех от меня. Расс сбросил нас с девушкой в узкой части Тампа-Бэй. Вдруг я заметил слева на расстоянии мили вдающиеся в бухту огоньки. Должно быть, это ризофоровый мыс. Большая удача.

В отличие от большинства крупных мужчин, я никогда не умел плавать без усилий. Надо признаться, и на земле грациозность моих движений походила на грациозность усталого слона, а вода тем более не улучшала положение дел. Будучи еще мальчишкой, в Джерси, где мне прививали первые навыки будущей профессии, возле старого дока я кое-как научился собачьему стилю плавания. То, что я терял за счет отсутствия легкости гребков и скорости, с лихвой компенсировалось настойчивостью.

Итак, собачий стиль и течение понесли меня к мысу. Наконец я лег на плотный песок возле берега, ожидая, когда усталость и нервное напряжение покинут мое измученное тело, а затем медленно пополз, цепляясь за прочные заросли ризофоры. Земля была вязкой, и, кажется, москиты со всей Флориды слетелись сюда на обед.

Прошло двадцать или тридцать минут. Сейчас меня уже не занимали такие пустяки, как опасение наступить на змею. Грунт пошел более твердый. Заросли поредели, и я споткнулся о невысокую, доходящую мне до колен карликовую пальму. Неподалеку показались огни на шоссе. Я двинулся по направлению к ним, остановился на обочине и стал сигнализировать поднятой рукой проносящимся мимо автомобилям. Некоторые машины притормаживали, но ни одна не останавливалась. Я не винил водителей за бессердечие, понимая, что своим видом здорово напоминаю черта. Вымазанная землей одежда прилипла к телу, мокрые волосы топорщились на голове, а лицо распухло от укусов москитов. Именно последняя деталь, судя по всему, вызывала у водителей реакцию отторжения. Одни вздрагивали и вытягивали в мою сторону шеи, другие, наоборот, вжимались в спинки сидений. В глазах женщин я замечал короткие вспышки заинтересованности, а затем сразу испуг и отвращение.

Почувствовав, как немеет поднятая рука, я прекратил взывать о помощи и пошел вдоль шоссе пешком. Футов через пятьдесят меня вдруг сзади осветили фары, и послышался визг тормозов. Я обернулся. Над лобовым стеклом остановившейся машины вертелся сигнальный огонек. Из нее вышел полисмен. Он был молодой, высокий, в хорошо пошитой, опрятной форме. На его лице застыла тревога. Подойдя поближе, полисмен пристально посмотрел на меня. Взгляд выражал добродушие и сочувствие, но руки располагались неподалеку от кобуры с пистолетом.

— Могу чем-нибудь вам помочь?

— Да, да, конечно.

— Упали в воду?

— Да.

— Это вы ехали в машине, которая разнесла перила и свалилась с моста?

— Точно.

— Кто-то увидел остатки заграждения и сообщил в полицию. С вами больше никого не было?

— Девушка. Ее звали Ина Блэйн.

— Она спаслась?

— Нет. Перед падением она уже была мертва. Я почувствовал, как напряглись мускулы моего собеседника. Едва заметным движением он нажал пальцем на кнопку кобуры.

— Полагаю, вам необходимо назвать свое имя.

— Эд Риверс. Я частный детектив из Тампы. К сожалению, не могу этого доказать прямо сейчас. Человек, убивший девушку, отобрал у меня оружие, бумажник, в котором лежало удостоверение, и… хотел еще прихватить мою жизнь.

— Он выскочил из машины?

— Перед тем как сбросить ее с моста, — ответил я.

— Должно быть, парень имел на вас зуб?

— Я никогда не видел его до этого… Послушайте, кажется, мне нужно рассказать вам все с самого начала.

— Безусловно, прекрасная идея.

Вкратце я поведал полисмену о своем приключении. Он включил небольшой передатчик. Диспетчер ответил через несколько секунд:

— Полиция Тампы сообщает, что это был частный детектив по имени Эд Риверс. Рост — шесть футов, вес — сто девяносто, карие глаза, русые прямые волосы, слегка поредевшие на макушке, плотного телосложения. Возраст — около сорока лет.

Полисмен нажал кнопку микрофона.

— Приметы совпадают.

— Спроси у него адрес.

Я назвал улицу, номера дома и квартиры. Снова послышался неторопливый, с заметным южным акцентом голос диспетчера:

— Адрес проверяется. Полиция Тампы просит привезти мужчину к ним в управление. Их ребята охраняют сейчас место, где машина разбила перила.

Передача прервалась. Зона устойчивой связи в пределах Тампы заканчивалась где-то в центре бухты.

Я сел в машину рядом с полисменом. Короткие волны, которыми пользуется полиция, будут заняты еще несколько минут. В данный момент мне доставляло огромное удовольствие сознавать, что я не водолаз, который должен нырять на дно и осматривать содержимое утонувшего автомобиля. Мое тело обмякло на сиденье, голова откинулась на спинку, а глаза закрылись сами собой.

В управлении дежурный сказал, что смена лейтенанта Стива Иви уже закончилась, но ради такого случая он непременно задержится. В кабинете сидели следователь в штатском и серьезный молодой человек с маленьким блокнотом и карандашом в руках. Могучий, медлительный Иви развалился за столом. При моем появлении он повернул ко мне свое добродушное, скучающее лицо. На его лысой, как у новорожденного ребенка, голове блеснул блик света.

— Привет, Эд. Ну и видик у тебя. Смахиваешь на черта.

— Внешность отражает мои чувства.

На столе стоял бумажный стаканчик с кофе. Иви кивком предложил его мне. Я сел напротив лейтенанта и осторожно глотнул горячей жидкости.

— Я знаю, что ты хочешь все объяснить нам, Эд. Мы не собираемся тебя долго задерживать.

Он терпеливо подождал, пока я отопью еще немного кофе.

Иви принадлежал тому типу полицейских, которые не имеют большой известности, но, тем не менее, очень многие люди сильно им обязаны. Я относился к Стиву с огромным уважением. Серьезный, честный, трудолюбивый, он всех располагал к себе искренностью и прямотой.

Я детально рассказал ему, как провел сегодняшний вечер. Он слушал и не перебивал, пока моя история не закончилась, потом спросил:

— Ты что-нибудь знаешь об этой Ине Блэйн?

— Ничего, кроме того, что уже рассказал. Она жила в доме напротив и втянула меня в чертовски неприятную историю.

— Девушка была потаскушкой, Эд. Многое повидавшей… но не до конца развращенной. Продукт трущоб и голодной жизни. Она выросла без малейшего понятия о ценностях, которые для нормальных людей вроде нас с тобой считаются само собой разумеющимися. Законы не имели для нее никакого значения. В детстве она научилась воровать, и это было лучше, чем ходить с пустым желудком.

«Мне очень жаль, мистер. Кто бы вы ни были, я не хочу умирать, не сказав вам, как я сожалею обо всем».

— Борьба была ей не под силу, — продолжал Иви. — Девушка не имела достаточно мужества, чтобы вырваться из своего мира… и он убил ее.

— Ты знаешь почему? Мужчина, Расс, упоминал о каком-то кино.

— Я не уверен, что нам необходимо знать мотивы убийства, Эд.

— Мотивы нужны в любом преступлении.

— Правильно… когда имеешь дело с убийцей, орудующим по каким-то причинам.

Иви вытащил из ящика стола фотографию.

— Пока полисмен вез тебя сюда, мы произвели некоторый предварительный розыск, ориентируясь по сообщенным тобой именам и описаниям действующих лиц. Взгляни, это Расс? Он был тем мужчиной?

Стив протянул мне снимок, и я взглянул на туманное изображение. Каменная голова с волосами из медной проволоки, выпуклый лоб, тяжелая челюсть, бездонные золотые глаза, глядящие прямо в камеру.