Страница 3 из 52
— Мне казалось, что говорили.
Джин задумалась, это было ей к лицу — она расслабилась и исчезло напряжение, сковывавшее все ее тело.
— Понимаю, вчера вечером, после моего звонка, Валлеры позвонили вам из Тахо и рассказали обо мне. Что Лаура вам сказала? Или это был Боб?
— Ничего. Они мне не звонили.
— Ну так откуда же вы знаете, что это блондинка?!
— Всегда найдется какая-нибудь блондинка…
— Вы смеетесь надо мной, — сказала она неожиданно по-детски. — Это не слишком хорошо в такую минуту.
— Ну ладно, я ее видел, — произнося это, я понял что становлюсь свидетелем, ее свидетелем, и что с этими словами улетучивается последний шанс не впутываться в ее жизнь. — Она была в машине, когда они уезжали отсюда.
— Почему же вы ничего мне не сказали?! Я задержала бы их!
— Каким образом?
— Не знаю… — она разглядывала свои руки, неожиданно лицо ее перекосила жалкая улыбка. — Я могла бы выйти с транспарантом «Жена». Или броситься под автомобиль. Или написать президенту…
Я прервал ее, боясь истерики.
— Ну, по крайней мере, он ничего не прячет. Кроме того, с ними Ронни, значит, они не слишком могут…
Я не окончил фразу, Джин тряхнула хорошенькой головкой.
— Я не знаю, что они могут! И меня именно это и беспокоит, что они не прячутся! Я их обоих совершенно не понимаю, честное слово! Он привез ее вчера с работы и оставил обедать, ничего мне не объяснив. Она, наверное, была под действием чего-то, потому что отвечала совершенно невпопад.
— Где работает Стенли?
— В страховой фирме, в Нортридже. Мы там живем. Но она там не работает, ее и дня бы не держали… Возможно, студентка или даже школьница. Она очень молода…
— Что значит «очень»?
— Самое большее девятнадцать. Это сразу вызвало мои подозрения, потому что, как сказал Стен, она его соученица по школе, которая нашла его на работе… А она младше его минимум на семь-восемь лет.
— Вы сказали, что она «была под действием чего-то»?
— Да, но я не знаю, что это может быть. Она рассказывала Ронни такие безумные вещи… Мне это очень не нравилось. Я хотела, чтобы Стенли убрал ее, но он отказался. Тогда я позвонила Лауре Валлер, ну и уехала сюда.
— Думаю, вы поступили неправильно.
— Теперь я это понимаю. Я должна была остаться и поговорить с ним. Но дело в том, что с какого-то времени мы стали совсем чужими. Стен весь поглощен своими делами и абсолютно не обращает внимания на меня. В таких случаях женщина теряет почву под ногами…
— Вы хотели покончить с этим браком?
Это заставило ее задуматься.
— Это не приходило мне в голову. Возможно, хотела… Я должна подумать над этим, — она поднялась и облокотилась на стол, выставив бедро, как манекенщица. — Но, пожалуйста, не сейчас. Я должна поехать в Санта-Терезу. Вы отвезете меня? И поможете мне найти Ронни?
— Я — частный детектив и этим живу…
— Да, Лаура Валлер говорила мне об этом. Именно поэтому я к вам обратилась. Разумеется, я вам заплачу.
Я открыл дверь и щелкнул замком.
— И что же еще Лаура вам обо мне рассказала?
— Что вы — одинокий мужчина, — ответила она с неожиданно яркой улыбкой.
Глава 3
Я ждал ее в гостиной Валлеров. Книги, большей частью на иностранных языках, скрывали стены, словно изолируя комнату от реального мира. Она вернулась с упакованной сумкой и двумя плащами — своим и малыша.
Я вывел машину из гаража и мы двинулись в направлении автострады на Вентуру, удаляясь от океана. Полуденное солнце заливало мир жаром и внезапно остро поблескивало на стеклах и кузовах машин. Я включил кондиционер.
— Как приятно! — сказала она.
То, что она находилась рядом со мной, создавало иллюзию, существования некого окошка в иное время или иное измерение. От нее исходил покой, нечастый в том мире, где я обитал. Это давало возможность забыть даже о сумасшедшем движении на автостраде.
Свернув в сторону Сепульведы, я некоторое время соображал, с чего бы начать разговор.
— Знаете, миссис Броудхаст, я чувствую себя чуть менее одиноким…
— Называйте меня Джин. «Миссис Броудхаст» — звучит так, словно вы обращаетесь к моей свекрови…
— А в этом есть что-то плохое?
— Да нет, она неплохая женщина, очень разумная, но ей идет это самое «миссис». В глубине души она очень грустная, но она достаточно хорошо воспитана, чтобы прятать то, что в глубине души.
— А почему грустная?
— У нее хватает причин, — она бросила взгляд на мой профиль с единственным видным ей глазом. — А вы любопытны…
— В моей работе это необходимо.
— В данный момент вы работаете?
— Вы просили меня об этом. То, что я являюсь соседом Валлеров, повлияло на ваш приезд именно в их дом?
— То, что вы являетесь детективом?
— Скажем так.
— Возможно. Возможно, это одна из причин, склонивших меня к приезду. А это важно?
— Для меня важно. Я не верю в случайность и люблю ясные ситуации.
— Вы не слишком многого хотите?
— Это угроза? — спросил я.
— Скорее признание. Я думаю о себе, о своей ситуации.
— Ну, коль скоро дошло до признаний, это не вы выслали Ронни кормить птичек?
— Нет, это он сам, — в ее голосе не было колебания. Потом она добавила: — Если вы не верите в случайность, то в вашем мире немного места для неожиданностей…
— Это не мой мир. А каковы были остальные упомянутые вами причины?
— Н-не знаю… — она запнулась. — Что вы хотите узнать?
— Как все это случилось?
— Вы подходите к делу всерьез.
В ее голосе прозвучало удивление.
— Да.
— Я тоже. В конце концов, это моя жизнь летит в тар-тарары! Но я даже не знаю, с чего должна начать…
— С начала. Вы говорили о свекрови. Почему она грустна?
— Она стареет.
— Ну, я тоже старею, но не грущу.
— Нет? Ну, женщины — другое дело…
— А ваш свекор не стареет?
— Свекра нет. Он сбежал много лет назад с другой женщиной. Сейчас похоже, что Стенли пойдет по его стопам.
— Сколько ему было, когда сбежал отец?
— Одиннадцать или двенадцать. Он никогда не вспоминает об этом, но это — самое большое переживание его детства. Я должна помнить об этом, когда сужу его. Он пережил исчезновение отца тяжелей, чем его мать.
— Откуда вам это известно, если он никогда не вспоминает об этом?
— Это хороший вопрос.
— Постарайтесь дать на него хороший ответ, Джин.
Она задумалась. Я не видел ее лица, только краем глаза — силуэт с руками, уроненными на колени. Она сидела, склонив голову над пустыми ладонями, словно должна была развязать узел или распутать клубок сплетенных нитей.
— Стенли уже долгое время ищет отца, — сказала она, — и это все больше ломает его. А может, наоборот. Может, он ищет отца в надежде, что это поможет ему уцелеть…
— У вашего мужа не было какого-нибудь нервного кризиса?
— В прямом смысле нет. Но вся его жизнь — это один сплошной кризис.
Он из тех ужасно самоуверенных людей, которые при ближайшем рассмотрении оказываются полными комплексов. Из-за этого он часто делает глупости. С трудом закончил университет… Честно говоря, благодаря этому я с ним и познакомилась. Мы вместе слушали лекции по французскому, и он попросил позаниматься с ним. Что-то от отношений «учитель-ученик» перешло в наш брак, — проговорила она со взвешенной иронией.
— Это печально для мужчины, когда жена умней его…
— Вы думаете, для жены не печально? Но я бы не сказала, что я действительно умней Стенли. Он словно не может себя найти…
— А ищет?
— Да, особенно с некоторого времени.
— Он ищет отца.
— Для себя он называет это так. Наверно, ему кажется, что, покинув его, отец лишил его жизнь всякого смысла. Это звучит абсурдно, но, может быть, на самом деле не такой уж это и абсурд… Он не может простить отцу, что тот его бросил, но в то же время любит его и тоскует по нему. Вы же не станете отрицать, что все это вместе способно парализовать волю?