Страница 10 из 30
– Что случилось, что ты там прочел?
Майор посмотрел на Сергея, как бы раздумывая, сказать или нет. Вздохнул, и решил поделиться.
– Очень интересно. Очень. Особенно мне, как журналисту.
– Корреспонденту, – поправил его Сергей.
Александр улыбнулся.
– Я по образованию журналист, закончил журфак МГУ. Это сейчас судьба свела меня с военной реальностью, а до Холодной войны я работал в одном известном издательстве… не буду говорить, в каком.
– Так что ты там нашел, в бумагах?
– Ты слышал мифы о воинских частях - призраках?
– Нет, не слышал.
– Среди местных военных ходят слухи, что есть секретные российские части, которые находятся в самых горячих точках, и о них никто ничего не знает. Никому неизвестны их номера, дислокация, численность, военные задачи. Это или очень засекреченные воинские формирования или что-то другое.
– Или слухи.
– Так вот. Этим слухам более пяти лет. Сейчас это стало мифом, шуткой. Только старые военные пугают молодежь, что мол, смотри, пошлют тебя воевать в «часть-призрак»…
– Так, и что дальше?
– А то, что «части-призраки», судя по всему, существуют! Вот смотри.
Он расправил листок бумаги с какой-то таблицей.
– Это мой список всех воинских частей региона, с дислокацией, с командирами и так далее. Это, кстати, секретная информация, но я имею к ней доступ.
Затем он достал документы полковника.
– Теперь смотри. Вот наряды на перемещение грузов. В грузополучателях помимо тех частей, что есть в моем списке, указаны номера частей, которых официально не существует! Я их насчитал три штуки. И что интересно, в эти три поставляется почти столько же боеприпасов, продовольствия и топлива, сколько в остальные восемь частей! И заметь, в документах не единой подписи и печати… Странно все это.
Признаться, Сергей был равнодушен к такой новости. Мало ли какие подразделения существуют…
Вдруг на улице сквозь метель послышался нарастающий тяжелый гул дизельного двигателя БТР. Парни быстро затушили огонь и прижались к стене возле окна.
Павел ехал в электричке до Новосибирска. Сейчас для него главное было побыстрее убраться из Кольцово. Он сидел возле окна вагона, укутавшись в шарф и натянув шапку по самые брови. Очки он снял, чтобы не привлекать внимание, предполагая, что на него уже сделаны ориентировки. Он уставился в окно, чтобы не смотреть в окружавшие его размытые человеческие лица. Пассажиров в вагоне было много. Возле него сидела какая-то бабка, которая периодически охала и кашляла. Она держала на руках большую холщевую сумку, край которой упирался Павлу в бок. Судя по всему, бабке было скучно, и она порывалась поговорить с соседями. В лице Павла она не нашла собеседника, поэтому донимала женщину с ребенком, сидевших напротив. На расспросы бабушки с сумкой женщина отвечала неохотно и односложно: Да, едем в Новосибирск, да, к родственникам, на сколько, не знаем, зима нынче теплая, девочку зовут Настя, она не глухая и умеет разговаривать, но не хочет…
Спустя некоторое время Павел с остальными пассажирами вышел из теплого вагона на мороз, электричка прибыла на железнодорожный вокзал Новосибирска без опоздания. Сегодня было холодней, чем в предыдущие дни. Павел надел очки и поправил шарф, при дыхании изо рта вырывались клубы пара. Неужели начались Крещенские морозы?
Павлу нужно было добраться до касс и купить ближайший билет до Москвы. Он вошел в огромное облезлое зеленое здание вокзала и направился к кассам дальнего следования. Вдруг впереди себя он заметил военный патруль. Новосибирск, так же как и Кольцово, был режимным городом, поэтому военные патрули были обычным явлением. Чтобы не рисковать, он обошел военных стороной и подошел к кассам.
– Добрый день, мне, пожалуйста, один билет на сегодня до Москвы. На ближайший поезд, плацкарт.
Кассирша, блондинка с ярко-красными крашеными губами безразлично посмотрела на Павла и пустым голосом ответила.
– Билетов на Москву нет.
Павел растерялся.
– А на завтра?
– И на завтра нет.
– Девушка, пожалуйста, на какое число есть билеты?
– Продажа билетов на Москву временно закрыта.
Павел опешил.
– Это как? А с чем это связано?
– Молодой человек, я вам ответила, что билетов нет! Что еще вам надо?
– Как я могу добраться до Москвы? Мне очень нужно!
– Билеты продаются только по специальному разрешению военной комендатуры. Прямо по залу, затем направо в переход, там будет вокзальное отделение городской комендатуры. После проверки вашей личности и цели поездки вам могут выдать разрешение на Москву.
– Сколько времени занимает такая проверка?
– Дня два, может больше. Молодой человек, у вас всё? Не задерживайте очередь!
Павел оглянулся, в очереди за ним никто не стоял.
– Последний вопрос. Куда я могу уехать, куда есть продажа билетов?
Блондинка внимательно посмотрела на Павла.
– Свободная продажа билетов осуществляется в любом направлении, кроме Москвы и Московской области.
Павлу не понравилось, как кассирша смотрела на него, он поспешил поблагодарить и отошел от касс.
Новость про билеты его расстроила. Он начал думать, что ему делать дальше. Можно купить билет в какой-нибудь другой город, как можно ближе к Московской области, например в Тулу, а потом как-то добраться до Москвы. А можно попытаться подкупить проводника в московском поезде. У него было три бутылки водки, одна своя и еще две ему подогнал Виталий, у которого он ночевал прошлой ночью. Павел был чрезвычайно благодарен ему за это. Он решил пожертвовать одной бутылкой за возможность как можно быстрее доехать до Москвы. Оставалось узнать, когда будет поезд.
Он подошел к информационному табло и стал рассматривать расписание поездов. На Москву ближайший поезд отходил через три часа. У Павла было время, и он решил потратить его с пользой.
Продовольственные талоны действовали только в том регионе, в котором человек их получил. То есть, если на карточки, полученные в Новосибирской области попытаться что-то купить, скажем, в Екатеринбурге или Москве, то это не пройдет. Поэтому Павел побрел в ближайший продуктовый магазин, с целью максимально с пользой отовариться. В магазине рядом с привокзальной площадью, как обычно, было многолюдно. Сегодня завезли дефицитный сахар, так что к бакалейному прилавку не подступится. Павел занял очередь, и пошел по другим отделам. Водочный, как всегда, радовал глаз своей чистотой пустых полок. Одиноко стоящие три бутылки портвейна гордо занимали центральное место на главном прилавке. Порывшись в карманах, Павел достал талон на алкогольный напиток и обменял его на бутылку портвейна. Побродивши еще по магазину, рюкзак Павла пополнился буханкой ржаного хлеба, пачкой печенья, банкой тушенки и двумя консервами «кильки в масле». Дождавшись своей очереди в бакалейном отделе, Павел купил килограмм гречки, бутылку подсолнечного масла, ну и, как все, килограмм дефицитного сахара. Рюкзак отяжелел, но талоны еще оставались. Павел решил их обменять на что-нибудь из вещей, и поехал на «блошиный» рынок.
Павел вышел из метро на остановке «Березовая роща», где за дворцом культуры «Строитель» находился известный городской «блошиный» рынок. Раньше, десять лет назад, он был стихийным и работал только по выходным. Сейчас, когда работу найти было тяжело, а средств к существованию катастрофически не хватало, рынок превратился в ежедневно действующую торговую площадку. Здесь горожане имели возможность продать свои личные вещи или семейные реликвии, чтобы как-то заработать на еду. Тот, кто не хотел стоять, но хотел продать, пользовались услугами спекулянтов. Военные патрули и полиция, в принципе, не трогали обычных людей, только иногда могли накрыть какого-то жадного барыгу, который не хотел делиться. У Павла было несколько знакомых перекупщиков, услугами которых он периодически пользовался.
– Пашка, привет! – услышал он за своей спиной.
Это был один из его знакомых спекулянтов. В тулупе, шапке-ушанке и теплых унтах продавец был похож на полярника. На самом деле, Владимир Иванович и был когда-то полярным летчиком. Но с выходом на пенсию занялся интересным и доходным делом «купи-продай». Он стоял за низким импровизированным прилавком и поплясывал, чтобы согреться.