Страница 135 из 138
Св. Александр во время пребывания в Каракоруме увидел лицом к лицу всю мощь татар. Сила татарского царства долго недооценивалась. В то время это было поистине несокрушимое царство. С первобытной дикостью и здоровьем молодого народа татары сочетали наследие древних восточных культур, быстро, хотя и поверхностно заимствованных. При описании татарских нашествий на Русь уже говорилось о военной организации татар, об их стремительных походах и тактике боя. Но и во времена мира, завоевав страну, татары из своих далёких орд умели удержать её в повиновении. Они покрыли всё своё царство сетью дорог, шедших на тысячи вёрст и сходившихся к единому центру — Золотой Орде. Марко Поло оставил подробное описание этих дорог, которые, как и в Римской империи, были первыми и главными средствами держать в повиновении покорённые земли.
«Чрез каждыя 25 миль, — пишет Марко Поло, — посланцы великаго хана находят станцию, которая по-монгольски называется ямь, то есть «станция с почтовыми лошадьми».
В некоторых ямах есть по 400 коней, в других же меньше. Всего великий хан содержит на этот предмет до 400 000 коней.
Кроме этой связи есть ещё связь скороходами, для чего на каждых 3 мили есть станция таких скороходов. Скороходы бегут со звонками, и путь, который пеший сделает в 10 дней, те пробегают в два.
Если же известие или лицо должно быть доставлено очень скоро, то едущему выдаётся табличка с изображением сокола; каждая станция только услышит колокольчик скачущих, тотчас обязана приготовить лошадей так, чтобы перепряжка могла быть незамедлительна. Обладающий такой табличкой может, в случае падежа лошади в пути, отобрать коней у любого встречного. Ночью рядом со скачущей телегой бегут факельщики. При таком способе передвижения можно сделать в день до 250 миль.
Эти дороги великий хан приказал обсадить большими деревьями; в пустынных местностях дорога указывается столбиками, камнями и т. п.
Для переправы через реки жители окрестных к переправам селений должны иметь три парома».
При этой быстроте передвижений татары могли следить за каждым углом своего царства. Известие о мятеже или даже попытке к мятежу или заговоре немедленно сообщалось в ханскую ставку. И тотчас на непокорных двигалась орда для разрушения, пожаров и поголовного истребления жителей. Татары карали каждое неповиновение с жестокостью, которая надолго вселяла ужас в уцелевших и заставляла умолкать всякий ропот.
Св. Александр видел не отдельные татарские орды. При нём в Каракоруме готовилось нашествие на Европу, совершались завоевания далёких азиатских стран. Он видел мировой размах татарского царства. Поэтому он увидел и воспринял полную реальную невозможность открытого сопротивления татарам. Он ощутил в татарах стихийную силу, бороться с которой так же невозможно, как противостоять потоку, лавине или обвалу.
Это ясное понимание татарской силы могло побудить или к полному отчаянию, часто выражавшемуся в безнадёжных восстаниях, или к попытке найти иной способ борьбы. Но это последнее предполагало глубокую веру в свой народ и углублённый взгляд, проникающий за рябь внешних событий, обычно кружащую и увлекающую людей в те глубокие и постоянные пути, на которых совершается история. Этот углублённый взгляд присущ лишь отдельным великим людям. Но единственно тот, кто им обладает, может вывести свой народ из беды, не погибнуть и не погубить его безнадёжными попытками сопротивляться несокрушимому.
Народ всегда живёт своей внутренней творческой силой. Поскольку эта сила ему присуща, он не может погибнуть, несмотря на все внешние несчастья. Сокрытая в нём сила всегда проявится наружу, преодолев все препятствия, потому что она, как произрастающее семя, всегда стремится распространиться во вне, сделаться равной и внешне своему внутреннему содержанию. Поэтому все усилия подлинного спасения должны прежде всего направляться на сохранение этой творческой основы, на отвращение посягательств именно на неё. Поэтому менее страшны грандиозные по размаху разрушения внешнего, чем незаметные попытки уничтожить внутреннее.
Св. Александр Невский сознавал этот исторический закон. Вся его деятельность явно свидетельствует об этом.
Он видел подлинную сущность России, её внутреннюю силу, и все его усилия были направлены на её сохранение. Этим объясняется его упорная борьба с католическим Западом.
Как уже раньше указывалось, несокрушимое тогда Татарское царство по всей своей организации давало возможность сохранения подлинной русской сущности. Оно давало возможность постепенного накопления сил после разрушения первого нашествия.
Обычное представление о татарах, как бессмысленных разрушителях только ради разрушения, глубоко неправильно. Имена их ханов связываются с разрушенными до основания городами, поголовно перебитыми жителями и отдельными проявлениями зверства и жестокости. Но нельзя забывать, что в то же время и в Европе существовала инквизиция и пытки. За несомненной жестокостью и равнодушием к смерти и у Чингизхана, и у его потомков лежало сознание миссии сделать монголов великим народом — «Кеке Монгол»[25], «чтобы он из всего, что движется на земле, был самый великий». Сам Чингисхан говорит об этой миссии: «согласно повеления высшего царя Тенгри Хормуза, отца моего, я подчинил себе 12 земных царств, я привёл к покорности безграничное своеволие мелких князей, огромное количество людей, которые скитались в нужде и угнетении, я собрал и соединил в одно, и так я выполнил большую часть того, что должен был сделать. Теперь я хочу дать покой моему телу и душе». «И от этого года Дракона (1208) до года Собаки (1226), то есть в течение 18-ти лет, покоился повелитель, учреждал порядок и закон для своего огромного народа, на твёрдые столбы ставил своё царство и державу... и росло счастье и благополучие его народа».
История подтверждает истинность этих слов о мирном строительстве ханов. Хан Менгу в 1253 году даровал всеобщую амнистию. Он посылал свои войска на помощь крестьянскому населению Китая, разорённому войной. Он же устанавливал законы справедливого обложения данью. При нём была провозглашена свобода совести. При обложении Руси данью Церковь была изъята от всех взносов. Из этого видно, что покорённые татарами народы могли существовать под их властью, что не избавляло, конечно, ни от тяжёлого экономического гнёта, ни от произвола ханских чиновников, ни от других последствий завоевания.
Из ясного осознания своей миссии — сохранить Русь — и двух сторон татарского ига — несокрушимости и гибельности при открытой борьбе и известной терпимости, дающей простор для внутреннего роста при повиновении, — вытекает вся восточная политика Св. Александра Невского, которая стала политикой его преемников и которая всецело оправдала себя в дальнейшие века.
Его деятельность шла по двум направлениям. С одной стороны, мирным строительством и упорядочением земли он укреплял Русь, поддерживал её внутреннюю сущность, накапливал силы для будущей открытой борьбы. В этом заключаются все его долголетние упорные труды по управлению Суздальской Русью. С другой стороны, подчинением ханам и исполнением их повелений он предотвращал нашествия, внешне ограждал восстановленную силу России.
Нашествия были величайшим злом, грозившим полной гибелью. Русь десятилетием оправлялась от Батыева разгрома. При нашествии татары стремились до основания разрушить страну. Новое нашествие на Русь, подобное Батыеву, могло окончательно подорвать её, уничтожить и ту внутреннюю силу, которая теплилась и начинала возрождаться.
Поэтому вся политика Св. Александра Невского сводилась к предотвращению нашествий. Он шёл на все уступки, лишь бы только предотвратить ханский гнев на Русь. Для этого он добивался полным повиновением доверия ханов, пытался возможно больше отдалить Русь от ханов и стать посредником между ними. Для этого он должен был становиться как бы наместником хана, от которого он получал и самую власть, и предотвращать всякую попытку мятежа.
25
Великий Монгол.