Страница 3 из 5
Судно начало крениться в сторону стенки дока, возле которой было пришвартовано. Оно еще не успело лечь на борт, когда прогремел еще более мощный взрыв, и ничего не стало видно.
Мааст приказал пилоту:
– Доставьте меня на КП. Я хочу потолковать с советом.
Пилот молча подчинился и они вернулись на свою позицию; о позициях Рууда на противоположной стороне долины было забыто.
Поздно вечером Мааст вышел на кромку плато один. Справа от него глубоко на дне долины лежал город, сиявший огнями. Лежит, думал Мааст, готовый быть взятым, но пока неприкасаемый. Костер оранжевого пламени в доках и густое облако дыма напомнили о том, с чем ему придется столкнуться, если решение совета будет отрицательным.
От взрыва судна загорелось два склада, находившихся рядом с доком. Один из них тоже взорвался. Теперь была в огне вся прилегавшая к докам территория. Пожар раздувался западным ветром, врывавшимся в долину.
Это только начало, думал Мааст, правда, преждевременное. Слишком уж преждевременное.
Самый трудный период. Нынешнее состояние города необходимо поддерживать, пока совет не родит свое заключение. Умышленные повреждения городских сооружений эвакуировавшимися жителями удалось удержать на минимальном уровне. Разразись сражения между силами вторжения и защитниками на улицах, завоевателям пришлось бы решать, отступать или доводить дело до конца. В идеале не должно быть разбито ни одно оконное стекло, не вынут ни один камень из мостовой. В случае диверсии, нанесенный ущерб должен быть ликвидирован.
Все это – очень хрупкий баланс между черным и белым. Единственное осязаемое оружие Мааста на этой стадии, именно то, которое ему удалось развернуть с максимальным психологическим эффектом, – затянувшееся принятие решения советом. Он знал, как знали это и все жители, что пламя и смерть могут охватить город в мгновение ока, стоит совету сказать слово.
Но до этого слова город должен оставаться в прежнем состоянии. Если придется ждать еще дольше, он будет обязан направить в доки пожарную команду.
Его разговор с Миилзом нынче после полудня был коротким и возмутительно бесполезным. Все было тщетно. Никаких новостей. Никакого решения. Ничего из вооружения в дополнение к тому, что он имел, даже того, что уже давно в пути. Никаких действий.
Решительно никаких.
Теперь он готов, или, вернее сказать, готов настолько, насколько можно быть готовым в подобной ситуации. Никогда прежде, за весь его немалый опыт, он не располагал столь мизерным количеством вооружения. Его сила только в артиллерии. Ракетные установки не прибыли, хотя Миилз обещал доставить их к утру.
В определенном смысле он предпочитал простоту. Некоторые из его соотечественников, выполняя такую работу, могли бы использовать ядерное оружие и покончить с городом в считанные секунды. Другие не применяют ничего, кроме взрывчатых веществ и могут провозиться целый месяц. Его путь – золотая середина; сделать работу чисто и быстро, применяя обычные виды вооружений необходимой силы.
Именно это, как всем своим существом ощущал Мааст, дает величайшее удовлетворение.
Итак, Мааст и его люди готовы противопоставить безоружному городу Антус двадцать пять артиллерийских стволов, несколько тысяч самонаводящихся реактивных снарядов, беззубый самолет вертикального взлета-посадки и пригоршню обещанных ракетных установок.
Мааст перестал ходить по краю утеса и оглянулся на лагерь. Над его палаткой был включен яркий желтый сигнальный фонарь!
Совет пришел к решению.
Он бросился к палатке бегом и преодолел отделявшее его от нее расстояние за полминуты.
Запыхавшись, он ворвался внутрь, едва не сбив с ног Андрика, который шел к выходу.
– Капитан Мааст! Совет говорит…
– Какое? Выкладывайте!
– Положительное, сэр. Положительное!
Приказано уничтожить. Положительное решение. Город должен погибнуть. Уничтожьте город, как вам заблагорассудится. Сожгите; разбомбите; взорвите; даже можете разобрать его по кирпичику, если вам нравится.
Но больше он существовать не должен.
Уничтожить.
Мааст быстро двинулся к своему месту, где распакованные днем приборы были аккуратно установлены на предназначенных для них стойках, образовав пульт управления, с которого, стоит ему пожелать, он может непосредственно руководить уничтожением от начала до конца.
Он щелкнул переключателем:
– Рууд!
– Сэр?
– Батарея к бою!
– Сэр!
– Таарук!
– К бою готовы, сэр. – Таарук занимается этим делом почти также давно, как он сам, и вероятно почувствовал решение совета еще до того, как тот разродился.
– Андрик!
– Сэр? – Адъютант стоял у него за спиной.
– Хочу, чтобы вы взяли на себя ручное управление приборами. Я буду давать указания устно, находясь над городом.
– Да, сэр. – Как только Мааст поднялся, он скользнул в его кресло перед главным пультом.
Ты будешь рукой, которая разбрасывает горох, подумал Мааст, глядя в затылок молодому человеку, внимательно изучавшему показания каждого крохотного экрана. А я, добавил он про себя, – палец, который укажет цель каждой горошине.
– Вы полетите один, сэр? – спросил Антик.
– Да. Вы остаетесь на управлении огнем. – Он пошел к выходу.
– Я вернусь до рассвета. Держите меня в курсе всего, что касается ракетных установок.
– Сэр.
Мааст вышел.
Топливные баки самолета вертикального взлета были полны, машина готова для непрерывного двадцатичетырехчасового полета. Мааст поднял самолет в воздух и направил его в долину.
Плато, на котором был развернут его лагерь, возвышалось над городом на тысячу двести метров. В целях безопасности он поднялся еще на четыреста метров. В кабине перед ним лежала подробная карта города и обстоятельный список всех главных объектов, обозначенных на карте.
Под ним простирался Антус, на вид кипевший признаками жизни.
Мааст принадлежал к числу немногих ликвидаторов, которые почти одержимы неврастенической преданностью городам, уничтожить которые получили задание. Команды переорганизации вроде той, что водил в город майор Уулсен для наведения лоска в покинутом городе, другими ликвидаторами теперь использовались редко.