Страница 7 из 42
Пилот соскочил со своего места, распахнул перед пассажирами дверцу и опустил порожек. Гости зашагали по лужайке навстречу хозяину; тот, что постарше, с седыми волосами, широко развел руки, но объятье оказалось совсем не столь горячим и восторженным, как предшествовавший ему жест.
— Эл, брат мой! — воскликнул Артуро Спинелли, обнимая черного гиганта. — Давненько не виделись!
— Всего три месяца, Артур, — уточнил Аль Хаджи.
— Три месяца, а кажется, что годы, — вздохнул Спинелли, отступил на шаг и театральным жестом откинул назад голову, разглядывая хозяина дома.
— Да ты отлично выглядишь, дружище! — Он ткнул черного в плечо.
— Стараюсь, — буркнул Аль Хаджи и подумал: «Кончай тянуть резину — ближе к делу!»
— Честно, Эл, — бурлил итальянец, — ты как огурчик! В чем секрет?
— В том, наверно, что не падок на лесть, — сухо сказал Аль Хаджи. — Могли бы предупредить заранее о своем приезде.
— Тебе же звонил Счастливчик Джо!
— Он и словом не обмолвился, что вы сюда летите.
— Значит, забыл, — сказал Спинелли. — И немудрено, ведь у него и без того хватает забот. Однако должна была прийти телеграмма.
— Я получил ее час назад. — Аль Хаджи не скрывал досады. — В ней сказано, что едут двое, и никаких имен.
— Странно, — Спинелли изобразил удивление, хотя отправил телеграмму сам, рассчитав таким образом, чтобы она поступила всего за несколько часов до их прибытия в Найроби. — Так или иначе, — продолжал он, — мы здесь. Прибыли целы и невредимы.
Он заметил, что Аль Хаджи поглядывает через его плечо на второго гостя — помалкивающего пока брюнета.
— А это Рикардо, — представил Спинелли своего спутника. — Он не слишком общителен, но в остальном хоть куда!
Аль Хаджи и Рикардо обменялись красноречивыми взглядами, как бы оценивая друг друга.
— Славно у тебя здесь, — сменил тему Спинелли, чтобы снять напряжение. — Что же в дом не приглашаешь?
— Входите, входите, — сказал Аль Хаджи и зашагал впереди, указывая дорогу.
Его супруга спустилась по ступеням навстречу гостям, высокая, стройная, в широкой плиссированной юбке и блузке с низким вырезом.
Спинелли обнял ее, громко восхищаясь ее красотой:
— Вы еще похорошели, дорогая, за то время, что мы не виделись!
Рикардо глазел на хозяйку дома с невозмутимым лицом, в его взгляде скорее можно было уловить презрение, нежели похоть. Аль Хаджи кивнул ей, и она, пролепетав неубедительные объяснения, извинилась перед гостями и направилась по лужайке к апельсиновой роще, слегка покачивая бедрами.
Трое мужчин, прежде чем войти в дом, задержались на пороге.
— Премилое местечко, — откашлявшись, повторил Артуро Спинелли.
Аль Хаджи искоса посматривал на Рикардо, который сосредоточенным взглядом провожал Мими.
— Мы остаемся здесь на ночь, — объявил Спинелли.
— Для двоих у меня всегда найдется место.
— Нас не двое, а четверо, — поправил Спинелли. — Надо отправить вертолет за пилотами — они ждут в аэропорту.
Аль Хаджи уже открыл рот, чтобы возразить — у него, мол, не отель, — но передумал. Пригласив мужчин в гостиную, он предложил им выпить с дороги.
Коньяк потягивали в гнетущей тишине. Ее прервал пожилой итальянец, решивший рассказать Аль Хаджи о жарище в Нью-Йорке — двадцать лет ничего подобного не было.
— Я читал в «Ньюсуике», — буркнул Аль Хаджи, и тема погоды, таким образом, была исчерпана.
— Когда гости допили коньяк, их проводили в отведенные им комнаты, чтобы они могли переодеться и отдохнуть до вечера.
После ужина Аль Хаджи и Артуро уединились в огромном кабинете, чтобы поговорить о делах. Аль Хаджи разлил коньяк, предложил сигары и сразу взял быка за рога.
— Итак, в чем проблема? — спросил он.
— Ты знаешь не хуже меня, где собака зарыта, — сказал Спинелли. — Я здесь уже третий раз за четыре месяца, а в моем возрасте не такая уж радость — болтаться девять тысяч миль в воздухе.
— Мог не прилетать, никакой необходимости в этом не было. Я сказал Счастливчику Джо, что обойдусь без посторонней помощи.
— Могу тебя заверить, что Счастливчик что-то особого счастья в последнее время не испытывает, — Спинелли затянулся сигарным дымом. — Потому-то я здесь. Ты знаешь, в какую передрягу попала сестричка Мэри!
— В конце концов она прибыла к вам на прошлой неделе, — напомнил Аль Хаджи.
— На прошлой неделе!.. — сплевывая с губ волокна табака, проворчал итальянец. — Она была нам до зарезу нужна еще два месяца назад. Как ты и обещал. Мы поторопились на нее потратиться, а ты с ней так долго провозился, что мы понесли убытки.
Аль Хаджи поднялся, чтобы долить коньяк в стакан Спинелли.
— А теперь непонятная проволочка с белой дамой. Что-то не видать пока той тонны, которую ты нам посулил еще полгода назад.
— Я как раз этим занимаюсь, — сказал Аль Хаджи.
— И что же, на это требуется вечность? — Голоса Спинели ли не повышал, но звучал он по обыкновению зловеще.
— Знаешь ли, слона не так легко уговорить расстаться со своими зубками, его для этого необходимо сводить к дантисту.
— Видать, дантист твой жулик и шарлатан!
Аль Хаджи колюче посмотрел на собеседника.
— Мне не до шуток! — буркнул он.
— Черт побери, я и не думаю шутить, — огрызнулся Спинелли. - Все лето мы ждали от тебя вестей, зады отсидели. Кое-кто стал уже терять терпение, имей это в виду.
Он протянул Аль Хаджи пустой стакан.
— Я и сам теряю терпение, — добавил Спинелли.
— А как насчет денег, которые вы мне должны за предыдущую партию? — спросил Аль Хаджи, орудуя у бара.
Артуро Спинелли полез в карман и швырнул на письменный стол увесистый конверт.
Аль Хаджи поставил перед ним налитый стакан, поднял конверт, подержал его на ладони.
— Здесь все?
— Пересчитай.
— Я тебе верю.
— Верить надо не мне, — сказал Артуро, — а Счастливчику Джо и всей его нью-йоркской братии.
Аль Хаджи сунул конверт в раскрытый ящик стола и с треском задвинул его.
— Им я тоже верю.
— Пятьдесят тысяч наличными, хрустящими ассигнациями! Аль Хаджи кивнул.
— Когда кто-то платит такие деньги, то рассчитывает на скорый результат, — добавил Спинелли.
— Придется все же обождать, — сказал Аль Хаджи.
— Это как раз то, чего они не любят.
— Тем хуже для них.
— Не им, а тебе будет хуже! — уточнил Спинелли. — Если товар не поступит к осени в Гонконг, можешь считать, что ты—
— Что?
— ...Уволен!
— Уволен? — Казалось, Аль Хаджи эта угроза скорее позабавила, чем напугала. — Уволен! Да вы, ребята, прямо комики! Где это видано, чтобы компания увольняла хозяина?
Артуро холодно, зловеще усмехнулся:
— А где сказано, что ты хозяин, Эл?
— Я эту фирму основал. Это моя затея! — воскликнул Аль Хаджи.
— Но на чьи деньги? Скажи-ка, на чьи денежки?
— Это был заем, и я его вернул. Артуро Спинелли мрачно покачал головой.
— Послушай, приятель. Ты вроде позабыл, на кого работаешь. Деньги ровным счетом ничего не значат для семьи Делори. Что в ней ценят, так это честь! Счастливчик Джо получил авансом со своих китайских друзей в Гонконге. Если в сентябре слоновая кость к ним не поступит, то, значит, Счастливчик не сдержит слово. А он ох как этого не любит!
Аль Хаджи задумался. Осталось всего шесть недель — явно недостаточно!
— Мне потребуется минимум два месяца, — наконец сказал он. — Последнюю партию перехватили объездчики заповедника.
Спинелли резко поднялся на ноги и задумчиво подошел к книжному шкафу.
— Через два месяца я все отправлю, — повторил Аль Хаджи.
Спинелли взял в руки статуэтку из нефрита, полюбовался ею и снова поставил на полку. Потом обернулся к собеседнику, сидевшему за письменным столом; на лице Аль Хаджи застыла непроницаемая маска.
— Вольготно тебе живется, Эл, — сказал он, кивая головой. — Мы тебя здесь устроили со всеми удобствами.
— Никто не спорит, — подтвердил Аль Хаджи.