Гламур

Несколько минут спустя, когда они неторопливо шагали по улице, Грей неожиданно сообразил, что именно не давало ему покоя с самого начала. Это было какое-то впечатление, связанное с нею, но только не внешность. Нет, не внешний вид этой жен-шины произвел на него тогда столь неизгладимое впечатление, а, напротив, ее исчезновение из виду — мнимое исчезновение. Это случилось во время первого сеанса гипноза — того самого, на котором она присутствовала: доктор Хардис скомандовал Грею посмотреть на нее, а он, твердо зная, что она рядом, в той же комнате, был не в состоянии ее увидеть. Будто это был некий зловещий отголосок или, наоборот, предупреждение, предвосхищение всего того, о чем потом толковала Сью!

Паб оказался наполовину пустым, и они сидели за столиком одни. Пока они ели, Александра рассказала кое-что о себе. Она — выпускница Эксетерского университета. Не сумев сразу найти работу, она решила остаться в аспирантуре, полагая, что с более высокой квалификацией легче будет сделать карьеру. Жили они втроем в Лондоне — она, брат и его жена — очень скромно, едва сводя концы с концами. В Эксетере Александра обычно останавливалась в обшарпанном аспирантском общежитии. Через несколько месяцев она рассчитывала закончить исследования и снова взяться за поиски работы, подумывала и об отъезде за границу.

Александра рассказала ему в общих чертах о своем исследовании. Более всего ее интересовал феномен, связанный с гипнотическим трансом и известный как спонтанная амнезия. Суть его в том, что некоторые пациенты по окончании сеанса гипноза совершенно произвольно, без специальной команды, забывают все, что происходило с ними во время транса. Природа этой произвольной потери памяти не вполне ясна, хотя само явление встречается довольно часто. До сих пор оно не привлекало к себе должного внимания со стороны медиков, однако сейчас, когда гипноз пытаются использовать в клинической практике для лечения потери памяти, понимание сущности этого феномена приобретает особую важность.

— Ваш случай представляет для меня крайний интерес. Судя по всему, во время первого сеанса память частично к вам вернулась, но потом, выйдя из транса, вы снова забыли все то, что вам удалось вспомнить под гипнозом.

— Похоже на то, — сказал Грей. — Вот поэтому я и не смогу быть вам полезен.

— Но доктор Хардис сказал, что ваша память почти полностью восстановилась.

— Далеко не полностью.

Она открыла сумку и достала блокнот.

— Вы не против?

Грей кивнул и улыбнулся, глядя, как она надевает очки и быстро перелистывает страницы блокнота.

— Вы были во Франции незадолго до несчастного случая? — спросила она.

— Не совсем так. Я помню, что был во Франции, но не думаю, что был там на самом деле.

— Но доктор Хардис говорил, что вы были твердо в этом уверены. Вы даже говорили по-французски.

— Именно так. И на последующих сеансах повторялось то же самое. Думаю, я просто пытался на скорую руку залатать пробел в собственной памяти: собрал кое-какие обрывки и бессознательно соорудил из них нечто более-менее правдоподобное — этакий суррогат, фальшивые воспоминания. В то время для меня было важно вспомнить хоть что-нибудь, все равно что.

— Парамнезия.

— Да. Хардис упоминал о ней.

— А это вы помните? — Она достала из сумки листок бумаги, загнутый по краям и изрядно потертый, как будто его много раз перечитывали: разворачивали и снова складывали. — Доктор Хардис просил вернуть его вам.

Грей узнал эту страничку сразу. Он сделал эту запись во время первого сеанса гипноза, того самого, на котором присутствовала Александра: аэропорт Гатвик, зал ожидания, толпы пассажиров, ждущих посадки. Ровно ничего нового. Едва взглянув, он снова сложил листок и сунул его в карман куртки.

— Что, не интересно? — спросила Александра.

— Уже нет.

Он направился к бару за новой порцией спиртного, и тут в голове его всплыл другой эпизод их первой встречи. Когда они расставались, она с невинным видом сделала замечание по поводу эстрадных гипнотизеров, упомянув их излюбленный трюк: заставить человека, находящегося под гипнозом, видеть людей другого пола без одежды. В то время он мог думать только о Сью, и все же на какое-то мгновение бесстыдное поддразнивание Александры задело его. Сейчас общество этой женщины действовало на него освежающе. Со Сью постоянно приходилось быть начеку, думать о том, что можно сказать, а что нет. Александра, напротив, казалась ему простой и открытой. Разумеется, они были едва знакомы, но на первый взгляд она производила именно такое впечатление. Ему нравились ее серьезность и прямодушие, и то, как она явилась к нему, не скрывая своих намерений, и даже то, как она, сама того не замечая, старалась держать его на расстоянии. Перед ним была зрелая женщина, уверенная в себе, несомненно, обладающая незаурядным умом.

Грей украдкой оглянулся на нее и быстро отвел взгляд, но успел заметить, что она тоже разглядывает его. При этом она делала вид, что листает свой блокнот. Ее короткие темные волосы были убраны за ухо — привычка, очевидно приобретенная в то время, когда волосы были слишком длинными и падали на глаза всякий раз при наклоне головы.

Вернувшись к столу, Грей спросил:

— Что-нибудь еще случилось в тот день?

— Вы сказали доктору Хардису, что не можете вспомнить, что происходило во время транса.

— Кое-что я потом вспомнил, но определенная брешь осталась. Хорошо я помню только то, как он дал мне команду погрузиться глубже в транс и как после разбудил.

— Думаю, правильно будет сказать, что этот сеанс несколько вышел из-под контроля. Я никогда не сталкивалась ни с чем подобным. Полагаю, доктор Хардис тоже не был к этому готов. Все началось, когда вы заговорили по-французски. Вы бормотали что-то себе под нос, совсем неразборчиво. Мы оба подошли ближе и стояли, не сводя глаз с вашего лица. Трудно понять, что случилось дальше. Необъяснимым образом наше внимание вдруг рассеялось, как будто что-то нас отвлекло. У нас появилось ощущение, будто сеанс подошел к концу и вы покинули кабинет по какой-то уважительной причине… Мы выпрямились, посмотрели друг на друга, и доктор Хардис сказал: «После ленча я собираюсь в Эксетер. Подвезти вас?» Я точно запомнила эти слова. Я поблагодарила его, убрала блокнот и стала надевать пальто. Доктор Хардис сказал, что должен поговорить кое с кем из коллег, и предложил встретиться через пару минут в вестибюле. Мы вышли из кабинета вместе. Я шла сзади и перед уходом оглядела помещение, как это обычно делают, проверяя, все ли в порядке, не забыто ли что-нибудь. Все было в порядке. И кресло, в котором вы сидели, было пусто. Я совершенно уверена, что вас в комнате больше не было… Я закрыла дверь, догнала доктора Хардиса, и мы вместе пошли по коридору к лестнице. Внезапно доктор Хардис остановился как вкопанный. Он сказал: «Что, черт возьми, мы с вами делаем?!» Я сначала даже не поняла, о чем речь. Он резко щелкнул пальцами перед моими глазами, и я пришла в себя. Это было похоже на внезапное пробуждение. Какое-то мгновение я не соображала, где нахожусь. Доктор Хардис сказал: «Мисс Гоуэрс, мы с вами не закончили сеанс!» Мы поспешили обратно в кабинет. Вы были на прежнем месте, в кресле, все так же находились в трансе и что-то бормотали.

Она сделала паузу, чтобы отпить из кружки. Грей сидел в глубокой задумчивости и бесцельно разглядывал поверхность стола.

— Вы, вероятно, ничего этого не помните? — спросила Александра.

— Значит, я будто бы исчез? Я правильно понял?

— Да. Во всяком случае, нам обоим так показалось. Всего на мгновение.

— Но этого оказалось довольно, чтобы вы оба сочли сеанс завершенным, — заметил Грей. — Не кажется ли все это крайне необычным?

— Конечно! Мы полагаем, что существует возможное объяснение, но позвольте рассказать историю до конца. Итак, мы вернулись в кабинет. Доктор Хардис был явно потрясен и впал в крайнее раздражение. Когда он в гневе, то становится просто невыносимым. Он начал ругаться на меня, будто я одна была виновата. Я снова достала блокнот и подошла поближе, пытаясь разобрать, что вы говорите, но он оттолкнул меня в сторону и сам обратился к вам, требуя рассказать вслух, что с вами происходит. В ответ вы попросили что-нибудь, на чем можно писать. Доктор Хардис выхватил у меня блокнот и ручку и передал вам, и тогда вы написали вот это. Она указала на карман, куда он положил клочок исписанной бумаги.