Страница 32 из 36
Судя по тому, что этому сражению на колонне уделено значительное место, можно судить о его упорном характере и длительной продолжительности[106]. Варвары несут значительные потери. К окруженному высшими офицерами Траяну ведут первых пленных. Но и противник не остается в долгу. В первый и последний раз на рельефе присутствуют раненые римляне. Один из них одет в форму ауксилария, другой — легионер. Оба рода войск не жалели крови для достижения победы. Облаченные в доспехи воинов вспомогательных частей фельдшер — капсарий и более старший по рангу военный медик оказывают им первую помощь, накладывая повязки на пораженные части тела — руку и ногу. Возможно, именно к данному фрагменту относится упоминание Диона Кассия о распоряжении Траяна разорвать его собственные хранящиеся в обозе одежды на перевязочный материал, когда запасы бинтов подошли к концу[107].
Солнце клонится к закату. Битва то затихает, то, с введением в дело новых резервов, вспыхивает вновь. Обе стороны стоят насмерть. Никто не хочет уступать. Лишь неожиданность или случайность могут склонить чашу весов в ту или иную сторону. Но богиня победы сопутствует римлянам. Внезапно с юга раздаются все нарастающие звуки военного оркестра. Низко завывают трубы. Им вторят буцины и рожки — корну. Подходят вексиляции восточных легионов: XVI Флавиева и XII Молниеносного. Их походные колонны, вступая на поле боя, развертываются в линию и, сминая заслоны, широким фронтом охватывают противника с тыла. Не выдержав натиска свежих сил, бастарны и фракийцы начинают пятиться назад к ближайшему спасительному лесу. Настал час конницы. Три алы, поддержанные смешанными соединениями испанских и сирийских метателей дротиков, атакуют врага с фланга.
Впереди тяжелая кавалерия римских граждан, вооруженная длинными сарматскими пиками. За ней с короткими копьями всадники Силианы, паннонские ветераны. У самого леса они настигают отступающих. Минутная заминка, и еще достаточно густые толпы варваров раскалываются на отдельные части. Отступление превращается в беспорядочное бегство.
Прекрасно организованная, вооруженная по последнему слову техники армия Траяна с трудом, но сломила сопротивление объединенного войска нижнедунайских племен. Тысячи пленных, среди которых были и вожди, ауксиларии погнали в Дуростор. Стоя на возвышении, император обратился к замершим в строю войскам. Он благодарил их за стойкость и мужество, проявленные в прошедшем сражении, вспоминал подвиги отдельных героев, отдавал дань уважения погибшим. Затем, опустившись на походный трон, Траян наградил особо отличившихся воинов. Рядовые и иммуны получили денежные донативы, офицеры обменивались радостными улыбками, рассматривая новенькие фалеры, нагрудные цепи, браслеты[108]. Наместники Паннонии и Верхней Мезии удостоились золотых венков за успешную операцию. На месте битвы счастливый полководец приказал установить победный «трофей», призванный возвеличить могущество и непобедимость империи в варварской стране, а в честь павших воздвигнуть алтарь.
В Дуросторе Траян принял делегацию, состоящую из старейшин племенных общин Малой Скифии. Упав на колени, послы уверяли, что они мирные земледельцы и не имеют ничего общего с левобережными гетами. Они проклинали сарматов, умалчивая, впрочем, о Децебале, и клялись в вечной верности Риму и его повелителю. Император милостиво отпустил их, заверив, что преследований не будет. Ему было некогда. Он торопился возвратиться в Дробету для завершения подготовки к новому походу в Дакию[109].
Третья кампания (весна-осень 102 г. н. э.) и окончание первой дакийской войны (103 г. н. э.)
Весной 102 г. римские войска вновь двинулись к Сармизегетузе. Они наступали двумя потоками. Одна часть армии Траяна, опираясь на уже созданные базы в Банате, — через Тапы с запада, другая — вдоль реки Олт через перевал Красной Башни (древние Боуты) на Апул с юга. По пути, как свидетельствуют рельефы колонны, легионеры продолжали строить мосты, прокладывать дороги, возводить кастеллы.
Децебал остался верен выбранной ранее тактике. Он всеми силами стремился замедлить продвижение римлян к своей столице. Дакийский царь отправил к Траяну новое посольство, которое состояло из знатных «носящих шапки» вождей. Они просили императора встретиться с Децебалом для переговоров. Договоренность была достигнута, но в решающий момент царь в условленное место, где его ожидали Луций Лициний Сура и Клавдий Ливиан, не явился. Переговоры же с послами даков зашли в тупик.
Тогда римские легионы вновь пришли в движение. В очередной раз на сценах колонны изображены маневры ал и когорт, воины, штурмующие крепости под прикрытием знаменитой «черепахи», засады в горах и ожесточенные схватки, погибшие и умирающие варвары. Ряд вождей из дакийских племен, среди которых, видимо, был и Сардоний, преклонили колени перед Траяном. Однако со стороны «коматов» война приобрела народный характер. В ней участвовали все, даже женщины и дети. На одном из рельефов показано, как, выражая свою ненависть к врагу, они факелами жгут тела пленных римлян.
Но несмотря на упорное сопротивление, римские легионы проникли в сердце Дакии. Между Апулом и Сармизегетузой произошло решительное сражение, которое Децебал проиграл. В опустевшем лагере он был принят Траяном, продиктовавшим ему тяжелые условия мира. О них довольно подробно сообщает Дион Кассий. Дакийский царь превращался в союзника Рима, обязуясь иметь с ним общих друзей и врагов. Все условия договора 89 г. аннулировались. Децебал возвращал пленных, перебежчиков, а также военных специалистов, отправленных к нему ранее Домицианом. Впредь он не имел права принимать их к себе на службу. Римлянам передавалось все захваченное даками вооружение, а также арсенал построенных метательных машин. Крепости разрушались, а в Сармизегетузу вводился римский гарнизон. Население должно было покинуть захваченную Траяном территорию страны[110]. Но несмотря на категоричность и жесткость требований, Децебал их принял. Первый период войны на Нижнем Дунае закончился.
Тысячи даков покинули родные места. Рельефы колонны показывают, как, оставляя селения, они угоняют скот, уводят за руки оглядывающихся назад детей. На завершающей сцене богиня Виктория в окружении трофеев увековечивает победу римлян, занося ее в анналы истории[111].
Разместив армию на зимние квартиры в Нижней Дакии и Мезии, Траян в 103 г. отбыл в Италию. В Риме по поводу успеха в войне он устроил пышные торжества и принял титул «Величайший Дакийский».
Однако Децебалу был нанесен хотя и тяжелый, но пока еще не смертельный удар. Сразу после заключения мира и некоторой стабилизации положения он начал готовиться к продолжению борьбы. Дакийский царь постарался восстановить разрушенные крепости, сформировать новую армию. Вопреки условиям договора он возобновил прием перебежчиков из числа римских ауксилариев, попытался вновь сплотить дружественные племена в единый антиримский союз и даже расширить его за счет далекой Парфии. С этой целью к парфянскому царю Пакору был послан бывший раб наместника Нижней Мезии Лаберия Максима — Каллидром[112]. Во время зимнего рейда 101/02 г. сарматов он попал в плен к царю роксоланов Сусагу, а затем был передан Децебалу, вероятно, именно для выполнения дипломатической миссии. Видимо, связи Каллидрома на римской территории, его принадлежность легату Траяна помогли посольству даков успешно достичь Ктесифона. Однако занятые своими внутренними проблемами парфяне существенной помощи Децебалу не оказали.
К подготовительным мерам дакийского царя надо отнести и стремление лишить римлян союзников на Среднем Дунае. Зимой 104 г. полчища даков обрушились на соседних сарматов-язигов, живших на равнине вдоль Тиссы. В отличие от родственных роксоланов, они поддерживали во время первой войны Рим. Развязывая военные действия против язигов, Децебал фактически подготавливал почву для нового столкновения со своим главным врагом. Ему удалось разбить сарматов и захватить часть их территории. Этот успех вновь поднял пошатнувшийся авторитет Дакийского царства.
106
Rossi L. Trajan`s Column… P. 154-155, sр. VII (37-38).
107
Ibid. P. 153, sp. VI (36); Дион Кассий. LХVIII, 8, 2.
108
Rossi L. Trajan`s Column… P. 156, sр. VII (40).
109
Rossi L. Trajan`s Column… P. 157, sр. VII (41).
110
Дион Кассий. LXVIII, 9, 5—7.
111
Rossi L. Trajan`s Column… P. 172-173, sр. XII (68-69).
112
Плинии Младший. Письма. X, 74.