Святой Игнатий Лойола

Таким образом, жизнь его проходила в уходе за больными, в собирании подаяний или в молитвах в храмах Божьей Матери или в Святом Гроте.

Только это и было известно о «паломнике» жителям Манрезы.

Мы же знаем о нем гораздо больше, так как его повествования проливают свет на все то, что совершал в нем Господь.

Здесь мы вступаем в таинственный сад… Манреза навсегда останется для Игнатия наиблагословеннейшей землей. Он мог бы сказать, как Иаков, проснувшийся после того, как увидел ангелов, подымающихся и спускающихся по таинственной лестнице, и с не меньшим основанием: «Здесь врата неба». Говорят, что в Манрезе в звездные ночи он подолгу созерцал небо. Позже, в Риме, с маленького балкона своей комнаты он предавался тем же созерцаниям, прибавляя: «Если внешний вид его столь прекрасен, каким же должно быть само небо!»

В Манрезе ему открылось нечто небесное…

Однако за уготованные ему ценнейшие дары благодати Бог послал ему тяжелые испытания.

Вскоре после прихода в город он стал ощущать то, чего он никогда не испытывал со времени своего обращения, — отвращение к молитве, с последующими радостными состояниями, за которыми опять следовали периоды духовной сухости. Не искушенный в бранях Господних, он вдруг стал спрашивать себя, была ли его исповедь в Монсерате тем, чем она должна была быть. И тогда он познал то, через что прошло столько душ, после грешной жизни вернувшихся к Богу.

Один из каноников собора имел неосторожность сказать ему. «Письменно исчислите грехи, которые вас беспокоят». Средство оказалось хуже болезни.

Другой духовник запретил ему возвращаться к прошлому. Исцеление было обеспечено. Но, к несчастью, он прибавил: «при условии, что вы исповедали все без исключения грехи».

«Это длилось много месяцев, — говорит нам святой Игнатий. — Подчас страдание было столь велико, что я бросался на колени и кричал: Господи, люди ничего не могут! Укажи мне средство! Я готов на все — лишь бы найти его». Ему казалось, что он нашел пример в жизни одного святого, который целую неделю оставался без еды и пития, чтобы заставить небо внять ему.

Однако один из священников приказывает ему выйти из поста. В течение двух дней он вкушает мир, но затем мучения овладевают им с новой силой.

Иное искушение подстерегало Игнатия: ему хотелось выброситься из окна кельи в пропасть. В смятении бедная его душа, оставшаяся без руководства, повторяла: «Нет! нет! самоубийство грех, я не хочу оскорблять Бога».

Было ясно, что Господь сам пожелал исцелить его и научил его использовать для этого, как это уже было в Лойоле, собственный рассудок. «Однажды я стал доискиваться: каким путем пришли ко мне эти сомнения и какое действие они производили в моей душе? У меня было впечатление, что я пробуждался от сна, что плащ как бы спадал с моих плеч. Вполне сознательно я решил больше не исповедоваться в прошлых грехах.

Я

Впоследствии Игнатий постоянно повторял: «Выздоровевший получает звание врача». В книге Духовных Упражнений он изложил нам правила для излечения подобных сомнений.

Быть может, Бог хотел, чтобы по излечении долгой душевной болезни Игнатий приобрел степень доктора, научающего мир.

*

Отныне сам Отец светов будет водить его. Казалось, будто Его Отцовское сердце хотело изгладить из памяти Игнатия страдания, которые оно соблаговолило попустить для Славы Своего Божественного Величия. Подобно ангелу Мудрости, заградим уста наши. Как понять непонятное?

Свет, который можно извлечь из слов Игнатия, позволяет нам догадываться, откуда идет сила Духовных Упражнений, которые он начнет составлять в келье доминиканского монастыря, и почему инквизиция, которая за эту книгу несколько раз приговаривала его к тюремному заключению, всякий раз должна была освобождать его, и почему все Папы, которым пришлось рассматривать этот труд, во всеуслышание признавали его «безошибочным во всех частях и весьма способным возвышать души».

Не останавливаясь ни на изумительном и продолжительном видении Пресвятой Троицы, видении, которое заставило его, после того как он пришел в себя, целый день плакать от радости, ни на многочисленных явлениях Богочеловека и Господа нашего, которого он видел своими внутренними очами, ни на явлениях Пресвятой Богородицы, которую он видел «с ясностью, заставлявшей душу испытывать небесные радости» (так называемые умные, духовно наиболее высокие видения), мы подходим к знаменитому прозрению на Кардонере, породившему Упражнения. Вот что говорит об этом сам Игнатий: «То, что я испытал на берегах Кардонера, бесконечно все превосходит, и до этого я не испытывал ничего подобного. С этого времени новое солнце светило мне.

Однажды, когда я, благочестия ради, шел в церковь, находившуюся вне города, и следовал по дороге вдоль реки, я остановился, всматриваясь в ее глубину. И глаза моего разумения начали открываться. Это не было видение, но мне было дано разумение многих вещей, как духовных, так и касающихся веры, а равно и человеческих наук, и с такой большой ясностью, что все это показалось мне новым. Невозможно перечислить в отдельности все то, что стало мне известным. Достаточно сказать, что я получил великий свет разумения, так что, если сложить всю помощь» на протяжении всей жизни полученную мною от Бога, и все приобретенные мною знания, то мне кажется, что это было бы меньше, чем то, что я получил в этом единственном случае. Мне казалось, что я стал иным человеком — человеком с изменившимся сознанием. Все это продолжалось самое большее три минуты».

После такого чудесного излияния божественной мудрости не приходится удивляться тому, что Игнатий смог написать книгу Духовных Упражнений.

«Простая и незамысловатая по форме, книга эта — дело рук человеческих. Рыцарь шестнадцатого века, как и малограмотный солдат оставили в ней свой след. Однако простота ее столь же глубока, как Священное Писание; и изумительная гармоничная цельность, блеск отдельных страниц, точность предлагаемых уроков свидетельствуют о вдохновении свыше, которое направляло руку автора. Его Наставником был Бог, Который по Своей воле сокращает все пути».

Между прочим, согласно традиции, дорогой Обществу Иисуса, Пресвятая Дева сыграла совершенно особую роль в событиях Кардонера.

Один из Отцов Генералов велел изобразить Игнатия на коленях в гроте, принимающим из рук Пресвятой Марии Духовные Упражнения. В этом изображении наиболее полно раскрылась вера всех сынов святого Игнатия.

*

Зима 1522 года оказалась очень тяжелой для нашего паломника. Тяжкая болезнь на долгие недели приковала его к постели. Игнатий очень ослабел и поэтому был вынужден сменить одежду и обувь. Мешок, купленный по дороге в Монсерат, был оставлен в одной из семей. Взамен он получил две коричневые туники из грубого сукна.

Впрочем, Игнатий не ведал того, что было ему уготовано Провидением. Лишь одно казалось ему ясным: он должен отправиться в Иерусалим. Поэтому 28 февраля 1523 г. он направился в Барселону

Глава VIII В Иерусалим

Игнатий шел из Манрезы в Барселону, неся в котомке книги, тетрадь в триста страниц, исписанную красными и синими чернилами, свои заметки и несколько кусков хлеба, которые он согласился принять от своих друзей в Манрезе.

Кто мог бы предполагать, что этот бедняк был уже восхищен до самых высоких созерцаний, и что эта котомка заключала в себе все его озарения у Кардонера, то есть по меньшей мере ту малую книгу, которая перевернет столько душ и которой мудрецы мира сего объявят беспощадную войну.

В ожидании отхода корабля в Италию в Барселоне он продолжал вести ту жизнь, какую проводил в Манрезе: по-прежнему он молился в церквях, ходил за страждущими в больницах, говорил, когда представлялся случай, о Боге, просил хлеба и немного еды в дорогу.

Приведем лишь один эпизод из его трехнедельного пребывания в большом городе. Однажды он обратился за подаянием к встреченной им высокопоставленной барселонской даме; последняя, очевидно, пораженная его изящными манерами и полагая, что перед ней молодой человек благородного происхождения, но опустившийся до бродяжничества, возмутилась и решила дать ему вместо милостыни урок: «Нужно очень низко пасть, чтобы ходить так по свету. Возвращайтесь-ка к вашим родителям, от которых вы сбежали в поисках приключений». Игнатий ответил ей весьма смиренно: «Я вам благодарен, госпожа, за советы. Вы очень верно сказали: я погибший человек и большой грешник». Тронутая такими словами, дама поспешила дать ему милостыню и немного хлеба в дорогу.