Страница 57 из 82
Вот все это нам и рассказала мама к концу недели. Сказала, что операция вроде как была успешной, но к ней пока не пускают никого, да и не было таких желающих. Это мы искали цыган, но ее конкретно, никто не искал. Даже мама на первых порах не связывала ее с Лизонькой.
- Мама, как только ей станет легче, и она будет в состоянии разговаривать, сразу скажи нам. - Мне было немного не по себе от такой новости. - Ты пойми, что дело это очень серьезное. Если она заявит при беседе со следователем что потеряла девочку, свою родственницу, то тем ничего не останется делать, как принять меры к розыску и тогда нам припишут похищение девочки. Ведь мы нигде, никому не сообщили о находке. Поэтому я думаю нам надо поступить следующим образом. Ты как медсестра не отходи от нее, поухаживай, по мере возможности, попытайся поговорить с ней, может что-то и узнаешь. А может, она станет тебя просить о помощи в поисках девочки. Короче тебе надо стать подругой этой цыганки.
- Ну, ты, Коль скажешь тоже, когда это было, чтобы цыгане с русскими дружили, да они ни с кем не дружат, народ такой. Сами по себе, никто им не нужен. Я помню, раньше, когда указ вышел о том чтобы цыгане вели оседлый образ жизни, у нас в городе тоже несколько семей осели, дом себе построили большой. И что ты думаешь, они где-то стали работать? Нет, конечно, они так и продолжали заниматься тем, чем и раньше занимались. Да еще и водку самопальную продавать стали, гадалки постоянно на базаре приставали, детишки маленькие побираться по дворам пошли. Узнают все, что надо, а потом смотришь и обворуют дом. Вот люди наши и не выдержали такого, окружили дом, никого из цыган не стали выпускать кроме детей, и подожгли. Когда милиция прибыла и разогнала толпу, то половина цыган задохнулись в дыму. С тех пор цыгане почти не приезжают сюда, иногда появляются, но после того как им расскажут про этот случай то сразу убираются подальше. Поэтому появление в городе этой вот группы было странным, и они так и так были обречены. Ведь нескольких наших мужиков тогда в лагеря посадили за бандитизм. Поэтому цыган здесь не любят, а если еще в нехороших делах их уличат то..., даже не знаю, что тогда с ними будет. Это хорошо, что милиция в этот раз сразу подоспела к месту драки, а так бы ввязались другие мужики, и мало бы этим цыганам не показалось.
Через четыре дня мама, придя домой, сразу же позвала нас с отцом из гаража. Я вместе с мальчишками по вечерам участвовал в переоборудовании помещения под мастерскую. Отец там пропадал уже несколько дней. Вовка прибежав за нами, сообщил, что мама зовет нас срочно, и что она очень расстроена.
- Ну что я вам хочу сказать, - сразу же, как только мы вошли в дом, мать, усадив нас за стол, стала рассказывать: - дело с Лизой очень непростое. Я бы сказала, что опасное для всей нашей семьи.
- Да в чем дело, ты Маруся не тяни, говори что узнала - поторопил маму отец.
- В чем, в чем? В этом самом. Поговорила я с родственницей нашей Лизоньки.
- И что? Что она тебе рассказала еще?
-Значит так. Все это время я была рядом с больной, как ты, Коль и говорил. Я же вначале и не знала кто она. После операции только узнала, и сразу вам рассказала. Операция прошла вроде как успешно, не сказать, что она сейчас совсем в порядке, но думаю, что через недельку уже станет ясно, поправится или нет. Так вот я понемногу с ней разговаривала, спрашивала, кто это ее так избил, ну и другие вопросы задавала. Она понемногу стала отзываться на мою заботу, но как только касалось вопроса о том кто ее родные и почему никто из них не приходит к ней она сразу же начинает плакать. Я естественно ее успокаиваю. Сегодня, когда она уже вставать пыталась я в разговоре стала ее утешать, и рассказала ей, что девочку приютили на время мы. Она и обрадовалась и в тоже время испугалась. Короче долго я пыталась узнать, что и как там с ними было. Она поверила мне, особенно после того, как я описала Лизу, и стала меня уговаривать подержать девочку у себя и никому ничего не рассказывать про нее пока она не выйдет из больницы. Я настояла, чтобы она мне рассказала, почему так. Ира, так она себя назвала, хотя цыганское имя у нее другое, мне доверилась и рассказала следующее:
- Девочка родилась у моего брата. Он, втайне от своего рода, встречался с девушкой, русской. Мы тогда стояли табором у города Брянск, вот там они и встретились. Любовь застигла обоих настолько неожиданно и сильно, что они решились убежать от родных, так как не надеялись, что их поймут. И Таню, так звали маму Лизы, и Ило, моего брата, никто из родных не воспринимали всерьез, все были против их встреч, а уж о браке даже и не думал никто. Родители Тани могли, в конце концов, и согласиться, русские же, а они, как и другие русские, добрый и отходчивый народ, тем более тут замешана родная дочка. Но вот мои сородичи были категорически против подобной женитьбы. Барон же насмехаясь над моим братом, предложил дать ему право первой ночи. Даже когда брат сказал, что девушка беременная и уже давно не девушка, тот все равно настаивал на том, чтобы она переспала с хозяином табора. Дело дошло до драки, брата зарезали, и девушка осталась одна. Я тоже осталась одна, кроме брата у меня никого не было. Я решила остаться рядом с Таней, чтобы хоть как-то ей помочь, уговорила еще одну семью, и мы купили небольшой дом на окраине города и стали жить в нем. Когда родители девушки узнали что она беременная, то стали заставлять ее сделать аборт. Таня не согласилась и ушла из дома к нам. Родилась девочка, назвали ее Лиза, на отца она не похожа, вылитая мать. Три года было все нормально, но появившийся опять возле города мой табор, спутал все наши надежды. Барону втемяшилось в голову уничтожить весь наш род, особенно когда узнал, что от моего брата есть дочь. Спасла нас мама Лизы, Таня, которая стала первой жертвой от рук негодяя, она была на улице когда увидела цыган, которые целенаправленно направлялись к нашему домику. Лиза смотрела в окно, она всегда около окна ожидала мать с работы, и, хотя уже было темно, но она видела, как ее маму зарезали ножом, естественно от испуга закричала, потом выскочил муж Зары, это та семья с кем мы жили и, вступившись за Таню, был тоже зарезан. Мы же закрылись на запор, и я заставила Зару и ее двух сыновей спуститься в подпол. Я с Лизой тоже туда поспешила. Боясь, что на помощь нам вскоре подоспеет милиция, цыгане заторопились и, подперев бревном двери, закрыв ставни на окнах, подожгли дом. Мы бы, наверное, задохнулись там от дыма, прежде чем сгореть, но бог миловал. Приехали пожарники, и мы в результате остались живы, правда, чуть не захлебнулись от воды, которой пожарники обильно поливали горевший дом. Барон вскоре узнал, что те, кого он хотел уничтожить остались живы, и решил довести дело до конца. Нам грозила смерть и мы все в поисках убежища стали переезжать с одного города в другой, но везде вскоре нас находили, и нам вновь приходилось убегать. А тут еще открылись способности у Лизы, она могла уговорить любого, делать то, что хочет она, неосознанно могла внушить человеку то, что хотела от него получить. Не всякий взрослый цыган такое сможет. Не знаю как, но в таборе узнали про способности девочки и стали преследовать нас с еще большей настойчивостью. Такой ребенок даже у цыган редкость, на таких вся "работа" наша держится.
- А почему цыган здесь били, причем женщины, и как я понял русские, жители нашего города? - Поспешил я с вопросом к маме.
- Ну, так я же тебе уже рассказывала почему, могли и вообще убить. Не любят у нас цыган. А тетя, кстати, ее зовут Вита, рассказывала, что они и не продавали ничего в ЦУМе, они наоборот зашли купить что-нибудь теплое для Лизы, а к ним прицепились эти женщины, стали оскорблять и выгонять из магазина, а когда они вышли то попытались избить. Так, во всяком случае, эта Вита мне сказала. Сломали ей руку уже менты, своей палкой, и селезенка отбита была уже в участке, куда их всех и привели. А когда она упала в беспамятстве, то вызвали скорую помощь и привезли к нам в больницу, сказав при этом в приемном покое, что подобрали на улице, и что будут разбираться, кто напал на нее и избил. Но пока никто не приходил к ней, видимо врач говорит милиционерам, что она еще для разговоров не готова. Да и в самом деле с ней еще ничего не известно. Операция вроде успешно прошла, но что-то ей все хуже и хуже. Врач хоть и настаивает на проведении рентгена, но ее перевозить даже на тележке пока нельзя. А без рентгена врач не в состоянии определить, что там у нее еще может быть. Первый рентген при ее поступлении сразу выявил кровотечение в брюшной полости, и все решили, что это основная и единственная травма, причем нужно было срочно операцию делать. Поэтому никто не может определить, что еще может быть у женщины.