Страница 6 из 64
Что верно, то верно, на идиотку Инесса не походила, зато на аферистку — как две капли воды. Но я-то ей не Катька, так что пусть не очень-то хорохорится.
Инесса же, видимо решив, что дельце без пяти минут слажено, усиленно продолжала обрабатывать меня:
— Берите деньги, берите, не раздумывайте. Я и так вам навстречу иду, не считаю, сколько она у меня тут бесплатно жила, да еще и на полном моем обеспечении. Это если посчитать, мало не покажется. В Москве — не в вашей деревне — потребительская корзина — ого-го, а у меня за душой — только пенсия по инвалидности. Да если на то пошло, то я на эту жилплощадь могла квартирантов пустить и приличный доход с них иметь.
— А чего ж не пустила? — Меня раззадорила нахальная Инессина уверенность, что по дремучести я не уступаю Катьке. Она считала, видать, что у нас в Чугуновске все такие. В результате воздействия неблагоприятной экологической обстановки. — Могу сказать, почему. Потому что с Катьки прибыль больше оказалась.
— Та-ак, вы берете деньги или нет? Последний раз предлагаю, — Инесса перешла к откровенному шантажу. — А то ведь оставите клиентку ни с чем, она вас за это не похвалит.
— Почему же? Я не против денег. Только у меня есть одно деловое предложение: чтобы все было по договору. Кстати, я желаю на него взглянуть. Ведь он у вас, насколько мне известно.
Мое «деловое предложение» Инессе не понравилось, и она перешла от шантажа к уговорам.
— Вы не понимаете, вы не понимаете, что я вам добра желаю, — заговорила она проникновенно, чуть ли не со слезой в голосе. — Вам же так будет лучше, поверьте мне. Я даже прибавлю вам пятьсот, но это все, что я могу. Мой вам совет, возьмите эти деньги и поскорее обо всем забудьте.
— А теперь послушайте меня, — сурово сказала я Инессе. — Либо вы вручаете мне договор, либо я сейчас же еду в клинику и все выясняю на месте.
— Не делайте этого, — удрученно покачала головой Инесса. — Не делайте — пожалеете! Вот увидите — ничего вы этим не добьетесь, только неприятности наживете.
— Договор! — сказала я тихо, но твердо и шагнула к двери.
— Берите деньги, — взволнованно задышала мне в спину Инесса. — Берите — так будет лучше всем.
Мне бы согласиться и взять. Но ведь, как известно, быстрый успех кружит голову, особливо когда на него не очень-то и рассчитываешь. И до чего же долго я потом жалела, что не послушалась Инессиного совета, не слишком дружеского, но вполне разумного. Пока не поняла, что это судьба меня вела. И руководствовалась она при этом самыми лучшими побуждениями. Как это ни странно.
Мой боевой настрой заметно поугас при виде высоченной каменной стены, окружающей клинику, в которой Катьку обрюхатили из пробирки, и очень даже неслабой охраны у ворот. Я, конечно, попыталась просочиться за ограду вместе с небольшой группой медперсонала, думала, может, в толпе не заметят, однако бдительные секьюрити быстро меня расшифровали и вежливо, но решительно отсекли:
— Извините, посторонним нельзя.
— А если мне навестить больного… — проблеяла я просительно.
Тут же последовали неутешительные разъяснения:
— Во-первых, сейчас не время посещений, а во-вторых, у вас должен быть специальный пропуск.
— А где его взять? — Я изо всех сил старалась вызвать у охранника расположение. Чтобы он расчувствовался и хоть самую малость пренебрег своими служебными обязанностями. Ну взял бы и отвернулся на минутку, да хоть бы и на полминутки, мне бы хватило.
— А это в администрации. Пациенты пишут специальную бумагу, в которой указывают данные своих родственников и знакомых, там оформляют пропуска, и все дела, — вполне дружелюбно отозвался страж. — Так что пусть ваш больной заполнит на вас заявку, и я вас с милой душой пропущу. Но в положенные часы.
— Уж и строгости тут у вас, прямо секретный объект какой-то. — Я все еще надеялась наладить с охранником неформальный контакт. — Только как же я попрошу больного оформить на меня пропуск, если я тут, а он там. Разрешите, я быстренько сбегаю, одна нога здесь, а? А в другой раз уже с пропуском приду, это железно.
Сухое до заскорузлости «не положено» — это все, чего я добилась в ответ. Надо же, а на вид нормальный мужик, можно даже сказать, производит впечатление рубахи-парня. Воистину, «собака бывает кусачей только от жизни собачьей…»
Так, а это что за тетка уверенной походкой направляется к проходной? Наверняка из персонала. Вон, у нее из-под плаща белый халат виднеется, а в руках здоровенная сумка. Все понятно, бегала в магазин за продуктами. В рабочее-то время, ай-ай, как не стыдно!
— Извините, — притиснулась я к ней, бросая косые взгляды в сторону ворот, — можно вас буквально на одну минуточку?
— Только на одну. — Тетка поставила свою громоздкую сумку на бетонное основание ограды. По тому, как легко и естественно она согласилась уделить мне свое драгоценное внимание, нетрудно было догадаться, что ее частенько останавливают у проходной и донимают всякими просьбами. И вероятнее всего, неплохо оплачиваемыми.
— Вы здесь работаете? — кивнула я на ограду.
— Работаю. — Тетка поджала губы. Между прочим, если вы заметили, она не прибавила традиционное в таких случаях «а что?», а это, уж поверьте моему опыту, добрый знак.
— А мне туда нельзя? С вами? — Я продолжала беззастенчиво эксплуатировать свое амплуа деревенской дурочки.
— Это исключено, — коротко бросила тетка и схватилась за свою сумку, потом, уже на ходу, сжалилась: — Но если что-то надо передать, это я могу.
— Передавать не надо, надо кое-что узнать, — процедила я сквозь зубы с самым заговорщицким видом.
Тетка сурово насупилась, и я поспешно произнесла волшебное слово «заплачу».
Волшебное слово подействовало, и сердитые морщины на теткином лице слегка разгладились.
— А вы не с телевидения? — поинтересовалась она почему-то.
— Да нет, я сама по себе. О пропавшей сестре справки навожу. Знаю, она тут у вас лежала примерно семь месяцев назад. Мне бы на ее карту взглянуть, или как ее, историю болезни… — изложила я с небольшими запинками свою незатейливую легенду.
— Семь месяцев назад. — Тетка задрала голову и задумчиво посмотрела на низко нависшие дождевые тучи. — Значит, ее история уже давно в архиве. Найти будет нелегко…
— Триста! — выпалила я на одном дыхании второе за наш короткий разговор волшебное слово.
Но алчной тетке так не показалось, и она молча отрицательно покачала головой.
— Пятьсот, — накинула я, при том что в кармане у меня, как вам известно, была только сотня, чуть ли не с мясом выдранная из семейного бюджета. Ну не дура ли я, скажите на милость? Чего, спрашивается, не взяла у Инессы ее знаменитые у.е., сейчас бы очень даже кстати пришлись.
А эта хапуга в белом халате все торговалась и торговалась, как на базаре, и в конце концов догнала свой гонорар до тысячи, причем половину потребовала сразу, в качестве задатка.
— Ага, это называется «утром — деньги, вечером — стулья», — прошипела я, ужасно злая на всю московскую медицину. — А где гарантии, что вы не возьмете мои баксы и аля-улю?
— А у нас здесь не гарантийная мастерская, а медицинское учреждение, — нахально ответила тетка. — А сведения, которые вы хотите получить, сугубо конфиденциальные. Вы деньгами рискуете, а я — работой.
Пришлось выворачивать карманы и демонстрировать свою разнесчастную сотню:
— В данный момент это все, что у меня есть. Когда скажете, привезу остальные.
Тетка недовольно поморщилась, как будто на зеленой бумажке, которую я ей предлагала, изображался не убеленный сединами старец, а похабная картинка, но купюру все-таки взяла. Как бы сделала одолжение, освободив меня от излишков наличности.
— Ладно, через три часа, на этом же месте, — процедила она напоследок и быстро удалилась.
А я потопала к своей отдыхающей на стоянке «Ниве». Карман мой был пуст, а голова полна горестных размышлений на тему, куда мы катимся и чем все это кончится. Мало того, что все продается, так еще и расценочки — ого-го! А пожаловаться некому, потому что общества защиты прав взяткодателей в природе не существует.