Принцесса разыскивает горошину

А ладно, все это чушь. Много важнее, как он меня нашел? Да еще так быстро! Неужто выведал про меня у Инессы, пока целился ей в переносицу? Но я же не называла ей ни имени, ни фамилии, ни адреса.

— Зато представилась Катькиной адвокатессой, — тут же ввернул свое бойкое словечко Бубнильщик.

Верно, так оно и было. А подробности Катькиной жизни для Инессы секрета не представляли. Она знала и про Чугуновск, и про бабку… Я похолодела, вспомнив о Матвеевне: а вдруг киллер уже и ее успел навестить? Бедная старуха. А Катька? Вдруг этот Плейбой как раз и есть тот зеленый человечек, что умыкнул ее позапрошлой ночью? Бабка видела огни? Видела. Так, может, это были фары фиолетовой «шестерки», которая все еще стоит у подъезда.

— А в ней — твоя смерть! — с пафосом объявил Бубнильщик. Как будто я без него не знаю. Лучше бы подсказал, что делать!

Тут же последовала рекомендация:

— Чего-чего, ноги уносить!

И совершенно дурацкая прибауточка:

— Крути педали, пока не дали!

Да, нужно убираться. Как можно скорее и как можно дальше. А по пути желательно заскочить в околоток.

— Ой-ой-ой! — схватился за животик Бубнильщик. — Вот тебя там ждали. Да что ты там скажешь?

— Что надо, то и скажу! — сурово отрезала я и еще раз убедилась, что заезжий киллер по-прежнему дожидается меня у подъезда. Да еще разглядывает какой-то белый листок. А вдруг это моя фотография, противно заныло у меня под ложечкой. По крайней мере во всех фильмах про мафию, которые мне довелось смотреть (а уж как всякая домохозяйка я их перевидала немерено), киллеры именно так и поступают: тщательно сверяют фотографию с оригиналом, чтобы по ошибке кого другого не замочить. Тем более что за лишнюю работу заказчик им не заплатит.

Совершенно убитая этим открытием, я покинула опустевшую обитель Лили, так и не полив ее цветочки. Затем, задержав дыхание, как перед прыжком в воду, влетела в собственную квартиру. Не могла же я подаваться в бега без денег и документов!

— Да быстрее шевелись, кляча! — понукал меня Бубнильщик, пока я носилась из угла в угол, бросая в сумку все, что подвернется под руку.

И только у двери я с ужасом подумала о том, как мне выйти из дома. Ведь черного хода у нас нет, как и в любой порядочной «хрущобе», только заплеванный хулиганами и записанный кошками парадный. Все что мне остается — спуститься на простынях с балкона.

— С четвертого этажа! — присвистнул Бубнильщик. Только это он и может.

Я все же сбегала на балкон примериться. Полюбовалась видом ближайшей помойки и пришла к неутешительному выводу, что спуск на простынях мне не под силу. Я стопроцентно сверну себе шею, а красавец-киллер получит причитающийся ему гонорар, не ударив пальцем о палец. Что, как вы понимаете, вдвойне обидно.

— Нужно придумать что-то другое, — голосом робота распорядился Бубнильщик. Боже, как же он мне надоел!

А может, прямо так? Ведь не узнал же он меня, когда я высунулась из квартиры Лили, несмотря на наличие фотографии. Значит, не такой уж он супер-пупер профессионал. Но, во-первых, я была намазана так, что и сама себя не узнавала, а во-вторых, читай первую строчку абзаца. Он просто не сомневался, что разговаривает с соседкой из квартиры напротив. Та-ак, а «соседка» сказала, что интересующее его семейство пребывает в отъезде. А значит, теперь он почти наверняка будет уделять свое внимание не выходящим из дома, а входящим в него. И по преимуществу женщинам!

Гениально! Кто это сказал: я или Бубнильщик? Впрочем, без разницы. Действовать, действовать!

Я бросилась к шкафу и выгребла из нее Маоистовы шмотки. В темпе подобрала подходящий костюмчик. Пиджак мне, правда, был широковат в плечах, а штаны длинноваты и узки в бедрах, но я легко устранила этот недостаток, несколько раз завернув их в поясе. С галстуком мой маскарад выглядел достаточно убедительно, только лицо и волосы подводили. Ну все портили. Жаль, что сейчас мужики не носят шляп, было бы очень кстати. Придется надеть Маоистову кепку, ничего другого не остается.

С кепкой получился форменный колхоз, но когда речь заходит о жизни и смерти, ей-богу, не до шику. Хотя оно, конечно, и в гробу хотелось бы выглядеть посимпатичней.

Бросив на свое отражение в зеркале последний придирчивый взгляд, я платком оттерла остатки косметики и, подхватив сумку, ринулась навстречу судьбе, сильно сожалея о том, что мне не удастся воспользоваться стоящей во дворе Маоистовой «Нивой». Плейбой скорее всего следит и за ней тоже.

Глава 7

КРЕПКИЙ КОРПОРАТИВНЫЙ ДУХ

Расчет мой оказался верным. Красавец-киллер даже и не взглянул в мою сторону. А я, легкой походкой заворачивая за угол дома, вдруг с тихим ужасом осознала: костюм-то у меня мужской и кепка тоже, а на ногах — женские босоножки на каблуке! Еще и цокают несносимыми металлическими набойками. Просто чудо, что мой палач этого не заметил. А может, он просто решил, что перед ним местный приверженец нетрадиционной сексуальной ориентации? А что, чем мы хуже Европы? И до таких клопиных углов, как наш Чугуновск, прогресс доходит рано или поздно.

Но к какому бы мнению он в конце концов ни пришел, повода для сильного ликования у меня все равно не было. Зато был повод уносить ноги, не оглядываясь, хоть дворами, хоть огородами. Главное — подальше. И по возможности в направлении ближайшего отделения милиции. Что я и сделала. Промчалась бодрой рысью чуть не через полгорода и буквально на последнем издыхании вскарабкалась на высокое крыльцо районного околотка.

Очень даже вероятно, что этим марш-броском при полной выкладке я и побила какой-нибудь мировой рекорд, но вы же понимаете, что цель у меня была совсем другая. Теперь бы еще умудриться сказать что-либо связное, но увы…

— А-а… Э-э-э… — К сожалению, это все, что я смогла из себя выжать, жалобно глядя сквозь стеклянное окошко с надписью «Дежурная часть» на упитанного лейтенанта, неторопливо перекусывающего хот-догами. А его самого так захватила трапеза на рабочем месте, что он меня даже и не заметил, несмотря на мой экзотический вид.

Пришлось сесть на скамейку в коридоре и подождать, когда ко мне вернется дар речи, а это, между прочим, произошло не так скоро, как я рассчитывала. И даже немного потренироваться, прежде чем открыть рот в следующий раз. Во избежание очередного фиаско.

— Э-э… Я хотела бы сделать заявление… — Мне наконец удалось кое-как справиться с паровозным дыханием. — Дело в том, что я в опасности… В смысле меня хотят убить.

— Вам что, угрожают? — Упитанный лейтенант дожевал хот-дог и тщательно отряхнул с кителя крошки.

— Ну нет, не то чтобы… Просто мне кажется, что один человек хочет меня убить. — Я стащила с головы Маоистову кепку и спрятала ее за спину.

— Кажется — это не аргумент, — назидательно заметил дежурный и покосился на дымящуюся посреди стола чашку чаю. — А вы вообще по какому адресу проживаете?

— На Касимовской… Дом шестнадцать, квартира сорок один, а что? — выпалила я, нервно теребя Маоистову кепку.

— Значит, участковый ваш — Лупастый Сергей Геннадьевич, — изрек упитанный лейтенант. — Он сейчас на выезде… Вы это… Лучше завтра с утра приходите. Прямо в девять. Тогда точно его застанете. Напишете заявление, какие вам поступают угрозы, от кого, зарегистрируете в секретариате и в месячный срок получите ответ о принятых мерах.

— В месячный срок? — повторила я за ним, как попугай, не очень-то понимая, о чем, собственно, речь.

— Ну да, сроки у нас такие. На жалобу населения — месяц отводится. — В тоне дежурного появились первые позывные раздражения. У человека чай остывает, а тут какие-то дебилки с дурацкими вопросами. — А что вы хотите, работы много, людей не хватает… Так что приходите завтра с утра, ваш участковый во всем разберется.

— Завтра? С утра? — Я чуть не разревелась.

— А хотите — ждите, ваше дело, — не стал настаивать дежурный. Дал понять, что у них в околотке полная демократия. — Может, Лупастый и появится, но я вам этого не гарантирую. — И, преисполненный уверенности в том, что честно и до конца выполнил свой служебный долг, выложил на стол пачку печенья. К чаю.