Страница 23 из 43
В один из августовских дней 1943 года в кабинете директора завода, видавшем в годы войны различных посетителей, состоялось необычное совещание. Собрались люди в белых колпаках — повара.
Парторг ЦК партии И. Д. Дрюченко, председатель завкома профсоюза М. П. Шабров высказали от имени коллектива завода много серьезных претензий к поварам. Но и к руководству завода немало предъявили справедливых претензий, жалоб на недостаток посуды, инвентаря, перебои в энергоснабжении.
Более двух часов шел горячий, деловой разговор. Было решено объявить соревнование между столовыми, сменами, на звание «Лучшего повара», «Лучшей официантки», «Лучшего кассира». Учредили переходящее Красное знамя и премию лучшей столовой. Положение стало выправляться.
Многие работники фабрики-кухни и столовых пользовались большим уважением в заводском коллективе: это Абызова, Аврутская, Е. Богданова, Чеченина, Е. Ермолаева, Мулявко и другие.
Товарооборот ОРСа за 1941–1944 годы составил более 130 миллионов рублей.
Нам выделили 320 гектаров земли под индивидуальные и 140 гектаров под коллективные огороды в Урочище, Сазанке, Анисовке, Энгельсе. Использовалась также вся площадь около жилых домов, на аэродроме, в совхозах, где можно было что-то посадить. Везде копали, сажали, [93] пололи и убирали. На заводе были изготовлены тысячи лопат, тяпок, граблей. Выделялся автотранспорт. Совхозы оказывали помощь посадочным материалом. Огороды были большим подспорьем каждой семье.
Хочется привести несколько объявлений тех лет, напечатанных в заводской газете.
«Согласно указаниям Союзнаркомторга работникам завода, имеющим индивидуальные огороды под капустой и помидорами, разрешается получить для засолки овощей в октябре по одному килограмму соли на семью сверх установленной нормы. Цехкомы должны представить в двухнедельный срок списки для выдачи соли в завком».
«Для всех стахановцев, выполняющих две и выше нормы, с 28 апреля по 1 мая включительно на фабрике-кухне выдаются вторые горячие блюда без мясных карточек по особым талонам, полученным у руководства коллектива. Для этой цели использовано из децентрализованных заготовок 35 свиней».
«Доводится до сведения всех рабочих, ИТР и служащих завода, что на каждого ребенка, получившего детскую карточку на заводе, полагается получить 200 гр. кондитерских изделий (конфет или шоколада). Каждому стахановцу, получившему книжку двухсотника, полагается получить 400 гр. кондитерских изделий».
Наступила вторая военная осень. Нелегко было решить вопрос с одеждой и обувью, а это надо было сделать как можно быстрее: число простудных заболеваний увеличивалось. На заседании партийного комитета 7 сентября 1942 года было принято решение о создании на заводе цеха ширпотреба. Производственным цехам дали задания по изготовлению резиновых сапог, ботинок, галош, деревянных подошв, в ЖКО организовали мастерскую, а в цехах — пункты по ремонту одежды и обуви.
В решении было сказано:
«Учитывая острую потребность в обуви и одежде, партком считает, что производственные задания по изделиям ширпотреба должны выполняться наравне с производственными графиками по основному производству…
Партком считает, что отходы производства: кожа, резина, парусина и другие материалы, из которых могут быть изготовлены обувь и одежда, являются исключительно ценным и дорогостоящим материалом и подлежат [94] точному учету и тщательному контролю за их расходованием».
Берутся на строгий учет отходы производства, старые авиационные и автомобильные покрышки. Используется все. Но где взять сапожников, портных?
Был брошен клич по заводу. Нашлись нужные мастера: Скворцов — токарь в инструментальном цехе; Степанов — кладовщик в цехе нормалей; Захаров — слесарь в цехе оперения; Сизенков — слесарь в цехе стапельной оснастки…
Начальник цеха ширпотреба А. М. Бобровский доложил, что за первый месяц цех изготовил: обуви на деревянной подошве — 552 пары, на резиновой — 301, чуней теплых — 118 пар, мужского белья — 45 пар, резиновых галош — 75 пар.
Как-то поздно вечером зашли мы с главным технологом Н. Я. Мирошниченко в цех шасси. Некогда передовой цех стал отстающим. Конструктивные изменения, перебои в подаче электроэнергии, а тут еще увеличились невыходы на работу из-за отсутствия обуви. В цехе большинство вчерашних ремесленников и выпускников ФЗУ. Стали обсуждать, что делать. Начальник цеха М. В. Петров говорит: «Мало нам выделяют обуви, обносились ребята, а ремонтируют в цехе ширпотреба долго. Хотелось бы создать у себя в цехе пункт ремонта обуви в присутствии «заказчика». Сапожника найдем, место ему в уголке выделим. Помогите нам деревянными подметками, старыми автомобильными покрышками и выделите по две-три пары чуней и ботинок, как обменный фонд во время ремонта».
И вот через несколько дней в цехе появился с вывеской цехового шутника «Пункт по срочному ремонту только модельной обуви в присутствии заказчика». За вторую половину 1942 года здесь было отремонтировано 310 пар обуви.
Почин был быстро подхвачен другими цехами. Там также организовали уголки, где примостились сапожники, портные, которые вели срочный ремонт. Шел поиск внутренних резервов. Коллектив центральной заводской лаборатории, например, из отходов растительных и животных жиров освоил производство мыла и свечей. Мыло и свечи выдавались в виде поощрения лучшим людям завода.
В 1943 году на заводе был организован интернат для [95] рабочих, не достигших 16-летнего возраста, потерявших родителей во время войны. Летом 1944 года для них открыли дом отдыха. 112 подростков были размещены в девяти больших светлых комнатах на втором жилучастке. Каждого обеспечили постельными принадлежностями, тремя сменами белья, четырехразовым бесплатным питанием. Девушки-комсомолки любовно вышили занавески, коврики.
Начальником интерната назначили боевую, веселую, заботливую комсомолку — бывшую шишельницу литейного цеха Любовь Иванову. Были здесь и два воспитателя.
Вот как в газете «Заводская правда» описывал жизнь в интернате староста комнаты № 1 °Cаша Ефимов:
«Родители наши погибли от рук немецко-фашистских палачей. Нас, подростков, собрали и поселили в специально организованном интернате при заводе. Мы были разуты и раздеты, но о нас позаботилась администрация завода, обеспечили теплой одеждой и бельем. Мы разместились в больших, теплых и светлых комнатах, нам создали уют, дали хорошие чистые постели, организовали красный уголок.
Начальника интерната Любу Иванову мы понимаем и слушаемся. Знаем, что она желает нам добра».
В 1943 году были открыты туберкулезный санаторий на 70 человек и больница на 60 коек. Больные получали четырехразовое бесплатное питание без зачета карточек (продукты шли из наших совхозов).
Много вкладывали труда, проявляли большую заботу о больных врачи заводской поликлиники, больницы, тубсанатория Рукина, А. С. Миркина, Никонова, Хаселева, Е. Н. Петрова, А. Ф. Туманова, А. М. Земскова, А. В. Бирюкова, А. Крылов, Игнатьева, Ведерников, старшие медицинские сестры Кобылянская, Рождественская, Казанская, лаборантка З. Онищук и другие.
В организованном однодневном доме отдыха для стахановцев отдохнуло более 1000 человек.
15 мая 1943 года был открыт юношеский городок со спортивной площадкой, парикмахерской, душевой, сапожной мастерской. Все работы по оборудованию городка вели сами ребята под руководством комитета ВЛКСМ.
На заводе было 6 детских учреждений, 3 школьные площадки для детей участников Отечественной войны. [96]
Дети получали одежду, обувь, четырехразовое питание. Под наблюдением воспитателей готовили уроки, учились шить, рисовать. Если родители работали в ночной смене, ребенок оставался здесь ночевать. После завтрака воспитатели провожали малышей в школу.
«Мы, жены фронтовиков, в дни Великой Отечественной войны заменившие у станков своих мужей, ушедших на фронт, благодарим за заботу о наших детях…
Нашим детям предоставлена возможность посещать организованную при заводе школьную площадку, где они под наблюдением учителей подготавливают домашние задания, культурно отдыхают, вкусно и сытно питаются, обеспечены необходимой одеждой», — писали Никитина, Новикова, Сидорова, Курочкина и другие в газете «Заводская правда».