Дом

Личная жизнь тоже как-то не сложилась. Не смотря на то, что человеком он был общительным, интересным собеседником, и нежным любовником, и имел множество романов. Но вот связывать свою судьбу с ним никто из женщин так и не решился. Друзей и приятелей у Валеры с возрастом поубавилось, но настоящие друзья были.

Однажды Мухин поделился своими наблюдениями о том, что его избегают в транспорте, с одним из друзей. И старый друг, будучи в подпитии, объяснил Мухину, что люди инстинктивно боятся смерти, чувствуют не запах разложения, с которым Валера постоянно боролся, а флюиды самой смерти. Вот и подсознательно сторонятся его.

«Вот посуди сам, — говорил бывший одноклассник, а ныне тучный отец Василий, вальяжно развалившийся в кресле, — все твои друзья они детства и юности? Ведь так? А позже уже их нет…вот сам и подумай..»

Валера кивнул, соглашаясь. Хотя, это утверждение было верно не только в его случае. У большинства людей друзья обретаются только по молодости. Но какое-то зерно истины в рассуждениях настоятеля Преображенского храма было, поэтому оспаривать это высказывание Валерий Николаевич не стал. Перестал ломать голову над данным фактом, и происходящее принимал как должное. Находя удовольствие в том, что в переполненном транспорте ему тесно не бывает, не только по причине природной худобы и телосложения. Но сегодня утром ему не повезло. Кто-то невидимый прижался к его спине и буквально притиснул к стоящей впереди молодой девушке.

— Это вы вчера производили вскрытие неизвестного? — произнес прямо в ухо Мухину, стоящий сзади человек.

— А вы собственно кто такой? — вопросом на вопрос, спокойно ответил Мухин, хотя спина его напряглась, от прикосновения твердого предмета упершегося ему в почку.

Мухин знал понаслышке от коллег, что случаи давления на судмедэкспертов и патанатомов были, и со стороны родственников потерпевших, и со стороны подозреваемых в убийстве. Но никогда не думал, что это произойдет и с ним.

— В общем, так…,- продолжил неизвестный, игнорируя вопрос Мухина, — ты ничего не видел и никого не вскрывал.

— Значит, сегодня проведу аутопсию повторно, и постараюсь все заметить и ничего не пропустить, — зло ответил Валерий Николаевич. Храбрецом Мухин себя никогда не считал, но такой вот наезд, разозлил его до невозможности.

— Успокойся, — резко сменив интонацию, голос почти ласково прошептал ему на ухо, — нет тела, нет дела. Хочешь выглядеть дураком? Подотри свои записи, больше ничего не нужно…

И давивший в бок предмет пропал, как и пропало все давление на Мухина сзади.

Валера резко развернулся, пытаясь разглядеть того, кто только что с ним разговаривал.

Бес всякого сомнения это был тот самый тип, чей тощий затылок с сальными прилизанными волосами, выглядывающими из-под серой фетровой шляпы, Мухин сейчас лицезрел. Наглый затылок заставлял предположить, что и фейс сейчас у незнакомца был тяпкой. Ничего не знаю, ничего не видел: «Я не я, и лошадь не моя». Валеру подмывало хлопнуть незнакомца по плечу и выкрикнуть: «Да ты кто такой?! Чтобы мне указывать!»

И врезать по наглому затылку кулаком, такое его зло взяло. Но Мухин растерялся, так бесцеремонно вести себя с незнакомым человеком, он не привык. Да, и, честно говоря, применять физические меры воздействия на человека, Валере никогда не приходилось. Даже в школьные годы. Так складывалась жизнь, что всякие острые углы в общении со сверстниками он обходил благодаря своему уму, неиссякаемому остроумию, и врожденной гибкости. Так, что даже отъявленные дворовые хулиганы, его уважали и принимали за своего. Хотя, дружить он с ними, никогда не дружил.

«Что же делать? — с тревогой размышлял Валерий Николаевич, — Дождаться остановки? Выйти вместе с незнакомцем и потребовать объяснений?

— Каких объяснений? — спросил внутренний голос, — А вдруг ты ошибся, и этот затылок совсем не тот с кем ты говорил?

— Задержать до выяснения, — ответил Мухин сам себе.

— И как ты собираешься его задерживать? Заломить руки приемом дзюдо и носом в землю?

А силенок то хватит? — ехидно поинтересовался внутренний голос.

— Хватит, — неуверенно ответствовал Мухин.

— Хорошо. Допустим у тебя получится…И что ты ему предъявишь? Угрозы не анализы, к делу не пришьешь. Где доказательства?»

На это Мухину ответить было нечего и он нервно сглотнул, проглатывая комок неразрешимого вопроса, вставший в горле.

Меж тем, троллейбус остановился. И незнакомец, чей затылок наблюдал Мухин, плавно протек между пассажирами к выходу. «Стой!»- хотел было крикнуть Валерий Николаевич, и уже открыл для крика рот. Но незнакомца и след простыл.

Выйдя на следующей остановке, Мухин наступил в лужу. Так уж случилось, что троллейбус припарковался именно к ней, и Валерия Николаевича, стоящего на нижней ступеньке, подтолкнули в спину. По инерции он шагнул, и сразу набрал полный туфель грязной, мутной и холодной воды.

— Вот черт! — громко высказался Мухин, на всю остановку. Две молодые девушки, стоящие на остановке, мелко прыснули. Уж больно забавным показался им высокий мужчина в кепке. Мухин и сам себе показался смешной нелепой птицей, эдакой грязной цаплей, случайно вляпавшейся в вязкое болото, и забившей в испуге крыльями.

В общем, бодрое утреннее настроение, куда-то испарилось. И на душе было так же как ноге в туфле. Мокро, холодно, и хлюпало.

Сторож дачного общества и одноименного поселка «Зеленый остров» страдал анахронизмом. Не путайте с атавизмом и прочими измами. И не надо так ухмыляться, он женатый человек, и к тому же пожилой. Просто утром проснувшись, он искал по привычке 35 копеек на кружку пива, чтобы похмелится. И совершенно забывал, в каком веке живет, и что по 3,62 никакого напитка уже не купишь. Память возвращалась к нему медленно и постепенно, и могла бы еще медленней, если бы супруга Михалыча Зоя Карповна, не помогала ему прояснить события вчерашнего дня, а так же напомнить кто он на самом деле. Среди нестройного ряда эпитетов, коими его награждала супруга были такие, как гиббон сраный, бегемот, шакал, и прочие названия из передачи «В мире животных». Все эти слова проистекали из Зои Карповны не по причине её экстравагантности, а потому, что она до пенсии работала уборщицей в зоопарке и видела этих животных не только с хорошей стороны, но и так сказать с тыла.

Поэтому когда ей предложили поработать чуть-чуть после пенсии, она ответили, что в гробу это зверьё видала! И начальство зоопарка вместе с ним. Начальству такая красочная картина не приглянулась, и Зоя Карповна на производстве не задержалась. Чего не скажешь о Михалыче. Денег ему всегда катастрофически не хватало. Поэтому работал он уже больше пятидесяти лет без продыху. Начал свою карьеру водителем, но пристрастие к алкоголю плавно из водителей перевело его в плотники, где он напивался в доску до самой пенсии. А после выхода на пенсию, супруга Михалыча взяла бразды правления в свои мозолистые руки, а точнее пенсионное удостоверение мужа. И сама получала его пенсию, не выдавая горемычному Михалычу ни копейки на пропой. Михалыч не долго думая, и не споря с женой, тут же устроился на работу сторожем дачного поселка, где он по молодости (когда зеленый змий еще не так крепко держал его в своих объятиях) построил себе домик 7х8, с двумя комнатами и верандой. А вскоре супруги переехали жить на дачу полностью, оставив квартиру в городе дочке. Девке видной, но жутко неудачливой в семейной жизни, которая прижила троих детей от разных мужчин и тянула их на одну зарплату. Поэтому Михалычу нечего было возразить жене, которая и его зарплату сторожа получать стала сама.

А трубы то горели? Вот чтобы загасить этот вечный огонь в душе, приходилось Михалычу то картошку подкапать на вверенных ему огородах, то редиску проредить. Проезжавшие автомобили по трассе Н-ск — П-енск часто видели на обочине сидящего на корточках Михалыча, притаившегося за ведрами с овощами-фруктами.