Страница 36 из 55
Правда, Мэл и сам был не в лучшей форме. Он уже не помнил, когда мылся и подстригался в последний раз. Лицо заросло щетиной, под глазами тоже ощущались мешки. Мэл не сомневался, что сами глаза у него красные как черт знает что. Причем не последнюю роль в этом сыграл алкоголь, потому как принимаемые Мэлом «на грудь» объемы за последний месяц выросли в геометрической прогрессии.
— Спасибо, мэм. Это все, что вы хотели мне сказать?
— Очень смешно. — Директор покачала головой. — Чем, черт побери, вы там внизу занимаетесь, Келерчиан?
— Своей работой. Мэм, я на полном серьезе начинаю подозревать, что Новы нет в Трущобах… а может и вообще на Тарсонисе.
Киллиани кивнула.
— Мы держали ухо востро на всех на всех планетах, до которых могли дотянуться, — сказала она. — К сожалению, таких становится все меньше и меньше.
— Мэм, я думаю…
— Плевать я хотела на то, что вы там «думаете», Келерчиан!
Мэл опешил. Он никогда раньше не слышал, чтобы директор Киллиани кричала. Говорила мягко и угрожающе, да. Иногда резко, да. Раз или два говорила сдавленным голосом. Но чтобы она кричала? Такого не было ни разу.
«Дела идут гораздо хуже, чем я думал».
Директор продолжила.
— Вы знаете, сколько псиоников с индексом ПИ-8 осталось в проекте, Келерчиан?
— Считая парня в подвале? Один.
— Вообще-то, агент X81505M умер на прошлой неделе. Так что правильный ответ: ни одного. — Женщина встала и принялась вышагивать перед своим ультрачистым столом.
«По крайней мере хоть что-то в ней осталось прежним», — подумал Мэл, наблюдая за ней.
— Знаете ли вы, за счет чего мы держим фронт против зергов? — услышал следопыт риторический вопрос. — За счет «призраков».
— При всем уважении, мэм, мне кажется, они не очень-то хорошо справляются, — возразил он.
— Поверьте, я знаю, — глухим голосом произнесла Киллиани и посмотрела на Мэла. Даже очки не сделали бы ее взгляд более устрашающим, чем он был сейчас. — А ваше мнение мне не интересно. В проект требуется больше новых людей. А выдающиеся люди нужны в первую очередь. На данный момент у меня только два человека выше шестого уровня.
— Мэм, я понимаю, но я отработал все версии. Никто ее не видел, она не пользовалась общественным транспортом, и мы не находили ни одного трупа с кровоизлиянием в глаза.
— И на сканерах ничего.
Мэл кивнул:
— И на сканерах ничего.
Не присаживаясь обратно за стол, Киллиани наклонилась и коснулась кнопки на панели компьютера, и начала зачитывать с экрана запрошенные данные:
— Два месяца назад…
— Ну, началось… — пробормотал Мэл.
— …вы говорили, что имеете четкие зацепки на агента X41822N.
Мэл хотел возразить, что Нова пока еще не агент, но решил, что еще одна перебранка ни к чему. Кроме того, Нову Терра объявили мертвой. Ее сестра даже устроила пышные похороны для всех членов семьи. Следопыт полагал, что никто не смог заглянуть под гробовую крышку гроба с Новой, а кладбищенским работникам заплатили достаточно, чтобы они не обратили внимания на подозрительную легкость последнего пристанища девочки.
Директор тем временем продолжала:
— Затем она была замечена у информационного павильона, где она взорвала модуль РИИ. Что после этого?
— После этого я опросил владельцев магазинов по соседству и прохожих. Никто ничего не видел и не слышал ни про девушку, ни про взрыв голопроектора. — Мэл заерзал на неудобном стуле. — Мэм, это Трущобы… Самое большое скопление слепых, глухих и немых людей на Тарсонисе. Если только она не попадет в объективы дорожных сенсоров, а за два месяца этого не случилось ни разу. Или не убьет кого-нибудь. А если она и сделала это, то замела следы. Нужна целая армия, чтобы отыскать там девчонку.
— Будет вам армия.
Мэл моргнул.
— Мэм, я выразился образно.
— А я нет. — Киллиани достала из кармана жакета смартфон и нажала на нем кнопку. — Пригласите ко мне Н’Дойе.
— Мэм, это несколько преждевременно, — попытался возразить Мэл, поднимаясь на ноги. Ему приходилось слышать о майоре Н’Дойе, и последнее, чего бы он желал, так это командовать этой психопаткой.
Киллиани произнесла: — «Хорошо, спасибо», — и отключившись, окинула Мэла самым злобным из своих взглядов.
— Преждевременно?! У вас было два месяца, Келерчиан! ПСТ оказалась полностью некомпетентной…
— Офицер Фонсека передавал нам всю полезную информацию, какую мог добыть. Дорожные инспекторы проверяли уличные записи каждый день. Я лично проверил все места в Трущобах, где обычно клубятся пятнадцатилетние подростки, но…
— И это ничего не дало. Проклятье, Келерчиан, мы тут войну проигрываем! Всех, кого еще не растерзали зерги и не разложили на атомы протоссы, тех подкупает Менгск! Конфедерация трещит по швам, и единственный способ — это остановить — давать отпор любым оружием, что у нас имеется! Агент X41822N — это оружие, которое мы должны иметь, но не имеем, поскольку вы не можете ее найти!
Зажужжал интерком Киллиани: «Директор, майор Н’Дойе здесь. Ожидает».
Кивнув, директор нажала кнопку на панели в столе, и дверь отъехала в сторону.
Эсмеральда Н’Дойе вошла. Женщина оказалась ниже, чем представлял себе Мэл, и в униформе выглядела не столь устрашающе, как в боевом скафандре, в котором он ее видел в репортажах СНВ, после очередной победы на полях сражений. Свои черные волосы Н’Дойе брила «под ноль», а ее смуглое лицо словно застыло в свирепой маске — благодаря чему, как знал Мэл, майор вселяла ужас во многих новобранцев.
Н’Дойе была старшим офицером подразделения сухопутных войск, официально известного как 22-й дивизион десантных войск Конфедерации, а неофициально — как «Аннигиляторы». Так их окрестили потому, что Аннигиляторы воевали лучше любого другого во всей армии Конфедерации. Так что Мэл весьма удивился тому факту, что Н’Дойе на Тарсонисе, а не задает зергам жару где-то на других планетах.
Жизнь у Н’Дойе сложилась довольно необычно. Она была обычной девчонкой верхнего слоя среднего класса, которая дружила со спортом и собиралась стать профессиональной регбисткой, пока однажды не попалась на глаза Грегори Дюку из Старых Семей.
Их роман был громким и закончился шикарной свадьбой, но через год Грегори умер. Как сообщили по новостям — от аневризмы головного мозга. В детективном отделе (куда Мэл тогда вот-вот устроился работать) ходили слухи, что на самом деле молодая миссис Дюк организовала смерть муженька. После смерти Грегори Эсмеральда завербовалась в десантные войска, и ее сразу возвели в чин офицера. В конце концов, лишить ее статуса члена Старой Семьи, никто был не в праве… хотя она и вернула себе девичью фамилию. Общественность посчитала ее поступок неслыханным и непрактичным, ввиду того, насколько проблематично людям без ошибок написать или произнести: «Н’Дойе». И опять же по слухам, новобранцы-Аннигиляторы отжимались по шестьдесят раз в полной экипировке за каждое неверное произношение фамилии «командирши».
Н’Дойе быстро поднялась по карьерной лестнице и заработала впечатляющую репутацию, (которую Мэл считай жуткой, поскольку темнокожая баба устраивала резню везде, где появлялась). В конце концов, ее повысили до звания майора и назначили командующим 22-го дивизиона.
Отсалютовав, Н’Дойе отчеканила:
— Майор Н’Дойе по вашему приказанию прибыла, мэм!
Киллиани отсалютовала в ответ.
— Вольно, майор.
Н’Дойе слегка шевельнулась, однако по ее виду нельзя было с уверенностью сказать, что она расслабилась. На самом деле, по разумению Мэла (поднаторевшего за годы в ПСТ, не говоря уж о последних двух месяцах, когда он сутками крутился среди безбашенных обитателей Трущоб), Н’Дойе готова убить на месте любого, кто ненароком дернется не так, как следует.
— Это агент Мэлкольм Келерчиан, один из следопытов, — представила Киллиани Мэла. — Майор Н’Дойе, вы и ваше подразделение переходите к нему подчинение.
Н’Дойе окинула Мэла взглядом, какой бывает, когда вместо обеда приносят гниющий труп крысы.