Страница 63 из 82
— Я знаю, ваше величество. Я видела их фотографии в иллюстрированных журналах.
— Ах да, конечно.
В ту пору мы часто навещали супругов Леппринсе. Весна подходила к концу, но летняя жара еще не наступила. Я чувствовал себя счастливым в обществе Леппринсе и этих двух женщин, таких красивых и таких разных. Мне кажется, будь это в моих силах, я никому не позволил бы хоть что-нибудь изменить. Среди приятных воспоминаний той поры, которые слились теперь для нас в один счастливый миг, мне особенно запомнилось одно. Леппринсе, всегда неугомонный, находивший все новые и новые забавы и уголки природы для пикников, предложил вам в одно из воскресений отправиться за город.
— Мы слишком много времени проводим в четырех стенах, — выставил он неопровержимый довод в ответ на возражения своей жены. — Нам необходимы свежий воздух, общение с природой и небольшая физическая нагрузка.
Итак, мы договорились. Они возьмут с собой провизию и заедут за нами на машине в десять утра.
Точно в назначенный час лимузин дожидался у подъезда нашего дома. Мы сели, и автомобиль тронулся. Вскоре город остался позади, автомобиль устремился в гору, преодолевая крутые подъемы, стал фыркать, но не сбавил скорости. Я сидел на откидной скамейке спиной по ходу движения автомобиля и через стекло увидел, что за нами едет какая-то машина. Вначале я не придал этому значения. Но потом, видя, что в течение часа, несмотря на бесконечные повороты, развороты и зигзаги, преследователь не отстает от нас, я, немного встревоженный, обратил на это внимание Леппринсе.
— Да, я знаю, что за нами едет машина, но пусть это тебя не беспокоит, и позволь мне пока не раскрывать тайны, я готовлю вам сюрприз.
Я не стал больше ни о чем его расспрашивать и принялся обозревать окрестности. Вокруг возвышался сосновый лес, на иглах которого повисли солнечные лучи. Когда лес поредел, перед нашим взором раскрылась под горой большая зеленая долина, окруженная горами и лесами. Автомобиль устремился вниз. Съехав в долину, он еще немало покружил нас по ней, прежде чем выехать на луг, поросший травой и кустарником. Ровная широкая долина, в конце которой бил родник с прозрачной холодной вкусной водой, очень понравилась нам. Мы устремились к нему, прихватив металлические кружки, чтобы попробовать эту, казалось, живительную влагу. И тут подъехала та самая машина, которая нас преследовала. Я сразу догадался, о каком сюрпризе идет речь, потому что таинственный автомобиль оказался старым моим знакомым: лимузином красного цвета.
— Так вот оно что! — воскликнул я, радуясь ему так, словно повстречался со своим давним другом. — А кто в нем?
— Не догадываешься? — спросил Леппринсе.
В нем приехал Макс.
Оба автомобиля расположились на краю луга. В нескольких метрах от них шофер расстелил скатерть и стал расставлять на белой льняной скатерти тарелки, столовые приборы, бутылки, корзинки с холодными закусками. Макс сел под сосной и, прикрыв лицо шляпой-котелком, дремал. А мы бродили по лугу, выискивая в траве четырехлистный клевер, наблюдали за полетом птиц и с любопытством разглядывали какую-нибудь диковинную гусеницу или жука. На стебельках стрекотали кузнечики, родник журчал, а густая зелень слегка колыхалась от легкого ветерка, нашептывая старинную, божественную симфонию. Мария Роса, вконец обессиленная, устроилась на трапе, на которую ее муж предварительно подстелил платок, желая уберечь одежду жены от грязи, сырости и насекомых.
— Какое блаженство! — воскликнул Леппринсе, стоя возле жены и раскинув руки, словно хотел обнять весь пейзаж. Мария Роса подняла лицо и посмотрела из-под шляпки, предохранявшей ее от солнца, на мужа. Прозрачный свет, просеиваясь сквозь зелень, придавал ему исступленно-восторженный вид.
— Да, это верно, — поддержал я, — мы, горожане, разучились по-настоящему ценить природу.
Но неугомонный Леппринсе не мог долго сосредоточивать внимание на одном и том же. Он вдруг тряхнул головой, прищелкнув языком, и воскликнул:
— Эй, Хавиер, хватит панегириков! Разве я не говорил, что готовлю вам сюрприз?
Он сделал знак шоферу, и тот, уже закончив приготовления к трапезе, сел за руль красного автомобиля, завел мотор и тихонько подкатил к нам.
— Садись, — велел мне Леппринсе, когда шофер остановился возле нас и вылез из машины.
— Куда поедем? — поинтересовался я.
— Никуда. Весь секрет в том, что машину поведешь ты.
Я увидел в его глазах выражение насмешки, смешанной с нежностью и невинным вызовом. Выражение, очень свойственное его глазам.
— Вы шутите? — не поверил я.
— Не трусь! В этой жизни надо все испытать. И особенно испытать острые ощущения.
Я никогда ни в чем не мог отказать Леппринсе. А потому занял место шофера в машине и стал ждать его указаний. Мария Роса, смотревшая на нас с добродушной снисходительностью, вдруг поняла, что мы затеваем.
— Эй, что вы собираетесь делать?
— Не бойся, душенька! — откликнулся Леппринсе. — Я хочу научить Хавиера водить машину.
— Но ведь он никогда ее раньше не водил!
Я выдавил из себя покорную улыбку и пожатием плеч дал ей понять, что действую не по своей воле.
— Мы немного повеселимся, вот увидишь! — ответил Леппринсе.
— Вы разобьетесь, только и всего! — и она обернулась к Марии Кораль, надеясь найти у нее поддержку. — Скажи ты, может, они тебя послушают. Упрямцы!
— Пусть делают, что хотят, не маленькие, — ответила Мария Кораль, вероятно, вдохновленная предстоящим аттракционом.
Между тем Леппринсе и шофер объясняли мне, как обращаться с машиной, споря друг с другом и по очереди садясь за руль. Однако все эти объяснения были для меня китайской грамотой. Мария Роса, поняв, что ей не удастся отговорить мужа, смиренно произнесла:
— Нам остается лишь молить бога, чтобы он сжалился над этими безумцами.
— Вы можете молиться, сеньора, а я поеду с мужем, — последовал решительный ответ Марии Кораль.
В несколько прыжков она достигла автомобиля, взобралась на заднее сиденье и съежилась там, словно оно было предназначено не для людей, а для багажа. Леппринсе, очень довольный, включил зажигание, а я обеими руками крепко вцепился в руль. Куртки свои мы окинули еще раньше, а мое канотье покатилось по земле, как только машина рванула с места. Леппринсе с криком «урра!» подбросил в воздух свое английское кепи и вскочил на подножку поехавшей машины. Шофер что-то крикнул мне, но я не расслышал его слов. Леппринсе свалился в машину головой вниз и стал дрыгать ногами в воздухе, умирая от смеха. Я изо всех сил пытался направить машину прямо, но она не переставала кружить. Я увидел перед собой Марию Росу, пригвожденную к платку, скрестившую в мольбе руки на груди и опустившую взгляд вниз; шофера, пытавшегося мне что-то объяснить жестами. Тогда Леппринсе примял нормальную позу, схватил руль и каждый на нас стал тянуть его в свою сторону: автомобиль поехал зигзагами, преследуя шофера по пятам, словно привязанный к нему, и раздавил во время одного из своих пируэтов мои канотье. Внезапно мотор сам по себе заглох, и машина остановилась. Леппринсе соскочил на землю и снова включил зажигание. Я воспротивился:
— Ну уж нет! С меня довольно!
— Ничего, ничего, еще немножечко, — попросил он.
Не успел он договорить, как автомобиль снова тронулся с места и поехал сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее, увозя с собой меня и Марию Кораль.
— Хавиер, сделай что-нибудь с этой колымагой! — взмолилась Мария Кораль, съежившись на заднем сиденье.
— Я и сам хотел бы этого, — отвечал я, пытаясь объехать деревья и надеясь на то, что автомобиль еще раз остановится сам по себе. Леппринсе и шофер, то забегая вперед, то отставая, натыкались друг на друга и что-то кричали. Только Макс, казалось, был погружен в сон, сидя на пеленой траве под сосной, и оставался равнодушным к трагедии, которая вот-вот могла разыграться на лугу.
Наконец, к моему великому удивлению, автомобиль покорился мне и стал ехать тем путем, который я ему указывал. Я остановил машину, спрыгнул на землю и помог Марии Кораль выйти. Подбежал запыхавшийся Леппринсе.