Страница 7 из 14
На мгновенье, Харлоу изучает меня.
– Я думаю, что она права. Тебе немного трудно угодить, – объясняет она.
– Серьёзно Харлоу? - спрашиваю я. – И это говоришь мне ты?
Лола удивляется, поскольку поворачиваясь ко мне, произносит:
– Это не то, что я имела в виду.
– Ох, мне определенно невозможно угодить, – признает Харлоу. – Я просто люблю смотреть на мужчин, когда они доставляют мне удовольствие. Но Мии нужно около двух недель, прежде чем она заговорит без неловкости.
– Не сегодня, – бормочет Лола.
Я забрасываю блеск для губ назад в мой клатч и смотрю на Харлоу.
– Возможно, я не люблю торопиться. Мне нравится разговаривать. Ты та, кто любит сразу переходить к делу и это нормально. Я не осуждаю.
– Что ж, – продолжает Харлоу, будто не слыша меня. – Ансель очарователен, и я уверена, что из-за того, как он смотрит на тебя, ему не нужно будет с тобой много разговаривать.
Лорелей вздыхает.
– Он, кажется, действительно милым и вы, ясно, как божий день, имеете планы друг на друга, так что же произойдет дальше? – она складывает всё обратно себе в клатч и облокачивается на раковину. – Он живет во Франции, она переезжает в Бостон, который лишь немного ближе к Франции, чем Сан-Диего. Если ты собираешься заниматься сексом с Анселем, – говорит она мне, – это будет миссионерская поза с тоннами разговоров и зрительного контакта. Это не «гастрольный перепихон».
– Вы, друзья, меня достали, – говорю я им.
– Тогда она может просто настоять, чтобы он оттрахал ее по-собачьи, в чём проблема? – изумленно спрашивает Харлоу.
Поскольку моё участие в этом разговоре необязательно, я покидаю дамскую комнату и возвращаюсь в бар, оставив подруг, чтобы они могли расписать всю мою ночь без меня.
Наши друзья стали чувствовать себя более комфортно (возможно, из-за алкоголя), их смех говорит мне, что они больше не слышат, о чем мы разговариваем. В конечном счете, они направляются к столам для игры в блэкджек недалеко от бара, оставляя нас одних только после намеков «будь осторожной» для меня и «не будь настойчивым» для Анселя.
Он допивает содержимое своего стакана, и ставит его на барную стойку.
– Что ты любишь больше всего в танцах?
Я чувствую себя храбрее, то ли от джина, то ли от Анселя, но меня это не волнует. Я беру его за руку и тяну вверх. Он поднимается и идет за мной.
– Что могу раствориться в них, – говорю я, наклоняясь к нему. – Быть кем-то другим.
Таким образом, я могу притвориться кем-то другим, делать такие вещи, которые не сделала бы, если бы думала об этом слишком много. Ведя Анселя вниз по тёмному коридору, я глубоко вздыхаю и считаю до десяти.
Мы останавливается за углом, он рычит, и я сжимаю свои губы вместе, мне нечем дышать. Это невозможно, но мои ноги ватные, а мозг просто прекращает функционировать.
– Ты могла бы притвориться, что выступаешь на сцене, – говорит он спокойно, уперевшись рукой в стену около моей головы. – Ты могла бы притвориться кем-то другим. Ты могла бы притвориться девушкой, которая потянула меня сюда, для того, чтобы поцеловать.
Я сглатываю, пытаясь сформулировать ответ: – Тогда, кем будешь ТЫ сегодня вечером?
– Парнем, который получает девушку, которую он хочет и не спешит вернуться домой.
Он не отводит взгляда, и я чувствую, что мне не устоять на ногах. Ансель мог бы поцеловать меня прямо в эту секунду, но это не значит, что он поторопился.
– Почему ты привела меня сюда? Подальше ото всех? - спрашивает Ансель, и его улыбка медленно угасает.
Я смотрю мимо, поверх его плеча на клуб, где лишь чуть-чуть светлее, чем там, где мы находимся.
Когда я не отвечаю, он наклоняется, чтобы поймать мой взгляд.
– Я задаю слишком много вопросов?
– Мне нужно время, чтобы собраться с мыслями, – говорю я ему. – Это не из-за тебя.
– Нет, нет. Солги мне, – говорит он, придвигаясь поближе, и от его улыбки у меня замирает сердце. – Позволь мне думать, будто мы одни, и это из-за меня ты потеряла дар речи.
И, тем не менее, он ждет, пока я подберу слова, которые хочу сказать в ответ. Но, честно говоря, даже с хорошим словарным запасом не я уверена, что смогу рассказать ему, почему привела его сюда, где нет моих друзей, которые всегда всё понимают, едва взглянув на меня.
Я не нервничаю или напугана. Просто не знаю, как вжиться в роль, которую хочу сыграть: кокетливой, незамкнутой и смелой девушки. Что такого особенного в химии другого человека, что в той или иной степени заставляет вас чувствовать притяжение к нему? С Анселем я чувствую, что моё сердцебиение ускоряется. Я хочу оставить свои отпечатки пальцев на его шее и губах. Хочу попробовать на вкус его кожу, понять, так она горяча, как выглядит, и решить нравится ли мне то, что он пил, пробуя его язык на вкус. Я хочу легко разговаривать с ним, чтобы мне не приходилось подбирать слова, а затем хочу утянуть его за собой в комнату, где нам не понадобятся слова.
– Спроси меня снова, – говорю я.
Он хмурится, прежде чем понимает, что я имею в виду: – Зачем ты привела меня сюда?
На этот раз я не раздумываю, прежде чем ответить.
– Я хочу пережить сегодняшний вечер по-другому.
Его губы дергаются в улыбке, пока он думает, и я не могу удержаться, не взглянув на них.
– Со мной, Cerise?
Я киваю.
– Я знаю, что означает Cerise, извращенец. Это вишня.
Его глаза сияют от веселья.
– А ты молодец.
– И я уверена, ты уже догадался, что я не девственница.
Он качает головой.
– Ты видела свои губы? Я никогда не видел, чтобы губы были такими пухлыми и красными.
Неосознанно, я кусаю нижнюю губу, посасывая.
Его взгляд становятся жадным, и он наклоняется ближе.
– Мне нравится, когда ты так делаешь. Я хочу попробовать их на вкус.
Мой голос беспокойный и взволнованный, когда я шепчу.
– Это просто губы.
– Это не просто губы. И, пожалуйста,- он дразнится, и стоит так близко, что я чувствую запах его лосьона после бритья. Он пахнет, как свежий воздух, зеленью, скошенной травой и распустившимися цветами одновременно. Я никогда не ощущала такого запаха раньше. - Ты красишь губы красной помадой, думая, что мужчины не обратят на него внимание? Но ты же наверняка знаешь, что мы хотим сделать с таким ротиком.- В отличие от него, я не закрываю глаза, когда наклонившись, Ансель зажимает мою нижнюю губу между своими и каждое из моих чувств подхватывает его хриплый стон. Проведя языком по губе, мягко посасывает и затем отступает. Я понимаю, что это был не поцелуй. Это было больше похоже на пробу. И, конечно, он соглашается: – Ты не похожа по вкусу на вишню.
– Какая же я на вкус?
Он пожимает плечами, немного задумчиво поджимая губы: – Словами не передать насколько ты прекрасна. Сладкая. Как девочка, которая ещё не совсем повзрослела.
Его рука все ещё находится около моей головы, а другая играет с краем моего кардигана. Я понимаю, что, если я хочу жить другой жизнью, то должна сделать это. Я не могу ходить на цыпочках вдоль края утёса. Я должна прыгнуть. Должна выяснить, какая девушка сделает то, что я хочу сделать с ним, и притвориться, что я - это она. Это она на сцене. А Мия - это зритель в зале.
Я беру его руку, провожу ею по своему платью, а затем под ним.
Он больше не смотрит на мой рот; мы изучаем друг друга глазами, когда я провожу его пальцами по внутренней стороне моего бедра. Чувствую себя здесь в безопасности. По-прежнему темно, но в углу бара слышатся пьяные голоса, тяжелые басы поп-песен. Мы скрылись, но любой мог бы заметить нас, если бы захотел. Без моего дополнительного согласия, он запускает палец под ткань моего нижнего белья. Мои глаза закрываются, и запрокинув голову назад, я облокачиваюсь на стену. Он мягко проводит взад – вперед вокруг самого чувствительного комочка нервов.