Пятая авеню

«Вот ведь бедняжки», – подумал Луис.

Он открыл ящик письменного стола и, порывшись в нем, извлек последний номер журнала «Пипл». На обложке был его сын, Майкл Арчер, кинозвезда и писатель, чьи романы становились бестселлерами. Даже сейчас, когда Майкл повзрослел, в нем ясно прослеживались черты, унаследованные от матери, – от темных волос до голубых, цвета кобальта, глаз. При этом на отца Майкл был не похож ни капли.

Изучая лицо сына, Луис раздумывал над тем, как повел бы себя Майкл, узнай он о том, что Джордж Редман убил его мать. Ведь когда это случилось, ему было всего три года. Ради того, чтобы уберечь сына от той боли и злости, которые будоражили его, Луис, растя и воспитывая Майкла, внушал ему, что смерть матери произошла в результате несчастного случая. Но вместо того, чтобы сблизить их, эта трагедия, наоборот, развела их и отдалила друг от друга: чтобы обеспечить их будущее, Луису пришлось посвящать все свое время «Манхэттен Энтерпрайзис».

Они никогда не были близки. Фактически Луис до последней недели не видел Майкла и не получал от него вестей уже шестнадцать лет.

«И все это из-за проклятого Джорджа Редмана», – думал он. Отложив журнал, бизнесмен снова стал смотреть, как лимузины медленно движутся по улице. Он гадал, в каком из них может сидеть его сын. На прошлой неделе, когда Майкл неожиданно нагрянул в его офис, Луиса поразила произошедшая в нем перемена. В жизни Майкл казался старше, чем на экране. С годами его взгляд стал более твердым, утратив прежнюю доверчивость и наивность. Видно, что борьба, которую ему надо было вести в Голливуде, пошла ему на пользу и многому научила. Возможно, он, наконец-то, стал взрослым.

Но на самом деле взрослым-то он и не стал…

Майкл жаловался на свое затруднительное положение и говорил, что его жизнь в опасности, а Луис слушал его, и в его сознании закипала та самая смесь стыда и злости, которую он чувствовал, когда восемнадцатилетний Майкл отправился в Голливуд. Даже сейчас, слушая сына, просящего о помощи, он чувствовал то же, что и тогда. Даже сейчас он видел удивление на лице Майкла, когда сказал ему, что окажет ему необходимую помощь только в том случае, если он пойдет на открытие «Редман Интернэйшнл» и встретится там с Лианой Редман.

Сидя в отцовском лимузине пепельно-серого цвета, Майкл Арчер смотрел сквозь тонированное стекло на сверкающий огнями силуэт Нью-Йорка и думал, что предпочел бы оказаться в любом другом месте, только не там, куда он ехал.

Возвращение не принесло ему радости. То, что его здесь ждало, вызывало лишь отвращение. В свое время он покинул это место и ни разу не оглянулся, не вспомнил прошлого, до того момента, когда несколько недель назад у него не осталось иного выбора.

Все, что он видел вокруг, принадлежало его отцу, начиная от устрашающего офисного здания и жилых комплексов на Пятой авеню до роскошных отелей на Парк-авеню и Мэдисон-авеню, мимо которых он только что проехал. Никто даже и не знал, что он сын Луиса, но постоянная мысль о том, что отцовское «я» расползлось, подобно эпидемии, по всему городу, вызывала у него жгучий стыд.

Ну разве это не ирония, мысленно рассуждал он, что сейчас его снова заталкивают в ту жизнь, от которой он когда-то сбежал. Но еще большая ирония была в том, что помочь ему не мог никто, кроме отца.

Рядом с ним на сиденье лежал светло-коричневый конверт, который Луис дал ему этим вечером. Протянув руку и взяв конверт, Майкл включил над головой лампу и вынул из конверта несколько фотографий Лианы Редман.

Большинство снимков запечатлели ее читающей на Вашингтон-сквер, на нескольких фотографиях она стояла в очереди к газетному лотку. На остальных Лиана была сфотографирована бегущей по тротуару, чтобы поймать такси.

Майкл изучал ее лицо и гадал, в какую историю вовлекает его отец. Почему его встреча с Лианой Редман для него так важна? И почему Луис отказался дать деньги, столь необходимые ему сейчас, если он с ней не встретится?

Лимузин, встроившись в «зеленую волну», покатил дальше по Пятой авеню. Майкл увидел яркий, жизнерадостный свет прожекторов, направленных на здание «Редман Интернэйшнл» и освещающих красную ленту пронзительными яркими лучами.

Он отложил конверт с фотографиями в сторону. Сейчас ему необходимо делать то, что велел отец.

После недавней смертельной угрозы у него едва ли был выбор.

Глава 04

Возбуждение в вестибюле нарастало.

Стоя возле сверкающего водопада, Винсент Спокатти наблюдал, как повсюду, куда ни глянь, суетятся люди.

Под присмотром Элизабет Редман девушки, одетые в одинаковую униформу, проверяли сервировку мест за столом, полировали все украшавшие вестибюль сверкающие предметы и в который раз поправляли невероятных размеров цветочные композиции, стоявшие на каждом из двухсот столов, рассчитанных на восемь персон каждый. Бармены в черных смокингах пополняли запасы бокалов, бутылок и льда. Позади них тридцать четыре музыканта поудобнее рассаживались на стульях, готовясь к предстоящему нелегкому вечеру.

Помня о взорвавшихся ранее бомбах, Спокатти был поражен тем, что все происходило четко и слаженно, словно по нотам. Он понимал, что это заслуга Элизабет Редман и ее дочери Селины.

Элизабет шла через вестибюль к бару. Винсент сосредоточенно наблюдал за ней. Элизабет Редман, как и ее дочь Селина, была высокой и стройной. Белокурые волосы спадали ей на плечи, обрамляя овал лица, при взгляде на которое сразу становилось понятно, что эта женщина обладает умом и чувством юмора. Бриллианты на ее шее, на запястьях и в ушах были дорогими и изысканными, но не вульгарно-кричащими. Она знала, что представляют собой люди, приглашенные ею на торжество; она знала, как следует обходиться с ними. И это было заметно с первого взгляда.

Когда она проходила мимо, Спокатти, повернув голову вправо, быстро осмотрел свое отражение в громадной зеркальной колонне. То место на его черном смокинге, под которым находился грудной карман, а в нем револьвер, слегка оттопыривалось, но Спокатти это не сильно беспокоило. Он был телохранителем, и его наняли на сегодняшний вечер для того, чтобы охранять Джорджа Редмана, его семью и их гостей от возможного вторжения нежелательных визитеров. Думая об иронии этой ситуации, Спокатти едва удерживался от смеха.

Он присмотрелся к своему окружению. Практически все было пущено на самотек, хотя безопасность требует строгого соблюдения правил и четкого выполнения приказов. После сегодняшнего взрыва бомб Джордж Редман нанял двадцать пять человек для того, чтобы они стояли на часах в течение всего сегодняшнего торжества, но – в чем Спокатти был практически уверен – все они не были профессионалами, а скорее любителями, что было ему только на руку.

Он не сомневался, что незаметное проникновение в один из лифтов и добыча информации, касающейся поглощения «УэстТекс Инкорпорэйтэд», так необходимой Луису Райану, должны пройти без каких-либо проблем.

Элизабет Редман снова шла через вестибюль, на этот раз по направлению к нему. Она не подчеркивала этого, но держала себя так, что было ясно: эта дама в полной мере осознает, какой властью она обладает в этом городе.

Она подошла к нему с улыбкой на лице и протянула руку.

– Я Элизабет Редман, – представилась она.

Ее рукопожатие было твердым.

– Антонио Бенедетти.

– Мне всегда очень нравились итальянцы.

Забавно, подумал он и спросил:

– Что я могу сделать для вас, миссис Редман?

– Да ничего особенного, – ответила она. – Просто следите, чтобы ни одна бомба не взорвалась здесь во время сегодняшнего торжества, только и всего. Вы можете справиться с этим?

– Конечно.

Элизабет подняла голову. Во взгляде ее глаз, смотревших на него, появилась твердость.

– Пожалуй, – сказала она, но, повернувшись к другим охранникам, добавила: – Но вот в отношении других ваших коллег у меня нет уверенности.