Страница 20 из 24
Не смотря, однако, на мое заявленіе, всѣ обступили меня, поздравляли съ успѣхомъ и поражались моимъ умомъ, опытностью и познаніями; а генералъ Элліотъ за мои военные заслуги предложилъ мнѣ въ награду офицерское званіе. Я отказался отъ излишнихъ почестей и удовольствовался только публичной благодарностью, высказанной знаменитымъ генераломъ въ присутствіи всего генеральнаго штаба.
Англичане всегда производили на меня впечатлѣніе очень храбраго народа, и я не хотѣлъ оставлять крѣпости, пока не окажу имъ значительныхъ услугъ. Удобный случай скоро представился. Черезъ три недѣли, послѣ описаннаго мною случая, я переодѣлся патеромъ, благодаря чему мнѣ удалось въ часъ ночи проникнуть въ непріятельскій лагерь. Подкравшись къ палаткѣ, гдѣ въ это время засѣдалъ военный совѣтъ подъ предсѣдательствомъ главнокомандующаго, графа Артуаса, мнѣ удалось подслушать, что непріятель намѣривался произвести на слѣдующій день нападеніе на нашу крѣпость. Я слышалъ, какъ графъ Артуасъ излагалъ планъ нападенія и размышлялъ о томъ, какимъ образомъ предотвратить грозящую крѣпости опасность. Мнѣ недолго пришлось ждать окончанія совѣта. Офицеры скоро разошлись и улеглись спать. Убѣдившись, что въ непріятельскомъ лагерѣ всѣ уснули, не исключая часовыхъ, я бросился къ пушкамъ и одну за другой забросилъ ихъ далеко въ море, гдѣ онѣ и потонули; телѣги же и лафеты я снесъ въ середину непріятельскаго лагеря и свалилъ въ одну кучу. Образовалась груда выше Гибралтарскихъ скалъ. На эту груду я взвалилъ всю амуницію и поджегъ ее. Огромное яркое пламя озарило всю окрестность. Боясь навлечь на себя подозрѣніе, я прибѣгъ къ хитрости: сталъ бѣгать по непріятельскому лагерю и громко кричать о пожарѣ. Поднялась страшная суматоха.
Офицеры и солдаты, какъ безумные, метались по лагерю и не знали, что имъ дѣлать. Впослѣдствіи, когда паника немного улеглась, собрался военный совѣтъ и стали рѣшать вопросъ, какимъ образомъ могла произойти такая катастрофа. Никто не могъ предположить, что это дѣло рукъ одного человѣка. Военачальники объясняли себѣ это несчастіе тѣмъ, что нашъ гарнизонъ сдѣлалъ ночью нападеніе на лагерь, подкупилъ стражу и уничтожилъ всѣ пушки.
Непріятель понесъ громадныя потери, и Гибралтаръ былъ спасенъ, но никто не зналъ, кто былъ спасителемъ крѣпости.
Главнокомандующій непріятельской арміей, графъ Артуасъ, охваченный ужасомъ, бѣжалъ со всѣмъ своимъ войскомъ, оставивъ лагерь. Четырнадцать дней бѣжалъ онъ безостановочно, пока не добрался измученный и больной до Парижа. Часть его солдатъ заболѣла во время бѣгства, а другая часть слегла сейчасъ же по прибытіи въ Парижъ. Ужасъ и усталость до того измучили всю армію, что ни одинъ человѣкъ не могъ въ теченіе трехъ мѣсяцевъ притронуться къ пищѣ, и они жили только однимъ воздухомъ.
Прошло два мѣсяца съ тѣхъ поръ, какъ я оказалъ услугу осажденнымъ. Я все еще оставался въ крѣпости. Однажды мы ужинали у генерала Элліота. Вдругъ въ комнату влетѣла бомба и упала на столъ. Всѣ присутствовавшіе, а также и храбрый генералъ Элліотъ бросились бѣжать изъ комнаты. Въ этомъ не было ничего удивительнаго, такъ какъ бомба, разорвавшись, могла бы разнести всѣхъ въ мелкіе куски. Всякій на ихъ мѣстѣ сдѣлалъ бы то же самое. Но я не хотѣлъ слѣдовать ихъ примѣру. Не долго думая, подбѣжалъ я къ бомбѣ, схватилъ ее и прежде, чѣмъ она успѣла лопнутъ, понесъ ее на вершину скалы. Оттуда я хотѣлъ было бросить бомбу въ море, но вдругъ замѣтилъ на высокомъ морскомъ берегу, недолеко отъ непріятельскаго лагеря, громадную толпу людей. Я взялъ свой
телескопъ, чтобы посмотрѣть, что они тамъ дѣлаютъ. Страшное зрѣлище заставило меня задрожать отъ ужаса. Непріятели поймали двухъ нашихъ офицеровъ: генерала и полковника, которые ночью проникли въ ихъ лагерь. На возвышеніи поставили два столба. Генерала и полковника подвели къ столбамъ и продѣвали уже ихъ
головы въ петли. Сообразивъ, что рукою нельзя будетъ добросить до нихъ бомбы, я выхватилъ изъ кармана пращъ, вложилъ въ него бомбу и бросилъ ее въ самую середину толпы. Раздался страшный трескъ, бомба разорвалась на мелкіе куски, и ни одинъ изъ толпы не остался въ живыхъ. Большой осколокъ бомбы ударилъ въ подножіе виселицъ, такъ что обѣ онѣ повалились, и наши офицеры были спасены. Они быстро освободили другъ друга отъ веревокъ, стягивавшихъ ихъ шеи и бросились къ берегу. Къ ихъ счастью на берегу находилась лодка съ двумя перевозчиками. Они прыгнули въ лодку и черезъ короткое время прибыли къ намъ. Я встрѣтился съ ними у генерала Элліота, куда я направился, чтобы разсказать ему о случившемся происшествіи. Узнавъ, что я былъ ихъ спасителемъ, генералъ и полковникъ бросились ко мнѣ и еле не задушили меня въ своихъ объятіяхъ. Генералъ Элліотъ устроилъ пиръ, и мы отпразновали этотъ день самымъ веселымъ образомъ.
Пращъ свой, которымъ я такъ удачно бросилъ бомбу, я получилъ въ наслѣдство отъ моего отца, который разсказывалъ мнѣ о мемъ интересную исторію.
— Во время одного изъ многочисленыхъ моихъ путешествій, — разсказывалъ отецъ, — я попалъ въ Англію. Однажды я отправился прогуляться по морскому берегу. Долго гулялъ я и любовался видомъ моря. Наконецъ, я усталъ и присѣлъ отдохнуть на большой камень, лежавшій на берегу моря. Вдругъ я замѣтилъ, что ко мнѣ быстро приближается какое-то животное. Когда оно приблизилось, я увидѣлъ, что это былъ морской конекъ. Онъ яростно бросился на меня, но въ это самое мгновеніе я схватилъ пращъ и такъ удачно метнулъ въ конька два камня, что у него вылетѣли оба глаза. Потерявъ зрѣніе, конекъ сейчасъ же присмирѣлъ и остановился. Я вспрыгнулъ ему на спину, вложилъ въ его пасть мой пращъ и направилъ его въ море. Конекъ сталъ послушенъ, какъ овца. Быстро мчалъ онъ меня по дну черезъ океанъ, и черезъ три часа мы прибыли на притивоположный берегъ.
Тамъ я продалъ своего конька за триста золотыхъ хозяину гостиницы, въ которой я остановился, и тотъ показывалъ его за плату и нажилъ большую прибыль на этомъ предпріятіи.
Много интереснаго видѣлъ я во время путешествія на конькѣ по дну океана. Милліоны самыхъ разнообразныхъ рыбъ и морскихъ животныхъ окружали меня. Они не имѣли ни малѣйшаго сходства съ обыкновенными рыбами. Формы и очертанія ихъ тѣла были самыя фантастическія: у однихъ голова была посрединѣ тѣла, у другихъ на концѣ хвоста; часто онѣ собирались большими стаями и услаждали мой слухъ стройнымъ пѣніемъ. Прозрачные дворцы, построенные изъ воды и окруженные прозрачными колоннами, встѣчались мнѣ по пути. Яркій свѣтъ свѣтящейся текучей воды озарялъ эти дворцы. Громадная цѣпь высокихъ горъ встрѣтилась мнѣ по пути. По склонамъ горъ росло множество различныхъ деревьевъ. На деревьяхъ этихъ были омары, раки, устрицы, раковины, громадныя морскія улитки, не менѣе ста пудовъ каждая, сидѣли на вѣтвяхъ деревьевъ. Во время бури волны срываютъ съ вѣтвей эти плоды и выносятъ ихъ на берегъ, гдѣ люди подбираютъ ихъ и продаютъ на рынкахъ. У подножія громадныхъ омаровыхъ, раковыхъ и устричныхъ деревьевъ находился кустарникъ, на которомъ были маленькія улитки.
Недостатокъ воздуха я сталъ ощущать только тогда, когда находился уже на половинѣ дороги, на громадной глубинѣ. Я сталъ гнать своего конька, который и такъ мчался очень быстро. На пути стали попадаться огромныя рыбы. Съ раскрытыми пастями онѣ гнались за мною, но, не смотря на ихъ желаніе, онѣ не могли нагнать меня. Скоро мы стали приближаться къ берегу. Вдругъ, я замѣтилъ на днѣ моря, на песку распростертую человѣческую фигуру. Подъѣхавъ ближе, я увидѣлъ, что это была женщина. Она проявляла еще признаки жизни. Я схватилъ ее за руку и вытащилъ на берегъ. Сейчасъ же я доставилъ ее въ аптеку, и, благодоря стараніямъ аптекаря, намъ удалось вернуть ей жизнь…