Страница 71 из 89
И ходила кругом голова…
Спалена моя степь, трава свалена,
Ни огня, ни звезды, ни пути…
И кого целовал – не моя вина,
Ты, кому обещался, – прости…
30 декабря 1908
* * *
Мой милый, будь смелым
И будешь со мной.
Я вишеньем белым
Качнусь над тобой.
Зеленой звездою
С востока блесну,
Студеной волною
На панцырь плесну,
Русалкою вольной
Явлюсь над ручьем,
Нам вольно, нам больно,
Нам сладко вдвоем.
Нам в темные ночи
Легко умереть
И в мертвые очи
Друг другу глядеть.
1 января 1909
* * *
Не венчал мою голову траурный лавр
В эти годы пиров и скорбей.
Праздный слух был исполнен громами литавр,
Сердце – музыкой буйных страстей.
Светлой ангельской лжи не знавал я отрав,
Не бродил средь божественных чащ.
Сон мой длился века, все виденья собрав
В свой широкий, полунощный плащ.
И когда вам мерцает обманчивый свет,
Знайте – вновь он совьется во тьму.
Беззакатного дня, легковерные, нет.
Я ночного плаща не сниму.
19 января 1909
* * *
Покойник спать ложится
На белую постель.
В окне легко кружится
Спокойная метель.
Пуховым ветром мчится
На снежную постель.
Снежинок легкий пух
Куда летит, куда?
Прошли, прошли года,
Прости, бессмертный дух,
Мятежный взор и слух!
Настало никогда.
И отдых, милый отдых
Легко прильнул ко мне.
И воздух, вольный воздух
Вздохнул на простыне.
Прости, крылатый дух!
Лети, бессмертный пух!
3 февраля 1909
* * *
Уж вечер светлой полосою
На хладных рельсах догорал.
Ты, стройная, с тугой косою
Прошла по черным пятнам шпал.
Твой быстрый взор огнем докучным
Меня обжег и ослепил.
Мгновенье… громом однозвучным
Нас черный поезд разделил…
Когда же чуть дрожащим звоном
Пропели рельсы: не забудь,
И семафор огнем зеленым
Мне указал свободный путь, —
Уж ты далёко уходила,
Уже теряла цвет трава…
Там пыль взвилась, там ночь вступила
В свои туманные права…
Тревожный свист и клубы дыма
За поворотом на горе…
Напрасный миг, проплывший мимо…
Огонь зеленый на заре.
1 марта 1909
* * *
Здесь в сумерки в конце зимы
Она да я – лишь две души.
«Останься, дай посмотрим мы,
Как месяц канет в камыши».
Но в легком свисте камыша,
Под налетевшим ветерком,
Прозрачным синеньким ледком
Подернулась ее душа…
Ушла – и нет другой души,
Иду, мурлычу: тра-ля-ля…
Остались: месяц, камыши,
Да горький запах миндаля.
27 марта 1909
ЧЕРЕЗ ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ
К. М. С.
1
Всё та же озерная гладь,
Всё так же каплет соль с градирен.
Теперь, когда ты стар и мирен,
О чем волнуешься опять?
Иль первой страсти юный гений
Еще с душой не разлучен,
И ты навеки обручен
Той давней, незабвенной тени?
Ты позови – она придет:
Мелькнет, как прежде, профиль важный,
И голос, вкрадчиво-протяжный,
Слова бывалые шепнет.
Июнь 1909
2
В темном парке под ольхой
В час полуночи глухой
Белый лебедь от весла
Спрятал голову в крыла.
Весь я – память, весь я – слух,
Ты со мной, печальный дух,
Знаю, вижу – вот твой след,
Смытый бурей стольких лет.
В тенях траурной ольхи
Сладко дышат мне духи,
В листьях матовых шурша,
Шелестит еще душа,
Но за бурей страстных лет
Всё – как призрак, всё, – как бред,
Всё, что было, всё прошло,
В прудовой туман ушло.
Июнь 1909
3
Когда мучительно восстали
Передо мной дела и дни,
И сном глубоким от печали
Забылся я в лесной тени, —
Не знал я, что в лесу девичьем
Проходит память прежних дней,
И, пробудясь в игре теней,
Услышал ясно в пеньи птичьем:
«Внимай страстям, и верь, и верь,
Зови их всеми голосами,
Стучись полночными часами
В блаженства замкнутую дверь!»
Июнь 1909
4
Синеокая, бог тебя создал такой.
Гений первой любви надо мной,
Встал он тихий, дождями омытый,
Запевает осой ядовитой,
Разметает он прошлого след,
Ему легкого имени нет,
Вижу снова я тонкие руки,
Снова слышу гортанные звуки.
И в глубокую глаз синеву
Погружаюсь опять наяву.
1897—1909. Bad Nauheim
5
Бывают тихие минуты:
Узор морозный на стекле;
Мечта невольно льнет к чему-то,
Скучая в комнатном тепле…
И вдруг – туман сырого сада,
Железный мост через ручей,
Вся в розах серая ограда,
И синий, синий плен очей…
О чем-то шепчущие струи,
Кружащаяся голова…
Твои, хохлушка, поцелуи,
Твои гортанные слова…
Июнь 1909
6
В тихий вечер мы встречались
(Сердце помнит эти сны).
Дерева едва венчались
Первой зеленью весны.
Ясным заревом алея,
Уводила вдоль пруда
Эта узкая аллея
В сны и тени навсегда.
Эта юность, эта нежность —
Что для нас она была?
Всех стихов моих мятежность
Не она ли создала?
Сердце занято мечтами,
Сердце помнит долгий срок,
Поздний вечер над прудами,
Раздушенный ваш платок.
23 марта 1910. Елагин остров
7
Уже померкла ясность взора,
И скрипка под смычок легла,
И злая воля дирижера
По арфам ветер пронесла…
Твой очерк страстный, очерк дымный
Сквозь сумрак ложи плыл ко мне.
И тенор пел на сцене гимны
Безумным скрипкам и весне…
Когда внезапно вздох недальный,
Домчавшись, кровь оледенил,
И кто-то бедный и печальный
Мне к сердцу руку прислонил…
Когда в гаданьи, еле зримый,
Встал предо мной, как редкий дым,
Тот призрак, тот непобедимый…
И арфы спели: улетим.
Март 1910
8
Всё, что память сберечь мне старается,