Страница 10 из 56
После зимних наступательных операций Красная Армия перешла к обороне. Весной 1942 года на фронтах наступило временное затишье. В перерывах между боевыми полетами продолжались учеба, тренировки. Полезными были ежедневные тщательные разборы полетов, давно заведенные в авиации. Но особенно большую пользу приносили конференции летного состава. Они повышали наши тактические знания, обогащали опыт. Мы, молодые воины, с жадностью и интересом слушали рассказы о боевых делах лучших экипажей, об их смекалке, находчивости, смелости, отваге. На конференции даже ворчуны (были и такие), выражавшие обычно неудовольствие тем, что уж слишком долго продолжается учеба, что пора, мол, «делом заниматься, лететь бить врага», преображались. Больше всего мы восхищались смелыми, порою дерзкими действиями экипажа Дмитрия Барашева.
Дмитрий, этот симпатичный парень с Тамбовщины, безмерно любил полеты. Вернувшись после выполнения боевого задания, он всегда обращался к инженеру эскадрильи или полка с одним и тем же вопросом:
- Нет ли машины для облета?
- Так тебе же отдыхать надо, - отвечал инженер, - ночью снова боевой вылет. Да, наверное, и не один.
- Там и отдохну, - улыбался Барашев.
Экипажи ехали на отдых, а Дмитрий с боевыми [51] друзьями по экипажу поднимался в небо, чтобы облетать после ремонта бомбардировщик.
Барашев с ранних лет полюбил авиацию. О полетах он мог говорить неустанно. В эти минуты его мужественное лицо еще больше воодушевлялось. Когда Дмитрий садился в кабину, он как бы наполнялся богатырской силой. Барашев - мастер высокого класса. А по мужеству, отваге, казалось, ему не было равных в нашей дивизии. Не раз Дмитрий вместе с товарищами по экипажу смотрел в глаза смерти. Но смелость, находчивость, мастерство выручали его.
Барашев прибыл в наш полк в январе 1942 года, но летать на боевые задания начал в первые дни войны. Мы узнали об одном из многих боевых вылетов, выполненных отважным летчиком в сентябре 1941 года. Тяжелое время было тогда. Враг захватил Киев, часть Левобережной Украины, создалась угроза прорыва немцев в Донбасс. Летчики 18-й авиабригады тяжелых бомбардировщиков базировались в районе Запорожья, принимали активное участие в трудных боях. Проявляя мужество, летное мастерство, они наносили мощные удары по наступающему противнику. Бригада понесла значительные потери, ей довелось перебазироваться в Краснодон.
В один из сентябрьских дней экипажам бригады (а их оставалось немного) приказали совершить налет на скопление вражеских войск вблизи Полтавы. Восемь экипажей подготовились к вылету. Командиром этого подразделения назначили Дмитрия Барашева, штурманом - мастера бомбовых ударов лейтенанта Федора Василенко.
Взлетев, самолеты взяли курс на северо-запад. Под крыльями проплывали города и села Донбасса. Густая паутина железных дорог затрудняла ориентировку. Но Барашев и Василенко уверенно вели [52] эскадрилью. Правее виднелась серебряная лента Северского Донца. Почти до Харькова летели вдоль этой красивой реки. Над Богодуховом к эскадрилье пристроились шесть истребителей сопровождения.
Полет к цели продолжался на высоте 3000 метров. Ярко светило солнце. На небе - ни облачка. Вскоре на высоком берегу Ворсклы показалась Полтава. Недавно немцы захватили этот чудесный город, в котором рос и учился Василенко. С болью в сердце смотрели авиаторы на руины Полтавы…
На подходе к цели наши самолеты были встречены большой группой немецких истребителей. Начался трудный и упорный воздушный бой. Пошли в атаку наши И-16. Дружный огонь открыли и стрелки бомбардировщиков. Штурман Василенко сосредоточил все свое внимание на землю. В лесу, возле станции Копылы, он заметил скопление танков, автомашин, живой силы врага. Не обращая внимания на вражеских истребителей, он прицелился и сбросил бомбы. Это же сделали штурманы ведомых самолетов. Василенко и его товарищи видели, как внизу появились всплески огня, вверх потянулся густой черный дым, взрывались танки и автомашины. Мужественно дрались наши летчики-истребители, хотя силы были явно неравными. Немцам удалось сбить три советских «ястребка». Но и они потеряли семь «мессеров». Упали на землю три наших бомбардировщика. Еще четыре Ила, подбитые врагом, стали снижаться…
Улетели в сторону Богодухова и оставшиеся истребители - у них кончились боеприпасы, горючее было на исходе. И получилось так, что в воздухе остался один самолет Барашева, но и он загорелся. Немцы надеялись, что краснозвездная машина обречена, что она вот-вот рухнет, и подлетели ближе. Раненые стрелки, потерявшие много крови, продолжали [53] стрелять. К ним присоединился и Василенко. Когда один из «мессеров» оказался в секторе обстрела, штурман нажал на гашетку ШКАСа, и еще один стервятник камнем полетел к земле.
Барашеву удалось погасить пожар, и он повел самолет к своему аэродрому. Трудным был этот полет. Радист и стрелок молчали (они, вероятно, потеряли сознание), штурман Василенко сидел в кабине, стекла которой были разбиты пулями и осколками. Струи воздуха вырывали из рук карту, мешали смотреть, ориентироваться. И все же отважный экипаж дотянул до аэродрома. Дмитрий посадил самолет на фюзеляж - шасси не выпустилось.
Техники насчитали в машине свыше трехсот пробоин! Все удивлялись: как мог самолет с поврежденными пропеллерами, оборудованием, шасси, с массой пробоин не только держаться в воздухе, но и пролететь около трехсот километров?
Это был последний вылет Барашева и Василенко в бригаде тяжелых бомбардировщиков…
В нашем полку Барашев летал с другими товарищами, летал много, бесстрашно. Бомбил врага на переднем крае, уничтожал его технику на аэродромах, железнодорожных станциях. Задания выполнял только успешно.
Все больше мы узнавали о боевых делах однополчан, и наши сердца наполнялись гордостью от того, что служим в одной части с такими замечательными людьми, вместе с ними будем бить врага.
На боевом курсе
Наконец настал день и моего первого боевого вылета! Как я ждал его, ждал и волновался. Никогда не забыть мне этого апрельского дня 1942 года. Первые шаги в любом деле всегда трудны и незабываемы. [54] Первый бой! Проверка воли и характера воина. Выдержу ли я этот экзамен? Не спасую ли перед опасностью, не растеряюсь ли над целью?…
Вспоминаю беседу комиссара полка Н. Г. Тарасенко с молодыми воинами, проведенную вскоре после нашего прибытия в часть:
- Вам, молодым, сразу же хочется совершить подвиг. Но не думайте, что это легко сделать. Да и совершать подвиг ради подвига вряд ли следует. Мне думается, что когда Виктор Талалихин пошел на первый в условиях ночи таран, когда направил свою горящую машину на скопление фашистов Николай Гастелло, они не думали о подвиге. Делали они это в силу своей убежденности, по велению совести, выполняя свой воинский долг. И еще об одном немаловажном обстоятельстве хочу вам сказать: о чувстве страха, которое естественно и присуще каждому человеку. Но если вы глубоко сознаете значение своего долга - долга защитника Родины, - а я в этом не сомневаюсь, то чувство страха отступит. Чем сильнее сознательность, тем слабее страх.
Желаю вам больших успехов, желаю с честью выдержать боевое испытание!
Сегодня я полечу вторым штурманом в экипаже Д. И. Барашева, пройду так называемую стажировку. Количество подобных полетов будет зависеть от моих способностей.
Подготовка к боевому вылету имеет свои особенности. В первую очередь надо изучить цель. По данным разведки, железнодорожный узел Орел до отказа забит эшелонами с войсками, боеприпасами, горючим. Естественно, что противовоздушная оборона там сильная. Вместе с Барашевым и Травиным намечаем план полета, выбираем средства радионавигации, [55] изучаем систему светомаяков. Заход на цель, маневр после бомбометания, высота удара определены приказом командира.
- С нами не впервые летают штурманы, - сказал Барашев. - Как правило, первый полет показательный. Молодой штурман наблюдает за действиями лейтенанта Травина. Учитывая вашу подготовку, мы решили предоставить вам в первом же полете возможность выполнять обязанности основного штурмана. Согласны?