Страница 41 из 41
62 Где зыблется в теснине Тразимена, Где для мечты — ее желанный дом. Здесь победила хитрость Карфагена,[214] И, слишком рано гордый торжеством, Увидел Рим орлов своих разгром, Не угадав засаду Ганнибала, И, как поток, в ущелье роковом Кровь римская лилась и клокотала, И, рухнув, точно лес от буревала, 63 Горой лежали мертвые тела, — Храбрейшим, лучшим не было спасенья, И жажда крови так сильна была, Что, видя смерть, в безумстве исступленья Никто не замечал землетрясенья, Хотя бы вдруг разверзшийся провал, Усугубляя ужас истребленья, Коней, слонов и воинов глотал. Так ненависть слепа, и целый мир ей мал. 64 Земля была под ними как челнок, Их уносивший в вечность, без кормила, И руль держать никто из них не мог, Затем что в них бушующая сила Самой Природы голос подавила — Тот страх, который гонит вдаль стада, Взметает птиц, когда гроза завыла, И сковывает бледные уста, — Так, словно человек умолкнул навсегда. 65 Как Тразимена изменилась ныне! Лежит, как щит серебряный, светла. Кругом покой. Лишь мирный плуг в долине Земле наносит раны без числа. Там, где лежали густо их тела, Разросся лес. И лишь одна примета Того, что кровь когда-то здесь текла, Осталась для забывчивого света: Ручей, журчащий здесь, зовется Сангвинетто.[215] 66 А ты, Клитумн, о светлая волна, Кристалл текучий, где порой, нагая, Купается, в струях отражена, Собой любуясь, нимфа молодая; Прозрачной влагой берега питая, О, зеркало девичьей красоты, О, благосклонный бог родного края, Забыв войну, растишь и холишь ты Молочно-белый скот, и травы, и цветы. 67 Лишь небольшой, но стильный, стройный храм, Как память лет, что в битвах отгремели, Глядит с холма, ближайшего к волнам, И видно, как в прозрачной их купели Гоняются и прыгают форели, А там, где безмятежна глубина, Нимфеи спят, колышась еле-еле, И, свежести пленительной полна, Пришельца сказками баюкает волна. 68 Благословен долины этой гений! Когда, устав за долгий переход, Пьешь полной грудью аромат растений, И вдруг в лицо прохладою дохнет, И, наконец, ты, смыв и пыль и пот, Садишься в тень, на склон реки отлогий, Сама душа Природе гимн поет, Дарующей такой приют в дороге, Где далеко и жизнь, и все ее тревоги. 69 Но как шумит вода! С горы в долину Гигантской белопенною стеной — Стеной воды! — свергается Велико, Все обдавая бурей водяной. Пучина Орка! Флегетон шальной! Кипит, ревет, бурлит, казнимый адом, И смертным потом — пеной ледяной — Бьет, хлещет по утесистым громадам, Как бы глумящимся над злобным водопадом, 70 Чьи брызги рвутся к солнцу и с небес, Как туча громоносная в апреле, Дождем струятся на поля, на лес, Чтобы они смарагдом зеленели, Не увядая. В тьму бездонной щели Стихия низвергается, и вот Из бездны к небу глыбы полетели, Низринутые вглубь с родных высот И вновь летящие, как ядра, в небосвод, 71 Наперекор столбу воды, который Так буйно крутит и швыряет их, Как будто море, прорывая горы, Стремится к свету из глубин земных И хаос бьется в муках родовых — Не скажешь: рек источник жизнедарный! Нет, он, как Вечность, страшен для живых, Зеленый, белый, голубой, янтарный, Обворожающий, но лютый и коварный. 72 О, Красоты и Ужаса игра! По кромке волн, от края и до края, Надеждой подле смертного одра Ирида светит, радугой играя, Как в адской бездне луч зари, живая, Нарядна, лучезарна и нежна, Над этим мутным бешенством сияя, В мильонах шумных брызг отражена, Как на Безумие — Любовь, глядит она, 73 И вновь я на лесистых Апеннинах — Подобьях Альп. Когда б до этих пор Я не бывал на ледяных вершинах, Не слышал, как шумит под фирном бор И с грохотом летят лавины с гор, Я здесь бы восхищался непрестанно, Но Юнгфрау мой чаровала взор, Я видел выси мрачного Монблана, Громовершинную, в одежде из тумана, 74 Химари — и Парнас, и лет орлов, Над ним как бы соперничавших славой, Взмывавших выше гор и облаков; Я любовался Этной величавой, Я, как троянец, озирал дубравы Лесистой Иды, я видал Афон, Олимп, Соракт, уже не белоглавый, Лишь тем попавший в ряд таких имен, Что был Горацием в стихах прославлен он, вернуться
214
Тразимена… хитрость Карфагена… — в 217 г. до н. э. близ Тразименского озера в битве между армией Карфагена и римскими войсками, втянутые в засаду и окруженные войска консула Фламиния были полностью разбиты армией Ганнибала.
вернуться215
Сангвинетто — окровавленный (итал.).
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.