Страница 23 из 31
Возможно, что и приближение смерти-преображения открывается князю Андрею посредством символа, восходящего к гердеровскому сочинению.
Николай: символика имени в «Войне и мире» Л.Н. Толстого
[176]
Имя Николай, неоднократно встречающееся или подразумеваемое на страницах «Войны и мира» Л.Н. Толстого, обладает символическим смыслом и связано с почитанием святителя Николая, в старом русском варианте – Николы (в народной огласовке – Миколы) Мирликийского (Николая Угодника, Николая Чудотворца). Николай (Никола) Мирликийский особенно почитался на Руси.
Б.А. Успенский, опираясь как на многочисленные свидетельства иностранцев, так и на разъяснения иерархов Русской церкви (епископа Воронежского и Елецкого Тихона Малинина, митрополита Новгородского Феофана Прокоповича), так характеризовал отношение к святому Николаю Мирликийскому в старой России: «Никола (св. Николай) занимает совершенно исключительное место в русском религиозном сознании. Никола, несомненно, наиболее чтимый русский святой, почитание которого приближается к почитанию Богородицы и даже самого Христа»[177]. В неканонических народных представлениях, доживших до XIX и до XX века, Никола даже может входить в Святую Троицу наряду со Спасителем и Богородицей или быть четвертым Ее Лицом. «Соответственно, в фольклорных текстах Никола может смешиваться с Богом <…> и имя Николы сочетается с наименованием Господа (или Троицы и Богородицы), как бы объединяясь с ними в одно целое <…>»[178]. Ему посвящены многочисленные духовные стихи, известные в том числе и в поздних и в современных записях; святитель Николай прославляется как «во святителѣхъ велик в чюдесѣх зѣло преславен», «его меч в руках горящих / Пресекает сатану»[179].
Австрийский дипломат барон С. Герберштейн, посетивший Россию в 1517 и 1526 годах, отмечал, что московиты «[с]реди святых <…> особенно чтут Николая Барийского и ежедневно рассказывают о его многочисленных чудесах»[180].
Дж. Флетчер – посол английской королевы Елизаветы, побывавший в Московии в 1588–1589 годах, писал: московиты, почитая святых, «отдают еще преимущество одним перед другими, как то: Благословенной Деве Марии <…> и св. Николаю, именуемому у них скорым помощником. Они говорят, что Бог назначил ему для служения 300 главных Ангелов»[181]. Он упоминал, что «они кладут в руки покойнику письмо к св. Николаю, которого почитают главным своим заступником и стражем Царствия Небесного, каким паписты считают Петра»[182]. Дж. Горсей, приказчик-практикант английской Московской компании, приехавший в Россию в 1572 году и проживший в ней длительное время, утверждал, что русские правители «производили древность собственной церкви от апостола Андрея и св. Николая, своего покровителя»[183]. Это утверждение в отношении святителя Николая, по-видимому, неверно, но весьма показательно, так как является попыткой объяснить особое его почитание.
В «Войне и мире» несколько упоминаемых храмов посвящено святому Николаю (Николе) Мирликийскому. Пьер по пути к Бородинскому полю спускается по дороге, ведущей «мимо стоящего на горе направо собора, в котором шла служба и благовестили» (т. 3, ч. 2, гл. ХХ [VI; 197]). Это новый Никольский собор на городище Можайска, у кромки вала (святой Николай Мирликийский – небесный покровитель Можайска). Собор был построен в 1685 году как надвратный храм; Пьер должен был видеть его в перестроенном виде, но без воздвигнутой в 1814 году колокольни: в 1802–1812 годах старый обветшавший храм был перестроен в неоготическом стиле, возможно, архитектором А.Н. Бакаревым[184].
Упоминание Толстого о можайском Никольском соборе не случайно: Можайск и его надвратный храм воспринимались как символические ворота Москвы, Московской земли, а святой Николай – как покровитель не только Можайска, но и всей Русской земли. По замечанию участника похода на Россию Стендаля, «[н]е воззвания и не награды воодушевляют русских солдат на бой, а приказания святого угодника Николая»[185]. Символично и имя святого, производное от греческого слова «победа»; имя «Николай» означает «победитель народов», наполеоновская армия же состояла из солдат разных народов – «двунадесяти язык» (двенадцати народов). В 12 верстах не доходя до Можайска, на Бородинском поле, у ворот Москвы русские одерживают духовную победу над армией Наполеона.
П. Петрей – швед, в 1600–1610-х годах неоднократно бывавший в России, сначала с целью сбора информации о стране, затем с дипломатической миссией, свидетельствовал о Можайске: «В крепости находится образ св. Николая, который содержится в большой чести и богато украшен драгоценными каменьями, жемчугом и золотом. Когда великому князю надо бывает воевать, он ходит туда в Николин день и жертвует святому большие дары и подаяния, чтобы он послал ему победу над врагами»[186]. Память о Можайске как «доме» святого Николая не исчезла и позднее.
Николай-Никола почитался, в частности, как покровитель ратного дела, что отражено в народных причитаниях; показателен и меч святого Николая Можайского на известной резной иконе[187].
Когда французский авангард вступил в Москву, «oколо середины Арбата, близ Николы Явленного, Мюрат остановился, ожидая известия от передового отряда о том, в каком положении находилась городская крепость “le Kremlin”» (т. 3, ч. 3, гл. XXVI [VI; 365]). Храм Николы Явленного выступает здесь в роли своеобразного символического замещения святого Кремля, вехи на подступах к нему.
Знаменательно, что и Пьер Безухов для исполнения покушения на Наполеона (а он полагает, что избран свыше для этой роли) отправится «к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело» (т. 3, ч. 3, гл. XXXIII [VI; 402]). Выбор места, естественно, неслучаен. Пьер как бы ищет небесного покровительства, помощи святого Николая (Николы).
Покидающие Москву наполеоновские войска и русские пленные проходят «мимо церкви», оскверненной французами: у ограды был поставлен стоймя «труп человека <…> вымазанный в лице сажей» (т. 4, ч. 1, гл. XIII [VII; 111]). Неназванная церковь – это сохранившийся храм Николы Чудотворца (Николая Мирликийского) в Хамовниках. Основное здание церкви было построено в 1679–1682 годах, один из приделов, трапезная и колокольня – в 1692 году, второй придел – в 1757 году[188]. Толстой не называет церкви, но это упоминание было понятным для каждого москвича. Ведь «Война и мир» – произведение, адресованное по преимуществу москвичам, а не петербуржцам. В «Войне и мире» противопоставлены не в выгоду новой столице Москва и Петербург. При этом петербургские топографические реалии практически не упоминаются в книге (Фонтанка, дом на Английской набережной и Таврический сад – редкие исключения). Между тем московские реалии, адреса упоминаются очень часто, причем в расчете на посвященного читателя, их хорошо знающего. Помимо улиц, бульваров и площадей это, например, Гурьев дом (т. 1, ч. 3, гл. XIII), Юсупов дом (дом князя Н.Б. Юсупова в Харитоньевском переулке – т. 3, ч. 3, гл. XVI), дом князя Грузинского на углу Поварской (т. 3, ч. 3, гл. XXXIV), приход Успения на Могильцах (т. 2, ч. 5, гл. XII), домовая церковь Разумовских (церковь Вознесения на Гороховом поле – т. 3, ч. 1, гл. XVIII). В случае с «Гурьевым домом», о котором вспоминает Николай Ростов в полудреме, находясь во фланкерской цепи, Толстой, ориентирующийся на собственное восприятие Москвы, очевидно, допускает исторический анахронизм: Гурьевым домом («Гурьевкой») назывался роскошный дом, построенный по проекту М.Ф. Казакова на углу Тверской и Малого Гнездниковского переулка для московского главнокомандующего А.А. Прозоровского после 1778 года (вероятно, в 1790–1795 годах). Он принадлежал позднее княгине Голицыной, затем Куракиной; в руках «богатого помещика Гурьева, который его окончательно забросил» дом оказался только в 1840-х годах и лишь с этого времени приобрел обиходное название «Гурьев дом»[189].
176
Впервые: Макариевские чтения. Христианская символика. Материалы XVI российской научной конференции памяти святителя Макария. Можайск: Терра, 2009. Вып. 16 / Сост.: Л.С. Кертанова, А.К. Крылов. Переиздано в кн.: Ранчин А.М. Древнерусская словесность и ее интерпретации: Маргиналии к теме. Saarbrücken: LAP LAMBERT Academic Publishing, 2011. Печатается с исправлением.
177
Успенский Б.А. Филологические разыскания в области славянских древностей (Реликты язычества в восточнославянском культе Николая Мирликийского). М., 1982. С. 6.
178
Там же. С. 7, ср. на с. 7–9 примеры из различных фольклорных жанров (заговоров, свадебных песен, былин, колядок). Как замечает исследователь, «[в]ообще в русском религиозном сознании вера в Бога как бы предполагает в качестве непременного условия веру в Николу <…> соответственно непочитание Николы закономерно рассматривается как ересь» (Там же. С. 13, здесь же примеры). Особенное отношение к святителю Николаю проявляется и в трехфигурных деисусных композициях, в которых он может занимать место Иоанна Предтечи, а иногда даже Христа (Там же. С. 15–16, здесь же примеры).
179
Духовные стихи. Канты (Сборник духовных стихов Нижегородской области) / Сост., вступ. ст., подгот. текстов, исследование и коммент. Е.А. Бучилиной. М., 1999. С. 216, 220.
180
Герберштейн С. Записки о Московии / Пер. с нем. А.И. Малеина и А.В. Назаренко. Вступ. ст. А.Л. Хорошкевич. Под ред. В.Л. Янина. М., 1988. С. 104.
181
Флетчер Дж. О государстве Русском / Под ред. кн. Н.В. Голицына; Пер. кн. М.А. Оболенского. М., 2002. С. 139.
182
Там же. С. 150.
183
Горсей Дж. Сокращенный рассказ, или Мемориал путешествий // Россия XV–XVII вв. глазами иностранцев / Подгот. текстов, вступ. ст. и коммент. Ю.А. Лимонова. Л., 1986. С. 191, пер. с англ. Н.А. Белозерской.
Об этом же писали и иностранные авторы, в России не бывавшие и черпавшие информацию из вторых рук, а отчасти и из слухов. Ср. утверждение из трактата Альберта Кампенского «О Московии»: в Великом Новгороде «одного лишь святого Николая, который у этого народа особенно почитается, как сказывают, там столько же церквей, сколько дней в году». – Россия в первой половине XVI в.: взгляд из Европы / Составитель, автор вводных статей, примечаний, указателей О.Ф. Кудрявцев. М., 1997. С. 200 (пер. О.Ф. Кудрявцева и С.Г. Яковенко). Такое же утверждение встречается в «Трактате о двух Сарматиях» М. Меховского: «Одному св. Николаю, из всех святых у русских наиболее чтимому, посвящено столько церквей, сколько дней в году» (II.I .3). – Цит. по: Кудрявцев О.Ф. Примечания // Там же. С. 125, пер. С.А. Аннинского.
И. Фабри в сочинении «Религия московитов» передавал: «С большим благоговением относятся они к апостолам, но особенно к святому Николаю, которого они чтят, прославляют и призывают [в заступлении]. И не только они, но и многие из татар и магометан». – Там же. С. 200 (пер. О.Ф. Кудрявцева).
184
См. об этом храме: Мокеев Г.Я. Можайск – священный город русских. М., 1992. С. 78–80; Памятники архитектуры Московской области / Под ред. Е.Н. Подъяпольской. М., 1999. Вып. 3. С. 243–244. Храм сохранился. По устному сообщению В.К. Ушакова, атрибуция храма А.Н. Бакареву неправомерна.
О почитании святого Николая (Николы) Можайского см.: Величков А.Н. Город Можайск, его святыни и окрестности. М., 1880.
185
Стендаль. Жизнь Наполеона // Стендаль. Итальянские хроники. Жизнь Наполеона / Пер. с фр. Примеч. Б. Реизова, А. Молока. М., 1988. С. 444, пер. с фр. А. Кулишер.
186
История о великом княжестве Московском, происхождении великих князей, недавних смутах, произведенных там тремя Лжедимитриями, и о московских законах, нравах, о правлении, вере и обрядах, которую собрал, описал и обнародовал Петр Петрей де Ерлезунда в Лейпциге 1620 года // Масса И., Петрей П. О начале войн и смут в Московии / Сост.: А. Либерман; Послесл.: С. Шокарев. М., 1997. С. 180 (пер. с нем. А.Н. Шемякина).
187
См.: Успенский Б.А. Филологические разыскания в области славянских древностей. С. 29. Б.А. Успенский напоминает о существовании образа святого Николая Ратнаго, почитавшегося как чудотворный, и цитирует рассказ Н.С. Лескова «Левша», в котором повествователь, упоминая о «камнесеченной» иконе святого Николая, изображенного с мечом в руках – «военное одоление», разъясняет: «Вот в этом “одолении” и заключается смысл вещи: св. Николай вообще покровитель торгового и военного дела» (Лесков Н.С. Собр. соч.: В 11 т. М., 1958. Т. 7 / Подгот. текста и примеч. Б.Я. Бухштаба. С. 38). По мнению исследователя, эта функция, как и функция проводника душ по загробному миру и стража райских врат, участвующего в суде над душами, перенесена на святого Николая с Архангела Михаила.
Создание резного скульптурного изображения Николы Можайского (XIV в.) «предание связывает с явлением святителя, с градом и мечом, и спасением Можайска от нашествия врагов, в эпоху борьбы Северо-Восточной Руси с Ордой. Тем самым, с учетом отмеченных атрибутов, св. Николе Можайскому было в сущности изначально усвоено почитание как покровителя ратного дела». – Пуцко В.Г. Изваяние св. Николы Можайского в русской деревянной скульптуре XVI в. // Макариевские чтения. Можайск, 2004. Вып. 11. Патриарх Иоаким и его время: Материалы XI Российской научной конференции, посвященной памяти святителя Макария / Сост.: Л.С. Кертанова, А.К. Крылов. С. 274. Здесь же – литература по теме (с. 283–285). Древнейший резной образ Николы Можайского, ныне находящийся в Государственной Третьяковской галерее, в толстовское время хранился в Ново-Никольском храме Можайска, где его мог видеть автор «Войны и мира». Толстой ездил на Бородинское поле из Москвы 25–27 сентября 1867 года (см.: Гусев Н.Н. Лев Николаевич Толстой: Материалы к биографии с 1855 по 1869 год. М., 1957. С. 759–760): описание поездки, неверно отнесенной к сентябрю 1866 года, см. в мемуарах шурина Толстого С.А. Берса, подростком сопровождавшего писателя в путешествии на Бородинское поле: Берс С.А. Воспоминания о графе Л.Н. Толстом // Л.Н. Толстой в воспоминаниях современников: В 2 т. / Ред. С.А. Макашин. М., 1978. Т. 1 / Сост., подгот. текста и коммент. Г.В. Краснова. С. 192. См. также письмо Толстого супруге графине Софье Андреевне от 27 сентября 1867 года (XVIII; 668–669).
188
См.: Шармин П.Н. Николая Чудотворца в Хамовниках церковь // Москва: Энциклопедия / Гл. ред. С.О. Шмидт; Сост.: М.И. Андреев, В.М. Карев. М., 1997. С. 568–569.
189
См.: Гиляровский В.А. Москва и москвичи. М., 2002. С. 227.