Страница 7 из 38
Мальчики переглянулись. Они без слов поняли друг друга.
– Ваши замыслы, командор, глубоко безнравственны, стало быть, опасны для всего мира, – твёрдо заявил Арбузик. – Нет таких условий, на которых мы согласились бы оказывать вам содействие. Вы превращаете мир в помойку, где нет высоких традиций, нет благородства, нет любви, нет дружбы, нет семейных устоев, нет справедливости и правды, – одни только махинации и господство ушлых над простодушными, насилие вооружённых над безоружными.
Верховный Директор Международной Океанской Лаборатории сморщился и долго молчал. Пожалуй, в нём всё клокотало от ярости, но он всё-таки сдержался.
– Я учитываю ваши странные принципы, – наконец сказал он. – Если вы так глупо устроены, пожалуйста. Я не прошу, чтобы вы участвовали в моих стратегических планах, мои желания гораздо скромнее. Я нуждаюсь сейчас более всего в деньгах… Да-да, в обыкновенных деньгах. Огромные богатства погребены вместе с ракетным кораблём Болдуина. Я прошу помочь мне получить этот корабль. И часть богатств, спрятанных в его грузовых отсеках. Там золото и драгоценные камни. Много золота и много драгоценных камней.
Это было что-то новое. Если такой могущественный босс просил о содействии, стало быть, для этого были веские причины.
Арбузик неопределённо пожал плечами. Бебешка хмыкнул и развёл руками.
– Я согласен уступить вам, глупая, упрямая молодёжь, половину золота, которое будет извлечено. Если же вы и на это не согласны, что ж, тогда пеняйте на себя: мне придётся убрать вас с дороги!
– Вы очень торопитесь, командор Сэтэн, – сказал Арбузик. – А между тем у нас есть несколько вопросов. Если уж мы собираемся заключить какое-то соглашение, нам нужно знать некоторые детали.
– Например?
– Если вы всесильны, то, вероятно, владеете и способами изменения климата в любом месте земного шара?
– Да, я в состоянии изменять климат, но уже первые опыты показали, что на планете начинаются непредсказуемые процессы – они угрожают и моим интересам… Допустим, я хочу превратить сибирскую тайгу в безжизненную и знойную африканскую пустыню. Я совершаю ряд действий, но вслед за тем африканская пустыня может возникнуть в районе Средиземного моря или в Канаде. Техника манипулирования климатом, к сожалению, пока не позволяет ставить стратегические цели.
– К счастью, – поправил Арбузик. – К счастью. Иначе такие, как вы, уже давно превратили бы процветающие ныне многонаселённые страны в ледяные поля!
Сэтэн покраснел от гнева, но опять сдержался. И это было замечено и верно истолковано: «Значит, очень заинтересован».
– Позвольте спросить: отчего вы, повелитель всех повелителей, хотите прибегнуть к нашей помощи? Отчего нуждаетесь в ней, зная, что возможности наши весьма скромны?
Вопрос не поставил в тупик Сэтэна, однако он несколько стушевался.
– Видите ли, – начал он, покашливая, – я, разумеется, могу нанять других, более покладистых… Я могу нанять целую армию прихлебателей, но… Вам лучше всех известно, где находится ракетный корабль. Кроме того, вы имеете влияние на нынешних правителей страны.
– Это далеко не вся правда.
– Да, может быть. Пожалуй, что и так.
– Разве эту задачу не могут решить ваши бесчисленные фабрео?
– Видите ли… учитывая все обстоятельства… Конечно, может быть… Скажу прямо, что фабрео имеют весьма специфическую сферу использования. Они хороши, когда надо обмануть, ввести в заблуждение, поссорить, отнять, обокрасть, придумать оправдание любому действию, оговорить, обвинить, облить грязью, казнить невинного, прославить негодяя и так далее… Но они трусливы и боятся не только хвостатых чудовищ. Главное же – они не хотят и не умеют работать. Их так и тошнит от работы. Всё ещё терпимо, пока они могут заставить гнуть на себя спину других. Но когда нет этих других, всё рассыпается в прах.
«Ага, – подумал Арбузик. – Оказывается, ты не так всесилен, как пытаешься внушить нам!.. Где-то тут коренится твоя слабость, командор, а это уже не только шанс на освобождение, но и на успешную борьбу!..»
– Что ж, – сказал Арбузик. – Я не исключаю, что мы могли бы договориться о некоторых взаимных услугах. Только ведь для этого нужно знать всю правду, которую вы скрываете. С известным вам Фабрео невозможно было иметь никакого дела: он всё время лгал, юлил, притворялся, делал подлости, присваивал чужое и пытался наверняка уничтожить нас. Такие типы – худшие из врагов. С ними нельзя примириться даже на короткое время: где нет морали, нет и основы для согласия. Эти типы добиваются во что бы то ни стало осуществления своих алчных интересов, а прочие интересы даже не принимают в расчёт.
– Честно говоря, и я вам не доверяю: вы способны меня перехитрить, я уже предупреждён об этом.
– Вы не доверяете, потому что пользуетесь методами Фабрео. Но люди за тысячелетия обманов и насилия выстрадали право использовать против негодяев их же оружие… Сколько раз честные люди пытались защищать правду и справедливость, отвечая только правдой на обман и ложь и только добром – на насилие и зло!
– Ну-ну, не тратьте порох, согласен! В общем, согласен. Но что из этого следует?
– А то, командор, что у нас есть только два пути взаимодействия: или играть открытыми картами, то есть ничего не скрывать друг от друга, или темнить, обманывать друг друга, защищая свои интересы. Но тогда ничего не получится.
– Нужно, чтоб получилось, – после некоторого раздумья сказал властелин государства, не нанесённого ни на одну политическую карту мира. – Пусть каждый сохранит свои тайны… Я вас отпускаю с условием, что вы поднимете из моря ракетный корабль, посадите в тюрьму Болдуина и его хвостатых чудовищ. После этого я передам вам ровно половину золота, которое обнаружится в грузовых отсеках ракетного корабля.
– Вы делите то, что не принадлежит вам, – вмешался Бебешка. – Не считайте нас за круглых дураков. Золото принадлежит народу, который свергнул Фабрео и Болдуина. Мы не имеем права торговать чужими богатствами.
– Хорошо, – сказал Сэтэн. – Вы отдадите мне только ракетный корабль. Под обязательство сохранять между нами мирные и дружеские отношения.
Условие было, конечно, несправедливым. Но сказать «нет» наглецу и насильнику значило бы – обречь себя на погибель и всех остальных ребят – на рабство. Нужно было отыскать путь к спасению, и потому Арбузик сказал:
– Ракетный корабль тоже принадлежит тем, кто страдал под пятой гнусного Фабрео и прохвоста Болдуина. Но так и быть, мы попросим, чтобы корабль отдали вам, если вы выполните все свои обязательства.
– Идёт, – кивнул Сэтэн. – Я принимаю предложение. Но у меня есть своё условие: дайте слово не использовать против меня и моих слуг злодея по имени Чих! То есть он не представляет, конечно, опасности для нас, после того как мы обзавелись специальными противогазами, но я требую, чтобы между нашими сторонами не было никаких враждебных действий… Нынешний порядок должен сохраняться повсюду.
– И в нашем родном городе? – невольно вырвалось у Бебешки.
– И в вашем родном городе. Это моё условие, и я от него не отступлю… Кстати, мною получено известие, что в стране Дуляриса в пещере Чако-Чако откуда-то появилось около тысячи хвостатых чудовищ. Возможно, они там как-либо и размножаются. Сейчас, по моим сведениям, они вооружаются и готовятся к походу, желая отомстить за Дуляриса. Было бы хорошо, если бы Чих потихоньку проверил эти сведения. Дайте ему знать!
В самый раз было бы посоветоваться, прикинуть, что и как, но Сэтэн ждал ответа, уставившись выпученными глазами. Мальчики чувствовали своё бессилие, но разве можно было сознаться в этом, уступив минутной слабости?
– Хорошо, мы попросим Чиха проверить тревожные сообщения, – согласился Арбузик. – Но вы должны убрать своих фабрео из нашего города.
– Это невозможно. Проводится важнейший международный эксперимент под названием «Пирамида». Ваш город проходит вблизи от пика «пирамиды». Освободить его нельзя, не подвергая опасности всё предприятие.