Шоколадная лихорадка

- Особеннее всяких Лонни, - фраза вырвалась вслух, и крысеныш поддержал ее одобрительным фырканьем.

Уно не видел зверька, но звуки в кромешной темноте звучали громче обычного, так что даже перестук лап и шуршание хвоста казались невероятно громкими. Фыр шел рядом.

Лестница же все тянулись и тянулись. Мальчик не мог посчитать, сколько ступенек прошел, ведь даже цифр таких не знал! Когда он почти отчаялся и стал подумывать вернуться наверх, спуск закончился.

Уно выставил руки вперед и сделал пару шагов пока не натолкнулся на шершавую стену. Сделал шаг влево, стараясь не забыть, где находится лестница - если здесь нет выхода, то придется возвращаться. Глаза все никак не хотели привыкать к темноте, и мальчик стал волноваться: все ли в порядке со зрением? Неужели в подвале не найдется даже маленького лучика света?

Рука натолкнулась на нечто большое, продолговатое, похожее на железный контейнер. Недолго думая, Уно решил его открыть: а вдруг там найдется источник света? Крышка поддалась далеко не сразу. Мальчику пришлось попотеть прежде, чем раздался хлопок. Наугад пошарив рукой, он нащупал что-то похожее на пакеты - такие герметичные, вроде тех, в которых выдавали продукты - ничего не пропускают наружу, а надавив, почувствовал, как внутри перетекает нечто жидкое, тягучее по ощущениям. Мальчик схватил один поменьше и запихнул в карман костюма как сувенир. Должен же хоть что-то принести с АЭС раз забрался сюда и не смог пройти к сердцу монстра.

Сделав еще шаг влево, Уно влетел в стену без всяких признаков двери, так что оставалось лишь попытать счастья в другой стороне. Судя по фырканью именно там его дожидался крыс. Мальчик надеялся, что зверек его не кинет, ведь в мыслях он уже представлял, как заберет Фыра домой.

Идти приходилось медленно, и впервые Уно задумался каково быть слепым. Жуткое ощущение, хоть звуки и запахи обострились до предела, да и чутье подсказывало как лучше поставить ногу, чтобы не споткнуться и не упасть, но зато во времени потеряться было легче простого. Идешь и идешь, а, может, наверху уже солнце взошло! Хорошо хоть боя вечером не предвидится, а то отоспаться времени бы точно не было.

Мысли, что выхода может и не быть, мальчик гнал от себя. Он стал идти вдоль правой стены, чтобы не пропустить лестницу или дверь, но пока сквозь перчатку чувствовал лишь шершавую поверхность.

Ощущения были такие будто он прошел не то что всю АЭС, а уже вышел за пределы Таксонии - это начинало пугать, но Уно себя подбадривал, что глупо строить такой большой пустой туннель с одной дверью. Это должен быть проход, соединяющий что-то!

Впереди задребезжал свет, и мальчику сначала показалось, что это обман зрения - так он привык к потемкам. Захотелось протереть глаза, но защитный шлем мешал. Уно опасался его снимать пока не будет уверен, что далеко отошел от монстра.

Теперь можно было хоть немного разглядеть туннель, но ничего нового в глаза не бросилось: вокруг были лишь голые стены, слои пыли и паутины, а под ногами обломки обвалившихся камней. Но зато мальчик убедился, что Фыр не исчез, а сидел у стены и забавно принюхивался.

Поняв, что это шанс его подловить, Уно с неожиданной даже для него самого сноровкой подскочил и двумя руками схватил крысеныша. Тот дернулся, тонко пискнул, да раз царапнул лапками по белой поверхности перчаток, но быстро успокоился, словно не в первой ему было в руках человека. Погладив мордочку и доверительно посмотрев в маленькие глаза, мальчик пристроил друга во втором кармане и прикрыл его, оставив лишь щелочку для воздуха.

Дальше путь прошел веселее, при свете был шанс не пропустить дверь. Уно уже привык к шуму собственных шагов, как к единственному звуку, а потому женский голос стал полной неожиданностью.

- Шестьдесят девятая статья, - с недовольными нотками произнесла неизвестная, пока скрытая от взгляда мальчика. Голос звучал очень звонко, почти по-детски. - Принудительная эвтаназия, если запамятовала.

- Это смотря где, - последовал тихий ответ. - Прекрати истерить и возвращайся. Зачем ты за мной пошла?

Голоса раздавались откуда-то спереди, и Уно с опаской притаился, прижавшись к стене. Чутье и фырканье крысеныша подсказывали, что лучше не высовываться.

- Думаешь сможешь выбраться? Девятый отдел тебя прикончит раньше, чем к Стене подойдешь! - не слушала собеседница.

Мальчик насторожился: про всякие тайные службы людей А ходили слухи, но о девятом отделе он никогда не слышал даже краем уха. Приглядевшись, Уно смог различить, что свет льется из небольшого углубления в правой стене - похоже, там был проход.

- Ты тоже решила преклоняться и дрожать от страха перед этими любителями островов? - ответила собеседница исполненным презрения, низким голосом. - Пресмыкайся и дальше, но, помни, радий сбывала не я.

Гонимый любопытством, мальчик осторожно пошел вперед к источнику звука: очень уж ему хотелось увидеть говоривших. Прокравшись к неровно выбитому в стене проему, он чуть выглянул: спиной к нему, на уходящей вниз лестнице, стояли две женщины - но их внешность в полумраке нельзя было различить. Они спустились почти в самый низ, а свет лился с верхних ступенек.

Уно повернул голову, как мотылек влекомый яркой лампочкой, и увидел не до конца закрытую железную дверь. Облегченный вдох чуть не вырвался из его груди, но он смог сдержаться. Хоть собеседницы и громко спорили, но могли обратить внимание на посторонний звук.

В кармане зашевелился Фыр и быстро перебрал лапками, будто намекая, что нужно бежать, но мальчик сомневался: стоит ли прокрасться сейчас или лучше дождаться, когда женщины уйдут? Уно сжал ладони в кулаки, стараясь перебороть волнение: неизвестные могли в любой момент повернуть головы или, что еще хуже, подняться наверх и закрыть за собой дверь! Необходимо было рвануть, срочно рвануть к желанной свободе!

Мыслей, что за дверью может оказаться еще одна, но уже закрытая, отчего-то не было, так что останавливали мальчика лишь постыдный страх и вечная неуверенность.

- Восемьдесят девять пропавших "хлопушек" на твоей совести! Да и отделу будет плевать на все это, мы и так пройдем по статье. Что хуже эвтаназии? - между тем, очень зло ответила одна из говоривших - голос дрожал и срывался.

- А то сама не знаешь... Клэна помнишь? Вот-вот. Так что возьми себя в руки. Возвращайся к детям.

Поняв, что медлить нельзя, и истеричная девушка сейчас может пойти наверх, Уно выскочил через проем и со всех ног кинулся по лестнице вверх, уже не заботясь о предосторожности. Уши заложило, так что мальчик не мог понять кричат ли ему вслед неизвестные или даже не заметили его дерзкого рывка. Мальчик знал, что должен бежать и все, а этому он хорошо научился за время в жизни промышленном районе. Пожалуй, трусливо сбегать он умел лучше всего на свете.

Распахнув дверь, Уно влетел в помещение, забитое различным хламом: сломанные стулья, железные обломки, скомканные покрывала, да и куча всего, покрытого пылью! Если не защитный капюшон, то мальчик бы чихал не переставая.

В панике он осмотрелся, чувствуя, будто уже бывал здесь. Повернув голову, Уно увидел маленькое окошко и кусочек затянутого зеленым дымом неба: в голове что-то щелкнуло и пришло озарение, что это ведь подвальное помещение приюта! Размышлять дальше времени не было, так что мальчик подбежал к окну, через которое они с Джими пробирались сюда. Толкнув его и чуть не разбив стекло, он выкарабкался наружу и, не вставая с колен, испуганно огляделся. Во дворе Красного здания толпились сироты, а на выходе стоял мужчина - видимо, тот плешивый дедок, про которого рассказывал Джими.

Подумав, что измазанный в пыли и сидящий на земле, привлечет много внимания, Уно поспешно встал и отряхнулся. Выходить через парадный вход мальчик опасался: вдруг дед поймет, что он не отсюда, или мерзкие сироты выдадут, так что, рискнув, он поспешил к забору. Скрывшись за углом дома, чтобы его не было видно ребятам, Уно проверил крсынеша - тот спокойно сидел в кармане, прикрыв глаза. Как Фыр смог заснуть при такой тряске, оставалось загадкой.