Страница 48 из 69
“В самом начале я и вы, Сян Юй, получили повеление Хуай-вана, в котором говорилось, что тот, кто первым войдет в пределы застав и усмирит Гуаньчжун, будет править этими землями, но вы, Сян Юй, нарушили этот договор и поставил” меня управлять землями Шу и Хань[чжун] — это ваше первое преступление.
Вы, Сян Юй, под ложным предлогом убили “Благородного-мужа, первого в армии” [Сун И], а себя возвеличили — это ваше второе преступление [162].
После того как вы, Сян Юй, спасли владение Чжао, вам надлежало вернуться и доложить об этом [Хуай-вану], а вы самовольно подчинили себе войска чжухоу и вторглись в пределы застав — это ваше третье преступление.
Хуай-ван договорился с нами, что, вступив в земли Цинь, [184] мы не допустим никаких жестокостей и грабежей, но вы, Сян Юй, сожгли циньские дворцы и палаты, раскопали могилу императора Ши-хуана и присвоили себе их богатства — это ваше четвертое преступление.
Вы самочинно умертвили сдавшегося циньского вана Цзы-ина — это ваше пятое преступление.
Действуя вероломно, вы казнили двести тысяч молодых циньцев в Синьане, сделав их военачальников ванами [163], — это ваше шестое преступление.
Вы, Сян Юй, сделали ванами всех военачальников, предоставив им лучшие земли, а прежних ванов переселили [в худшие места] или изгнали, вынудив их подданных поднимать мятежи и идти против власти, — это ваше седьмое преступление.
Вы, Сян Юй, изгнали императора И-ди из Пэнчэна, сделав Пэнчэн собственной столицей. Вы захватили земли, принадлежавшие Хань (2) — вану, и стали управлять ими, присоединив их к землям княжеств Лян и Чу. Вы слишком много забрали себе лично — это ваше восьмое преступление.
Вы, Сян Юй, послали людей тайно умертвить императора И-ди в Цзяннани — это ваше девятое преступление.
Будучи слугой правителя, вы убили своего господина; вы убили уже сдавшихся вам воинов; вы правили несправедливо, вероломно нарушили условие [определенное] правителем. Поднебесная этого простить не может. Это огромное предательство и безнравственность. Вот ваше десятое преступление [164]. Я во главе своих воинов, поднявшихся за справедливость, последовал за владетельными князьями, чтобы уничтожить жестоких разбойников; я пошлю осужденных на тяжелые наказания напасть и убить вас, Сян Юй. Для чего же мне “учиться и встречаться с вами в поединке?” [165].
Сян Юй пришел в ярость и выстрелил в него из припрятанного арбалета. Хань-ван был ранен в грудь, но, потрогав свою ногу, сказал: “Этот варвар попал мне в палец” [166]. Страдая от раны, Хань-ван слег, но Чжан Лян настойчиво просил его подняться, пройти [по лагерю] и ободрить войска, чтобы успокоить солдат и не дать армии Чу воспользоваться [185] этим и взять верх над Хань. Хань-ван вышел [из палатки] и прошел по лагерю, но почувствовал себя хуже и поспешил уехать в Чэнгао. Когда состояние его улучшилось, [Хань-ван] выехал на запад, вступил в пределы застав и прибыл в Яоян [167]. Здесь он собрал отцов-старейшин для беседы, угостив их вином. Он казнил бывшего Сай-вана Синя и выставил его голову на шесте на базарной площади Яояна. Пробыв там четыре дня, [Хань-ван] вновь вернулся в армию, которая стояла в Гуанъу. К нему продолжали прибывать войска из Гуаньчжуна.
В это время Пэн Юэ во главе войск находился в землях княжества Лян; появляясь то тут, то там, он тревожил войска Чу и прерывал их снабжение провиантом [168]. Тянь Хэн отправился туда же и присоединился к нему. Сян Юй несколько раз нападал на Пэн Юэ и других военачальников, но циский ван [Хань] Синь, в свою очередь, двинул войска и напал на Чу. Напуганный Сян Юй тогда заключил соглашение с Хань-ваном о разделе Поднебесной. Все, что лежало западнее Хунгоу, отходило к Хань; все, что лежало восточнее Хунгоу, отходило к Чу. Сян-ван вернул Хань-вану его отца, мать, жену и детей; в войсках вое кричали: “Десять тысяч лет!”. Затем [Сян-ван и Хань-ван] вернулись в войска и разъехались в разные стороны.
Сян Юй снялся с места и возвратился на восток. Хань-ван [тоже] намеревался отвести войска и вернуться на запад, но, приняв план Лю-хоу и Чэнь Пина, двинул войска вдогонку за Сян Юем [169]. Дойдя до Янцзя, Хань-ван стал лагерем южнее его и договорился о сроках соединения войск и нападения на армию Чу с циским ваном [Хань] Синем и с Пэн Юэ, носившим титул Цзяньчэн-хоу. Однако когда Хань-ван достиг Гулина [170], то остальные войска не прибыли на соединение с ним. Чусцы [в этот момент] напали на армию Хань и нанесли ей крупное поражение. Хань-ван снова укрылся за стенами, выкопал глубокие рвы и стал обороняться за ними. Только когда он последовал советам Чжан Ляна, Хань Синь и Пэн Юэ прибыли к нему [171]. [Одновременно] войска Цзя вступили в земли Чу и окружили Шоучунь [172]. [186] Потерпев поражение под Гулином, Хань-ван послал гонца привлечь на свою сторону [чуского] старшего военачальника Чжоу Иня, чтобы тот поднял войска в Цзюцзяне и выступил навстречу У-вану. Продвигаясь вперед, они вырезали население города Чэнфу [173]. Вслед за Лю Цзя [174] чжухоу из княжества Ци и Лян все собрались у Гайся. У-ван по имени Бу был объявлен Хуайнань-ваном [175].
На пятом году [правления дома Хань] (202 г.) Гао-цзу совместно с войсками владетельных князей атаковал чускую армию и вступил с Сян Юем в решающую битву под Гайся. Хуайинь-хоу, командуя тремястами тысячами воинов, стоял прямо [по фронту] против противника, военачальник Кун находился на левом, военачальник Фэй — на правом крыле [176], а император с войском — сзади. За императором располагались Цзян-хоу и военачальник Чай [177]. У Сян Юя было что-то около ста тысяч солдат. Хуайинь-хоу первым завязал бой, но потерпел неудачу и отступил. Тогда военачальники Кун и Фэй ударили с двух сторон, поставив чуские войска в невыгодное положение. Воспользовавшись этим, Хуайинь-хоу вновь вступил в бой. Чусцам было нанесено крупное поражение под Гайся [178].
Сян Юй [ночью] [179] услышал чуские песни из рядов ханьских войск и посчитал, что Хань уже захватила все земли Чу. Сян Юй [понял, что] потерпел поражение и бежал, поэтому его войска были полностью разгромлены. [Хань-ван] послал командующего конницей Гуань Ина в погоню, и тот убил Сян Юя в Дунчэне. Было перебито восемьдесят тысяч человек, вслед за чем все чуские земли были усмирены [180]. Княжество Лу стойко защищало Чу и не сдавалось, тогда Хань-ван встал во главе войск владетельных князей и повел их на север. Он показал отцам-старейшинам Лу голову Сян Юя, и только после этого жители Лу сдались. Затем Сян Юя под титулом Лу-гуна похоронили в Гучэне [181]. Возвращаясь обратно и дойдя до Динтао, [Хань-ван] стремительно ворвался в укрепленный лагерь циского вана [Хань Синя] и отобрал у него армию.
162
“Благородным мужем, первым в армии” называли талантливого полководца и стратега Сун И, убитого Сян Юем. При этом Сян Юй лживо сослался на повеление Хуай-вана, которого не получал (см. гл. 7).
163
Имеются в виду три циньских военачальника: Чжан Хань, получивший титул Юн-вана; Сыма Синь, получивший титул Сай-вана, и Дун И, получивший титул Чжай-вана. По смыслу обвинение относится ко всем трем генералам (так толкует Ли Ци, переводит Дабс). Однако Шаванн (стр. 376) и Уотсон (стр. 103) переводят единственным числом, имел в виду одного Чжан Ханя, что едва ли верно.
164
Основные прегрешения Сян Юя изложены в первых девяти пунктах обвинения. В последнем, десятом пункте, казалось бы повторяющем уже известные преступления Сян Юя, дается морально-этическая оценка методов его управления. Пункт этот чисто конфуцианский, и в нем, с точки зрения ханьского историка, должна была быть заложена большая обличительная сила. Другое дело — следовало ли его нумеровать. Накаи Сэкитоку предполагает, что три слова: цзуй ши е ***, — “это — десятое преступление” — являются излишней вставкой; Мидзусава Тоситада отмечает, что в одном из сунских списков Ши цзи не было цифры 10 (КЧЦБ, I, гл. 8, стр. 50), но этого еще недостаточно, чтобы исключить эти слова из существующего текста.
165
Обвинительный вердикт Лю Бана — весьма интересный исторический документ (хотя и переданный традицией в устной форме). В нем уже отразились политические и моральные устои формировавшейся ханьской империи: чисто конфуцианское осуждение убийства государя подданным; осуждение нарушений слова и договора. Особо подчеркнута аморальность и жестокость Сян Юя, хотя сам Лю Бан и весь ханьский лагерь, как явствует из анналов, проявлял не меньшее вероломство, алчность и жестокость, вырезая целые города.
Оба обращения Лю Бана к жителям Гуаньчжуна и его обвинительная речь помещены в сборнике древних текстов, составленном Янь Кэ-цзюнем (1762–1843) (“Полное собрание текстов…”, т. I, стр. 131), и могут рассматриваться как записи того времени. Ю. Л. Кроль считает даже последнюю речь “аутентичным документом III в. до н. э.” (“Сыма Цянь — историк”, стр. 333), что выглядит преувеличением по отношению к устному выступлению, о котором могли сохраниться в лучшем случае пометы писцов-секретарей.
166
Этим нехитрым маневром Лю Бан хотел преуменьшить перед лицом врага серьезность своего ранения и избежать паники в войсках.
167
Об Яояне (уезд Линьтун в Шэньси) см. прим. 6 к 7 гл. В 205 г. до н. э. в Лояне был поставлен княжить сын Лю Бана.
168
Последние 19 иероглифов о Пэн Юэ полностью повторяют фразу на стр. 375. Цуй Ши и Такигава полагают, что в первом случае, под 3-м годом правления Хань, упоминание этих событий излишне. Но Лю Чэнь-вэнь рассматривает это повторение как намеренный акцент историка на значении действий Пэн Юэ.
169
О разделе Поднебесной, о советах Чжан Ляна и Чэнь Пина несколько подробнее говорится в 7 гл.
170
Относительно Янцзя (уезд Тайкан в Хэнани) см. прим. 212; о Гулине (у г. Хуайяна в Хэнани) — прим. 214 к 7 гл.
171
По совету Чжан Ляна, Лю Бан обещал передать Хань Синю после победы над Чу все земли к востоку от Чэнь, а Пэн Юэ — все земли к северу от Суйяна; только тогда оба полководца выступили в поход (см. гл. 7).
172
О Шоучуне (уезд Шоусянь в пров. Аньхуй) см. прим. 218 к 7 гл.
173
Из текста Ши цзи трудно понять, кого должен был встретить Чжоу Инь. Однако в Хань шу ясно указано, что он встретил Цин Бу и они совместно расправились с населением Чэнфу (ХШБЧ, I, 62). В новом издании Ши цзи Гу Цзе-ган взял в скобки знак чжи *** как излишний, и, таким образом, имя Цин Бу стало дополнением к глаголу ин — встречать. На ненужность знака чжи указывал еще Лян Юй-шэн (кн. 3, гл. 6, стр. 20). Мы приняли во внимание эту поправку.
174
В главе написано суй хэ *** что можно принять за фамилию и имя адъютанта Лю Бана, упоминавшегося ранее. Таков перевод Шаванна (стр. 378), Отаке (ГГС, I, 221). Однако Суй Хэ нигде не упоминается как военачальник, кроме того, в 7 гл. Ши цзи и в 1 гл. Хань шу иероглиф хэ вообще отсутствует в данном отрывке, а суй выступает в основном значении — “следовать”. Поэтому Лян Юй-шэн, Ван Сянь-цянь, Такигава, Гу Цзе-ган считают хэ ошибочно интерполированным в текст. Мы, как и Уотсон, перевели без учета этого знака.
175
О Чэнфу и Гайся см. прим. 219 к 7 гл. Гайся находился севернее р. Хуайхэ в совр. пров. Аньхуй. Наступавшие на Сян Юя армии пытались окружить его с четырех сторон: с юга от городов Шу и Лю шла армия Чжоу Иня, входившая до этого в состав чуских войск; несколько западнее из Шоучуня продвигались отряды Лу Цзя и Пэн Юэ; прямо с запада на восток наступала армия самого Лю Бана, а рядом с ней и следом — войска Цин Бу; с севера же на юг двигалась армия княжества Ци под командованием Хань Синя.
Все эти события, связанные с прибытием Хань-вана в Янцзя и Гулин и с последующими сражениями объединенных сил Лю Бана с чуской армией, отнесены в 7 гл. Ши цзи, в 1 гл. Хань шу, в Цзы чжи тун-цзянь (ЦЧТЦ, I, 350) к зиме 5-го года правления дома Хань (ноябрь 203 г.). Только в 8 гл. они почему-то описаны еще под 4-м годом правления Хань. Естественно предположить, что слова “пятый год” могли быть случайно передвинуты в тексте на несколько строк ниже. Конечно, речь идет о разнице максимум в два месяца и смысла это существенно не меняет, но разнобой налицо.
176
Военачальника Куна звали Кун Си, он носил титул Ляо-хоу. Военачальника Фэя звали Чэнь Хэ, он носил титул Фэй-хоу.
177
Цзян-хоу по имени Чжоу Бо был земляком Лю Бана. Вначале командовал отрядом и носил титул Вэйу-хоу, потом получил титул Цзян-хоу. Служил Гао-цзу и последующим императорам Хань на разных должностях: тайвэя, сяна. Его жизнеописание дано в 57 гл. “Исторических записок” (ШЦ, IV, 2065–2080). Имя военачальника Чай — Чэнь У.
Для текста анналов, и в частности для 8 гл., характерны пестрота и разнобой в употреблении имен, должностей и титулов. Наиболее часто встречаются следующие комбинации и случаи: а) только фамилия и имя: Лю Цзя, Чжоу Инь, Пэн Юэ и др.; б) только титул без имени: Лю-хоу, Хайчунь-хоу, Цун-гун и др.; в) фамилия с титулом или званием: Хань (2) — ван Синь, Чжао-ван Се, Кун-цзянцзюнь, Ли-шэн и др.; г) соединение части титула и должности: Фэй-цзянцзюнь — “военачальник Фэй” (это Чэнь Хэ с титулом Фэй-хоу), Чай-цзянцзюнь — военачальник Чай (это Чэнь У с титулом Чай-хоу) и т. д. Объяснить выбор того или иного приема трудно. В этом сказывались политические симпатии историка, желание в отдельном случае выразить свое отношение к историческому персонажу, указать место данной личности в описываемом событии, и, наконец, обычная для древних текстов свобода в обращении с именами и титулами, варьируемыми весьма широко.
178
Лян Юй-шэн отмечает ряд неточностей в последнем отрывке. Это: а) преждевременное употребление титула “император” по отношению к Хань-вану; б) употребление прежнего титула Хань Синя Хуайинь-ван, хотя он уже был объявлен Ци-ваном; в) неверное титулование Чжоу Бо и Чэнь Хэ, которые получили титулы Цзян-хоу и Фэй-хоу лишь на 6 г. правления Хань (ЛЮШ, кн. 3, гл. 6, стр. 30). Следует отметить, что большого значения все это не имеет, так как именно в новых качествах названные люди остались известными в анналах.
179
В 8 гл. после имени Сян Юя стоит иероглиф цзу ***, который может означать как существительное “солдаты” (Шаванн — стр. 379, и Уотсон — стр. 105), так и наречие “в конце концов”. Однако в параллельных фразах 7 гл. Ши цзи (ШЦ, I, 333) и 1 гл. Хань шу (ХШБЧ, I, 62), л также в Цзы чжи тун-цзянь (ЦЧТЦ, I, 351) стоит слово е *** — “ночь”, что соответствует логике изложения, так как Сян Юй находился ночью в своей палатке. Поэтому в согласии с мнением Чжан Вэнь-ху (ХЧКЧ, II, 670), Го Сун-тао (Чжа-цзи, стр. 69) и других комментаторов, считающих цзу ошибкой, мы в переводе этот знак опускаем, поставив в скобках слово “ночью”.
180
О Дунчэне (уезд Динъюань в пров. Аньхуй) см. прим. 225 к 7 гл. Накаи Сэкитоку считает, что разбитые части чуской армии после бегства Сян Юя оставались в окружении под Гайся и фраза об истреблении 80 тыс. воинов относится к действиям ханьской армии в целом, а не к одному Гуань Иню.
181
Хуай-ван в свое время уже пожаловал Сян Юю титул луского гуна, поэтому Лю Бан и решает похоронить его в Лу. О значении подобных церемоний по отношению к поверженному врагу см. прим. 233 к 7 гл. Целью этих актов было внушать уважение к знати вообще.