Страница 40 из 66
Выступили еще несколько товарищей. В их число командир танковой роты Г. Васильев, сержант А. Клепиков, башенный стрелок красноармеец П. Плотников, полковой комиссар А. Погосов, старший политрук А. Каплунов. Все они горячо, вдохновенно, убежденно говорили о том, что коммунисты полка, весь личный состав выполнят свой долг, остановят врага, чего бы это ни стоило. И в подтверждение сказанному приводили многочисленные примеры подвигов однополчан...
По давно выработанной привычке я записал все выступления в блокнот. Впоследствии часто мысленно хвалил себя, что приучился делать такие записи. Для политработника это просто необходимо. Не раз после войны [154] с волнением перечитывал я свои блокноты, особенно первые, которые писались в период отхода. Зафиксировано в них и собрание, о котором идет речь. Кстати, запись о нем сохранилась и в официальных документах, в частности в политдонесении в поарм...
С особым удовольствием перечитывал я выступление старшего лейтенанта Васильева, командира танковой роты. До чего же высок был боевой настрой у танкистов 86-го полка!
— Я всегда помню, — сказал он тогда, — слова о партии, принадлежащие Сергею Мироновичу Кирову. Слова трибуна нашей партии пришлись мне по душе. Он говорил, что дело наше непобедимо не только потому, что у нас великая армия строителей, но и потому, что мы строим по плану такого архитектора, который не собьется с правильной исторической дороги. Ведь наш архитектор — непобедимая большевистская партия, вооруженная ленинизмом.
Бойцы моей роты воспринимают временное отступление советских войск с острой болью. Но партия большевиков говорит нам: победа будет за нами. И мы верим — так оно и будет!..
Взволнованно делились коммунисты своими мыслями о наболевшем. Многие говорили о недостаточном обеспечении боеприпасами, об отсутствии связи и взаимодействия с артиллеристами, о нехватке газет и листовок.
Очень тепло, по-братски отзывались о товарищах, проявивших героизм и самопожертвование на поле боя. Всех взволновал рассказ о подвиге секретаря комсомольского бюро полка младшего командира Карякина, который бутылкой с горючей смесью поджег фашистский танк, уничтожил его экипаж, снял и притащил в полк пулемет.
Коммунист Морозов рассказал о командире артиллерийского взвода лейтенанте Рое, уничтожившем из своего орудия три танка противника. Комсомолец погиб вместе с орудийным расчетом, но наши храбрецы не пропустили врага.
Приводился и такой пример. Прикрывая отход товарищей, рядовой Головенко отражал из личного оружия атаку двух десятков гитлеровцев. Командир отделения разрешил ему отойти, но боец в ответ вынул комсомольский билет и отдал командиру со словами: «Я еще постою. [155] Отходите подальше. А билет возьмите, чтобы в случае чего не попал в руки врага...»
Продолжая бой, Головенко бросил гранату под один танк, раздробил ему гусеницу. Под другой метнул связку гранат и бутылку с горючей смесью. Танк вспыхнул. А герой-комсомолец благополучно вернулся в свое подразделение...
С удовольствием слушали собравшиеся и о таком факте. В ночь на 1 июля 15 бойцов-танкистов во главе с лейтенантом И. Плещевским и младшим политруком П. Редькиным пошли в разведку на западный берег Горыни. Выполнив задачу, разведгруппа на обратном пути уничтожила экипаж фашистского танка и около взвода автоматчиков, сгрудившихся у кухни. После этого все смельчаки без потерь возвратились в полк...
Резолюция партийного собрания была предельно лаконичной. «Умножать настойчивость и силы в борьбе с захватчиками, — говорилось в ней. — Стойко защищать каждый рубеж и наносить как можно больше потерь противнику. Всем коммунистам показывать пример отваги и воинского мастерства. Бить врага не числом, а умением».
Резолюция выражала главную задачу дня: остановить врага во что бы то ни стало! [156]
Танки уходят за Случь
Поединок
В ночь на 2 июля начался отвод войск 5-й армии на рубеж Коростенского и Новоград-Волынского укрепленных районов. Соединения и части 19-го механизированного корпуса и 228-й стрелковой дивизии, сдерживая натиск танковых и мотопехотных соединений противника, форсировавших в середине дня реку Горынь севернее и южнее Гощи, тоже вынуждены были медленно отходить на отдельных участках. Ожесточенные бои развернулись в районе населенных пунктов Гоща, Корец, Берездов, прикрывавших автомагистраль на Житомир — Киев.
В помощь частям 13-й и 14-й танковых дивизий противник на этом участке ввел в бой свежие силы, нанося одновременно массированные удары по нашим войскам с воздуха. Картина на полях сражений складывалась очень сложная. От Гощи до местечка Корец более 40 километров. И всюду шли бои. Наши танковые дивизии, стрелковые и мотострелковые полки беспрерывно контратаковали, отбрасывали вражеские соединения в исходное положение, но проходил час-другой, и гитлеровцы, перестроив боевые порядки и подтянув резервы, снова яростно атаковали, не считаясь с потерями в людях и технике. Более чем двойное превосходство в танках, тройное в моторизованной пехоте, а также полное господство в воздухе позволяли фашистскому командованию свободно маневрировать силами и средствами, находить слабые места в нашей обороне, чаще всего на стыках и флангах частей или соединений, и добиваться успеха, хотя и большой кровью.
В начале июля пошли обильные дожди, размывшие дороги и подъездные пути. С транспортом у нас было и [157] без того плохо. А потому сразу ухудшилось снабжение соединений корпуса горючим и боеприпасами. Однако бои велись беспрерывно, причем с нарастающим напряжением.
Еще больше усложнились условия деятельности командиров и политработников, партийных и комсомольских организаций. Основная их задача в те дни заключалась в повышении морально-боевого духа личного состава, его психологической устойчивости и упорства в обороне. Однако единственным доступным средством и методом партийно-политического обеспечения боевых действий частей и подразделений в условиях непрекращающихся боев по-прежнему оставались личные контакты с воинами, выпуск боевых листков, листков-молний, написанных от руки, а в лучшем случае размноженных на пишущих машинках.
Учитывая большие потери, которые понесли дивизии в танках, орудиях, стрелковом вооружении, в автомобильном транспорте и в личном составе, политорганы считали необходимым сосредоточить все внимание партийного и комсомольского актива на оказании действенной помощи командирам в организации борьбы с танками всеми доступными средствами. Инициатива рядовых коммунистов, добровольно бравших на себя обязанности истребителей танков, послужила основанием для приказа войскам о повсеместной организации отрядов истребителей в каждой роте, в каждом батальоне, включая танковые подразделения. Ими становились наиболее смелые, решительные воины.
Эта целенаправленная работа дала хорошие результаты, и уже к 3 июля в составе отрядов и групп истребителей танков числилось 50–60 процентов коммунистов и комсомольцев. Во всех сводках, политических и боевых донесениях ежедневно подводились итоги боевой работы истребителей.
Широко применялось также устройство лесных завалов, ям-ловушек, минирование танкоопасных участков. Количество подбитой и сожженной бронетанковой техники врага резко возросло.
Важное значение в мобилизации красноармейских масс и командного состава на разгром врага, в подъеме общего боевого духа войск сыграла речь по радио Председателя Государственного Комитета Обороны И. В. Сталина, произнесенная 3 июля 1941 года. Хорошо помню, [158] что сообщение о предстоящем выступлении Сталина мы получили примерно за час-полтора. Во всех штабах, где имелись радийные машины, были включены на полную мощность громкоговорители, вокруг которых собирались все, кто мог в тот момент выйти из боя. Призыв партии к народу и его Вооруженным Силам об организации всенародной борьбы с коварным врагом нашел горячий отклик в сердце каждого воина.
Полный текст речи Сталина в отпечатанном виде дошел в войска, к сожалению, лишь через несколько дней, однако основное ее содержание было доведено до личного состава командирами, политработниками и агитаторами уже через несколько часов после трансляции. Эта речь внесла ясность в умы людей, воодушевила войска на новые подвиги, стала настоящей программой действий для каждого воина.