Колдовство любви

– Да, ее земля соприкасается с их участком.

– Они также сказали мне, что всем владельцам недвижимости в этом районе сделаны выгодные предложения на продажу их участков, а также рассказали о событиях, которые вынудили троих собственников согласиться с предложением на продажу.

– Да, действительно, здесь происходят странные вещи, и я не знаю, что и думать об этом.

Он почувствовал себя лучше. Ей показалось что-то странным. Она не понимала что-то, и это делало ее более похожей на обычных людей. Он потер свои виски. Конечно, она самый обычный человек.

– Ваша бабушка получила подобное предложение? Она кивнула.

– И поэтому вы послали ее в Уэлльс?

– Я хотела, чтобы она побыла где-нибудь, пока я не разберусь с этим делом. К сожалению, из-за нашего праздника и связанной с ним суеты я еще и не приступала к делу.

Забыв о необходимости сохранять дистанцию, он снова подошел к ней и сел на то же самое место, где сидел несколько секунд назад.

– Что ж, у меня есть время, и я собираюсь узнать до своего отъезда в воскресенье, что стоит за этими предложениями. Я надеялся, что вы сможете сказать мне что-то, что мне помогло бы в этом расследовании. Вы живете здесь всю вашу жизнь?

– Нет, мой отец служил в военном флоте, и мы ездили по всему миру. Но каждое лето я проводила здесь со своей бабушкой. А потом, когда я закончила школу и немного попутешествовала сама, решила обосноваться здесь.

Отец, которого она упомянула, заинтересовал его.

– Ваш отец еще служит?

– Нет, он вышел в отставку. Сейчас они с матерью живут в Вашингтоне. Он работает в Пентагоне.

У нее есть родители. Есть ли родители у ведьм? Есть, конечно. Но, с другой стороны, Пентагон не позволит отцу ведьмы… Он почти застонал вслух. Он должен это прекратить.

– Итак, вернувшись сюда, вы купили этот магазин?

– Я купила этот магазин и сделала его таким домом, какой мне давно хотелось иметь. Здесь я живу уже семь лет.

Нов был заинтригован и стал обдумывать все, что он только что услышал. Необычная красота этой женщины могла принести ей состояние в любой столице мира. Она много путешествовала, и он готов был поспорить, что везде, где ей доводилось бывать, мужчины пытались завоевать ее. И тем не менее она предпочла жить в этом маленьком провинциальном городишке. Ее самоуверенность доказывала ему, что она выбрала то, что хотела. Ее спокойствие же свидетельствовало, что она довольна выбором. И все-таки он не понимал этого.

– Что вы делаете здесь? Она улыбнулась.

– Я делаю именно то, что хочу. Я провожу массу времени со своей бабушкой. Я веду дела в своем магазине, я хожу в гости к своим друзьям, я ухаживаю за больными в местной больнице. Если вам интересно жить, то всегда найдется столько интересных дел…

Она говорила это совершенно искренне. В ее глазах не было никаких следов хитрости или обмана, и все же она оставалась непонятной ему.

– Я отошел от темы, – пробормотал он, обращаясь скорее к себе, чем к ней. – Я хочу выяснить, насколько хорошо вы знаете город и людей здесь.

– Хорошо, поговорим об этом. Но у меня нет ни малейшего предположения о том, что происходит сейчас в отношении недвижимости.

Неожиданно она протянула руку и дотронулась до его ладони.

– Сегодня я еду в дом своей бабушки, – чтобы проверить, все ли там в порядке. Почему бы вам не поехать со мной? Вы ведь приехали вчера к своим тетушкам поздно и не смогли все посмотреть как следует. Может быть на месте мы вдвоем сможем понять, почему кому-то понадобилась эта земля.

Он посмотрел на свою руку. Утром, выезжая к ней, он закатал рукава своей рубашки. Дотронувшись до его руки, она слегка провела по ней пальцами, и теперь это место на его коже пылало огнем.

– Ну что? – спросила она мягко.

– Думаю, что это отличная идея.

– Тогда я пойду оденусь. Он хотел встать, но она остановила его.

– Можете оставаться здесь, я быстро. Она подошла к шкафу, открыла дверцы, достала черные джинсы и черный свитер, а затем исчезла за лакированной ширмой.

Нов уставился в открытый шкаф. Абсолютно вся одежда в нем была черной.

С верха этого «античного» шкафа на него смотрела сова своими немигающими, все понимающими глазами.

Небольшой дом ее бабушки был окружен белым частоколом и показался Ноа таким обычным, что настроение у него сразу же поднялось. За оградой простирались поля. Часть земли была отведена под пастбище, другая часть возделывалась. С того места, где он стоял, ему было видно жнивье, оставшееся на поле не убранного урожая.

– Мой дедушка очень долго был здесь фермером, – сказала Раиннон.

Они все еще стояли перед воротами.

– Но моя бабушка теперь сдает землю в аренду другим фермерам.

Вдали виднелся лес. Еще дальше – цепь холмов, а немного в стороне находился пруд, который сейчас сверкал в лучах солнца. Эта земля использовалась как раз для того, для чего она была предназначена. Теперь кто-то хотел осуществить здесь новый проект, и он не мог понять, что здесь можно было сделать. Разве что…

– Здесь проводили когда-нибудь исследования залежей ископаемых? – спросил он.

– Не уверена. В Вирджинии основным полезным ископаемым является уголь, но в нашей местности шахт нет.

– И все-таки надо проверить, – сказал он. – Должны быть отчеты.

– Скорее всего, где-то есть, но сегодня почти все фирмы и все городские службы закрыты и откроются только на следующей неделе во вторник.

– Почему все закрыто сегодня? Ведь еще только пятница.

– Хилари празднует Канун дня всех святых с пяти часов четверга до полуночи в понедельник.

– Это самое большое безумие, о котором я когда-либо слышал.

– Да? – у нее удивленно поднялись брови. – Мне это странно слышать, ведь вы же живете в Нью-Йорке.

– Безумие в Нью-Йорке имеет смысл. Ее губы сложились в усмешке.

– искать смысл во всех вещах для вас очень важно, – сказала она деликатно. – Понимаю.

Она взяла его за руку, и они пересекли поляну, поросшую все еще густой травой. «Она очень часто дотрагивается до меня», – подумал он, и в очередной раз отметил, что от ее прикосновения по нему стала распространяться теплая волна. Он не знал, что делать с этой реакцией своего тела. Многие годы его отношения с женщинами были нормальными и вполне удовлетворяли его. Но то, что он чувствовал с Раиннон, переходило все границы и явно не могло быть отнесено к нормальным явлениям.