Страница 13 из 17
Не попрощавшись, Джейкоб дал отбой Сингапуру.
По голосу, Хэмметт был молод и растерян:
– Простите, что раньше не перезвонил. Я тут… маленько замотался.
– Ничего. Как дела?
– Честно? – Хэмметт выдохнул. – Все еще не очухался.
– Понятное дело. Я туда ездил.
– Вот же хрень-то собачья, а?
– Нет слов. Не расскажете, как все было?
– Да, конечно. Я добрался туда к полуночи…
– Давайте чуть раньше, – сказал Джейкоб. – Где вы были, когда поступил вызов?
– На Кауэнга, неподалеку от Франклина. Диспетчер сказал, что звонила женщина, сообщила о чем-то подозрительном.
– Женщина?
– Так мне сказали.
– О чем она сообщила?
– Мол, надо проверить один адрес.
– Представилась?
– Нет. Сказала: пришлите кого-нибудь, проверьте. Я был ближе всех. – Хэмметт помолчал. – Знаете, сэр, я так намучился – никаких знаков, чуть не заплутал. Добирался не меньше часа.
Сочувствие пригасило досаду, когда Джейкоб вспомнил, как сам разыскивал дом.
– Добрались – и что?
– Ничего необычного не заметил. Дверь приотворена. Я заглянул, посветил фонариком и увидел.
– Голову.
– Да, сэр. – Хэмметт рассказал, как осмотрел дом и обнаружил знак на кухонной столешнице. – Я связался с капитаном, и он велел переслать фото. Видимо, он запустил машину, потому как вскоре прибыла леди от коронера. Сказала, сама всем займется.
– Еще что-нибудь показалось существенным?
– Нет, сэр. Только… можно вопрос?
– Валяйте.
– Я вроде как во что-то вляпался, да?
– В смысле?
– Вчера пришел в участок, а там меня ждали парни из конторы, о которой я никогда не слышал.
– Особый отдел, – сказал Джейкоб.
– Он самый.
– Здоровяки такие.
– Как из цирка.
– Мел Субач. Или Пол Шотт.
– Вообще-то, оба. Говорил Шотт. Отвел меня в сторонку и сказал, что в моих интересах помалкивать. Потому-то я и не звонил вам, сэр. Боялся напортачить. Я связался с Шоттом, спросил насчет вас, и он сказал – валяй, но потом обо всем забудь. Вы поймите, я, конечно, никому ничего.
– Спасибо, вы очень помогли, – сказал Джейкоб.
– Не за что. Надеюсь, вы его поймаете.
– Ваши слова да богу в уши.
– Не понял?
– Хорошего дня вам.
По электронной почте Джейкоб отправил Маллику отчет и сообщил, что с кредитной картой вышла загвоздка. Еще одно письмо с просьбой выслать копию звонка направил в диспетчерскую 911. Потом оделся и пошел к машине. Озираясь, выехал задом, отметив, что со вчерашнего вечера фургон, предлагавший уход за окнами, с места не двинулся.
В девять утра он уже бродил по месту преступления, сверяясь с топографической картой, распечатанной с «Гугла». Новая камера обладала мощным объективом с зумом, позволявшим заглянуть на дно каньона, не прибегая к кирке, крюкам, мотку веревки и силе духа.
Джейкоб вошел в дом, чтобы еще раз все сфотографировать, начиная со знака, выжженного на кухонной столешнице.
Буквы исчезли.
Джейкоб застыл. Потом огляделся – не перепутал ли чего.
Все столешницы чисты.
Первоначальные снимки остались в мобильнике, который за ненужностью валялся дома. Джейкоб прикинул, где был знак, и нагнулся, не касаясь столешницы. Нигде никаких следов наждачки или скоб лежки.
Может, сработала жидкость, которой Дивия Дас промокнула буквы? Нет, такое могло бы случиться, если б их нанесли на поверхность, а не выжгли в дереве. Чтобы восстановить идеальную гладкость, столешницу пришлось бы целиком заменить.
Сообщение доставлено и автор вернулся, дабы скрыть улики?
Джейкоб выпрямился, отчетливо слыша мертвую тишину.
Выключил и спрятал камеру в карман, вынул «глок» и крадучись обошел гостиную, спальню, студию.
Ни души.
Еще раз осмотрел дом снаружи.
Никого.
Из багажника «хонды» Джейкоб достал дактилоскопический набор и вернулся в кухню. Сделав кучу снимков девственно чистых столешниц, присыпал их порошком. Ни единого отпечатка.
Однако тот, кто здесь побывал и навел порядок, не мог проскочить камеры Клэр Мейсон. Уже хорошо. Джейкоб сел в машину и поехал вниз по холму.
– Все-таки вернулись, – прохрипел интерком.
– Не устоял.
Ожил воротный движок.
При дневном свете появилась возможность оценить размах владения – то был гимн человеческой изобретательности и оазис модернизма в бесплодной доисторической пустыне. Гараж на три машины, небесной синевы бассейн, ландшафтная архитектура, поблекшие кирпичные дорожки, разбегавшиеся по облагороженной и озелененной земле. Стальная скульптура из двутавровой балки, под стать воротам покрывшаяся патиной. Из-за фруктовой рощицы выглядывала островерхая оранжерея. Зачем столько огородно-садовой продукции? Может, хозяйка из тех, кто в ожидании конца света готовится к худшему, решил Джейкоб. Потому и возвела стены – оградиться от ненасытных орд, кои неизбежно возникнут во времена нехватки и, жадно облизываясь, захотят поживиться за счет богатеньких.
Клэр Мейсон встретила его в том же фланелевом халате и вновь всучила огромную кружку чая.
– Дважды за двенадцать часов, – сказала она. – И вы будете уверять, что мне не о чем беспокоиться?
– Всего лишь добросовестность. – Джейкоб обвел рукой владение: – Славное у вас местечко.
– Я его арендую.
В секретной комнате Мейсон воспроизвела запись вчерашней ночи – за исключением приезда и отбытия машины Джейкоба, статичная картинка.
– Есть другой путь на холм? – спросил он. – Пожарная просека или что-нибудь этакое, о чем умолчала карта?
– К северу земля общественная. Шастает всякая шваль. Туристы. Потому-то я и поставила камеры.
– Понятно, – сказал Джейкоб. А еще потому, что ты чокнутая.
Рьяность Мейсон обеспечивала его круглосуточным наблюдательным постом. Джейкоб оставил визитку и попросил связаться с ним, если кто-нибудь вдруг направится к Касл-корту.
Следующие два часа он бродил по Гриффит-парку, тщетно отыскивая выход к каньону. Короткая беседа со смотрителем подтвердила отсутствие лазеек. Если не удастся выпросить у Особого отдела отряд скалолазов, в обозримом будущем труп не найти.
От всех этих трастов, ширм и холдингов несло деньгами. Ни один сайт по недвижимости, даже «Зиллоу», на запрос о Касл-корте ничего не выдал. Лишь к обеду Джейкоб наткнулся на страницу университетского преподавателя, занимавшегося историей южнокалифорнийских высших кругов. Историк проштудировал «Синие книги» с 1926 по 1973 год. Тексты распознаны – можно искать.
Искомое нашлось в издании 1941 года.
Касл-корт принадлежал мистеру и миссис Герман Пернат. Муж был главным архитектором в фирме, носившей его имя. У супругов было двое детей – шестнадцатилетняя Эдит и четырнадцатилетний Фредерик.
В архиве «Лос-Анджелес тайме» обнаружились некрологи: в 1972 году умер Герман, двумя годами раньше – его жена. Дочь Эдит Мерримен, в девичестве Пернат, умерла в 2004 году.
Поиск Фреда Перната привел к киношной базе данных, где многажды упоминались его спецэффекты в третьесортных фильмах. Джейкоб полагал, что подобные кровавые пиршества уже не снимают, но названия всего лишь трехлетней давности уведомили, что Пернат жив-здоров, а еще один запрос выдал его телефонный номер и адрес в районе Хэнкок-парка.
Джейкоб позвонил и, представившись, попросил кое-что прояснить о Касл-корте.
– Чего прояснять-то?
– Вы давно там были?
Пернат деланно рассмеялся:
– Последний раз – когда стал владельцем.
– Когда это было?
– Зачем вам, детектив?
– Ведется расследование, – сказал Джейкоб. – Кто еще имеет доступ в дом?
– Как вы меня нашли?
Джейкоб не любил тех, кто отвечает вопросом на вопрос. Они напоминали школьных раввинов.
– Послушайте, мистер Пернат…
– Хотите поговорить – приезжайте.
– Телефонный разговор меня вполне устроит.
– А меня – нет. – И Пернат повесил трубку.