Страница 29 из 35
До 1967 года Андропов был мало известен в стране и в партии, хотя в аппарате ЦК о нем говорили не только как о самостоятельном и умном, но и как жестком и вместе с тем очень осторожном человеке. По своим убеждениям Андропов был безусловно антисталинистом и в международном отделе ЦК сумел окружить себя сравнительно молодыми и талантливыми работниками, которые не скрывали своего отрицательного отношения к Сталину и сталинизму. Характерно, что при переходе в КГБ Андропов не взял с собой почти никого из сотрудников своего отдела, хотя ему пришлось в 1967–1970 годах не только значительно расширить, но и изменить состав сотрудников КГБ. На этот раз сюда привлекались не бывшие комсомольские деятели, а главным образом партработники различных уровней. Андропов был политиком по призванию, он жил политикой и, видя вокруг себя слишком много бездарных политиканов, жаждавших в первую очередь жизненных благ и привилегий, несомненно, ставил перед собой далеко идущие цели. Он вполне лояльно относился в 60-е годы к Брежневу, но вовсе не был человеком из его «команды»; напротив, он осторожно и постепенно старался расширить свое собственное влияние и власть. Думаю, что, планируя как-то политическую карьеру, Андропов думал о продвижении вверх через партийный аппарат. В конце 60-х годов в ЦК КПСС не было ни одного крупного партийного работника, кроме Андропова, который в случае возможного ухода Суслова мог бы занять его место «главного идеолога». Возможно, что и Суслов понимал это, а поэтому очень охотно предложил именно Андропова на пост председателя КГБ. И Юрий Владимирович принял новое назначение, тем более что оно сопровождалось его повышением в партийной иерархии. Однако вряд ли Андропов мог предположить, что он пробудет на новом посту целых 15 лет, т. е. больше, чем любой из его предшественников.
Надо сказать, что осложнения с Шелепиным и Семичастным стали важным уроком для Брежнева и его пока еще не всесильной «команды». Поэтому Брежнев отнюдь не собирался предоставлять Андропову полную свободу действий в КГБ. Почти одновременно с Андроповым первым заместителем председателя КГБ был назначен генерал С. К. Цвигун, который возглавлял до этого комитеты государственной безопасности в Молдавии, Таджикской и Азербайджанской ССР. (Я уже писал ранее о близких и даже родственных отношениях между Брежневым и Цвигуном.) Еще с 1954 года на ответственной работе в КГБ находился и генерал Г. К. Цинев, с которым Брежнев был знаком по работе в Днепропетровске. Кроме того, Цинев тоже учился в Днепропетровском металлургическом институте, который закончил всего на год раньше Брежнева. С 1970 года Цинев также стал одним из заместителей Андропова в КГБ. Начальником Управления кадров КГБ в 1967 году был назначен В. М. Чебриков, работавший до того вторым секретарем Днепропетровского обкома КПУ. Чебриков принадлежал уже к иному поколению, чем Брежнев, но он также окончил Днепропетровский металлургический институт, правда позже – в 1950 году. Он не входил поэтому в окружение Брежнева, хотя нетрудно предположить, что он был раньше представлен Леониду Ильичу кем-то из его ближайших друзей. В 1968 году Чебриков был назначен одним из заместителей Андропова.
Придя в КГБ, Андропов должен был, конечно, уделять серьезное внимание и чисто профессиональной стороне деятельности органов, и под его руководством уровень работы КГБ в целом и его отдельных работников и отделов существенно повысился. Однако он не хотел, чтобы на него смотрели только как на шефа «тайной полиции». И действительно, он добился того, что вошел в число руководителей партии, ее ведущих политиков.
После 1964 года важной задачей для Брежнева и его окружения было не только укрепление связей, но и установление определенного контроля за работой высших военных инстанций СССР и высших военных руководителей. Ни у кого не было сомнений в лояльности армии по отношению к партии. Но при выборе партийного руководителя нельзя было не считаться вообще с тем мнением военных лидеров, которое складывалось у них в отношении того или иного члена Президиума. Военные лидеры страны, да и простые офицеры испытывали в начале 60-х годов явное недовольство Хрущевым, и это ускорило и облегчило его смещение. К Брежневу большинство военных лидеров относилось иначе, и у него давно сложились достаточно хорошие отношения с руководством Вооруженных Сил. Следует, однако, иметь в виду, что и в 60-е годы маршалы и генералы, отличившиеся в годы Отечественной войны и пользовавшиеся в этой связи немалой популярностью в народе, не представляли единой и сплоченной группировки. Еще Сталин искусно поддерживал разногласия и даже разжигал вражду между отдельными группами высших военных руководителей. Хрущев также умело использовал различные настроения военных лидеров, вначале выдвинув на первый план маршала Г. К. Жукова, а через два года неожиданно сместив его с поста министра обороны и назначив на этот пост маршала Р. Я. Малиновского. Как известно, Брежнев не торопился исправить ту несправедливость, которая была допущена сначала Сталиным, а потом Хрущевым по отношению к Жукову. Последний продолжал оставаться в тени, его не привлекали даже в качестве советника при решении важных военных вопросов. И Брежнев, и Суслов всячески мешали публикации отрывков из военных мемуаров Жукова, а когда работа над мемуарами была все же завершена, то они их опубликовали с большими купюрами и добавлениями, внесенными в текст рукописи иногда с молчаливого согласия автора, а иногда и без его согласия. Малиновский поддержал выдвижение Брежнева в руководители партии, но при таком относительно слабом лидере, как Брежнев, роль маршалов в решении наиболее важных военных вопросов существенно возросла, и блок маршалов в структуре власти в стране представлял довольно большую силу, с которой не только генсеку, но и всему Политбюро приходилось считаться. Во всяком случае ассигнования на военные нужды во второй половине 60-х годов значительно возросли, и все разговоры о сокращении армии и военных расходов фактически прекратились. В марте 1967 года Малиновский скончался. Он умер после тяжелой болезни, прогноз которой был неутешителен. Поэтому вопрос о возможном преемнике обсуждался еще в последние месяцы жизни маршала. Увеличение роли военных лидеров в принятии политических решений, их относительная независимость и высокий престиж героев Отечественной войны беспокоили Политбюро, и здесь стало крепнуть мнение, что для усиления контроля партии над армией новым министром обороны следует назначить не профессионального военного, а политического деятеля, хорошо знавшего военные проблемы. Наиболее подходящей кандидатурой на этот пост был, в сущности, только один человек – Д. Ф. Устинов, который с 1965 года являлся кандидатом в члены Политбюро и секретарем ЦК КПСС, отвечавшим за работу оборонной промышленности.
Устинов считался в 60-е годы заметной фигурой в советском руководстве. Он был на два года моложе Брежнева, но, так же как и Брежнев, происходил из семьи рабочего. В молодые годы Дмитрий Федорович работал слесарем и машинистом-дизелистом. В 19-летнем возрасте вступил в Коммунистическую партию. В 1934 году после окончания Ленинградского военно-механического института Устинов начал работать в одном из военных НИИ. Его дальнейшая карьера похожа на карьеру Косыгина. В течение нескольких лет Устинов прошел путь от рядового инженера до заместителя народного комиссара оборонной промышленности. В январе 1939 года Наркомат оборонной промышленности был разделен на четыре наркомата, среди которых появился и Наркомат вооружения СССР. Во главе этого наркомата в июне 1941 года был поставлен 33-летний Д. Ф. Устинов. Вначале главной задачей наркомата было производство танков и артиллерии. Однако война потребовала значительного увеличения масштабов военного производства, и производством танков стал руководить отдельный наркомат. Устинов возглавил производство артиллерийских орудий и снарядов, минометов и знаменитых «катюш» – самоходной реактивной артиллерии. Устинов работал много и успешно, и Сталин был им доволен. Еще в 1942 году Устинов стал Героем Социалистического Труда, а в 1944 году, когда Брежнев являлся все еще полковником, получил звание генерал-полковника. В свои 36 лет он был, вероятно, самый молодой генерал-полковник в нашей стране. Когда в марте 1953 года было образовано Министерство оборонной промышленности, то руководить этим важнейшим министерством было поручено именно Устинову. В 1957 году Устинов был назначен заместителем, а в 1963 году – первым заместителем Председателя Совета Министров СССР и Председателем ВСНХ СССР. Членом ЦК КПСС Устинов стал в 1952 году – после XIX съезда КПСС. На партийную работу Дмитрий Федорович перешел лишь после октябрьского Пленума и смещения Хрущева. Под контролем секретаря ЦК КПСС Д. Ф. Устинова находилась оборонная и значительная часть тяжелой промышленности. Излишне говорить, что Устинов был вполне подготовлен к работе министра обороны. При этом было, конечно, важно и то, что Брежнева и Устинова уже давно связывали самые добрые отношения. Об этом свидетельствует и Сергей Хрущев в своих мемуарах. По его словам, «впервые они сошлись сразу после войны, когда Брежнев был секретарем Днепропетровского обкома. На строительных площадках восстанавливаемого города молодой настойчивый министр и познакомился с симпатичным секретарем обкома. С тех пор и связывала Устинова и Брежнева если не дружба, то непреходящее чувство взаимного расположения. Пути их расходились, они не виделись годами, но при встречах с удовольствием вспоминали конец сороковых. Энергичный и целеустремленный Устинов подчинял своей воле Брежнева, известного своим податливым характером. Об этом знали все»[43]. Сергею Никитичу следовало бы добавить, конечно, что об этом знали все лишь из того круга людей, которые стояли близко к Хрущеву, Брежневу или Устинову, т. е. из очень узкого круга. Иначе не возникла бы ныне легенда, распространяемая журналистом-международником М. Г. Стуруа и бывшим партийным функционером П. А. Родионовым, о Л. И. Брежневе как о человеке с железными нервами и «стальными кулаками»[44], легенда, о которой мы будем говорить ниже.
43
Огонек. 1988. № 41. С. 26.
44
Знамя. 1989. № 8. С. 184.