Страница 23 из 54
Цепи подразделений залегли и открыли организованный огонь из всех видов оружия. Полковая и батальонная артиллерия вступила в борьбу с танками и пехотой противника прямой наводкой. Дивизионная и приданная артиллерия вела усиленную борьбу с вражеской артиллерией. Противник неоднократно пытался восстановить свое положение, но безуспешно. Хорошо помогала артиллерия 26-го гаубичного артполка дивизии полковника В. А. Чепова и поддерживающий тяжелый пушечный артполк подполковника Телегина. Особо отличалась батарея старшего лейтенанта Н. Ф. Гусева из 226-го стрелкового полка. Умело маневрируя, она прямой наводкой уничтожила четыре танка и более роты пехоты противника. Исключительную храбрость и отвагу в этих боях проявили бойцы орудийного расчета младшего сержанта В. Н. Манойлина. На орудие двигалось два танка. Бойцы не растерялись, подбили оба танка. Чтобы удержать захваченный рубеж, я решил ввести в действие 346-й стрелковый полк майора И. Ф. Юдича. Переправа этого полка была трудной, потому что противник, подтянув артиллерию и минометы, открыл по пунктам переправ усиленный огонь. Лишь к исходу дня полк переправился и, заняв оборону, прикрыл левый фланг 291-го стрелкового полка.
С утра 20 августа подразделения дивизии с целью расширения плацдарма возобновили наступление, но, к сожалению, успеха не имели. Противник не только оказывал упорное сопротивление, но и предпринимал неоднократные контратаки силою от роты до батальона с 8—10 танками, стремясь отбросить нас снова за Дон. Два дня продолжались напряженные бои, наши атаки сменялись контратаками противника, доходившими до рукопашной схватки. Подразделения дивизии дрались стойко и мужественно. Как показали пленные офицеры, в этих четырех суточных боях было уничтожено свыше 2100 солдат и офицеров, несколько танков 5-й и 14-й пехотных дивизий 5-го армейского корпуса румын. (Это же потом подтвердил генерал Стэнеску). 22 августа по указанию командующего 21-й армией генерал-майора А. И. Данилова наша дивизия с целью закрепления захваченных рубежей перешла к обороне, при этом особое внимание мы обратили на усиление флангов — правого 226-го и левого 346-го полков. В 291-м и 346-м стрелковых полках батареи противотанкового дивизиона назначались в резерв по борьбе с танками противника. Во всех полках были созданы подвижные отряды заграждения с необходимым запасом противопехотных и противотанковых мин. Командующий артиллерией подготовил заградительный огонь на флангах и стыках стрелковых полков. На флангах, стыках, а также на основных направлениях действий противника силами 170-го саперного батальона дивизии и саперных рот полков были созданы противотанковые и противопехотные минные поля.
24 августа в распоряжение командующего 6-й армией Паулюса следовала 100-я егерьская Восточно-Прусская дивизия генерал-лейтенанта Занне. Несколько позднее мы узнали, что Занне от Паулюса по радио получил задание — отбросить войска русских на левый берег Дона и тем самым восстановить положение частей генерала Стэнеску. Эту задачу Занне решил выполнить силой танкового батальона. Появление танков с десантом мы обнаружили вовремя, и поскольку их было много, нам стало ясно, что это какое-то новое соединение противника.
Посоветовавшись с командующим артиллерией дивизии и комиссаром и прикинув свои возможности (около тридцати орудий, которые можно будет использовать для стрельбы прямой наводкой, рота противотанковых ружей, противотанковые отряды заграждения плюс минные поля), мы нашли, что сил на отражение танков противника хватит, хотя и маловато бронебойных снарядов.
Даю указание: подпустить танки противника с десантом как можно ближе. Танки шли двумя эшелонами.
— Ничего, организованно встретим, товарищ полковник, опыт теперь у нас есть, — сказал В. К. Потанин. — Бойцы в укрытии, над головой пока чистое небо.
Меня именно это и беспокоило — как бы не появилась вражеская авиация. Тогда куда сложнее будет.
В первом эшелоне шло 25–30 танков, которые с ходу и на коротких остановках вели огонь. Вот они ближе, ближе. По команде В. К. Потанина артиллеристы открыли огонь прямой наводкой. Вскоре подала свой голос и артиллерия левого берега Дона. Внезапность массированного огня ошеломила противника. Остановившись, танки с места открыли усиленный огонь. Завязалась упорная борьба нашей артиллерии с танками. Вот уже пять из них подбито. Вскоре загорелось еще шесть. Атака с ходу, на которую враг рассчитывал, не удалась. Бросив дымовые шашки, танки под прикрытием дымовой завесы стали отходить. На поле боя осталось 17 подбитых и горящих машин. Несколько танков подорвалось на минном поле и на минах подвижного отряда заграждения, которым командовал заместитель командира 170-го саперного батальона капитан А. А. Козин.
Не добившись успеха танковым батальоном, генерал Зайце решил выполнить задачу авангардным полком при поддержке артиллерии. Однако и на этот раз противник со значительными потерями был отброшен.
В отражении противника на этот раз отличилась 5-я батарея 26-го артполка под командованием старшего лейтенанта Е. Терезова. Только орудие сержанта М. В. Васильева уничтожило пушку сопровождения пехоты и до взвода вражеских солдат. Орудие сержанта Н. Ф. Иванова противотанковой батареи 226-го стрелкового полка уничтожило два тяжелых пулемета и противотанковое орудие.
…Через несколько дней полосу обороны в районе хуторов Мелоклетского и Меломеловского от нашей дивизии приняла 321-я стрелковая дивизия генерал-майора И. А. Макаренко. Докладывая командующему армией о сдаче полосы обороны и выходе дивизии на левый берег Дона, я попросил для личного состава дивизии отдых дня на три-четыре, чтобы пополниться всем необходимым, помыться и провести с офицерским составом минометных рот, батальонов стрелковых полков и минометного дивизиона учебные сборы. Минометы — грозный вид оружия и лучше обеспечивается минами, считал я. А в данном случае минометный огонь эффективнее артиллерийского, особенно при подавлении противника в окопах, траншеях, складках местности и при отражении его атак. Однако мощь минометного огня пока, к — сожалению, слабо используется.
Командующий дал свое согласие, но предупредил:
— Высота 163,3 северо-восточнее станицы Распопинской занята противником, все попытки 304-й стрелковой дивизии захватить ее успеха не дали, а с этой высоты хорошо просматривается зеркало Дона и за полосой леса наш тыл на левом берегу на 15–18 километров. Это одно. И второе: посоветуйтесь с Меркуловым, как лучше овладеть этой высотой.
В тот же день по моему указанию командующий артиллерией, начальник разведки и командиры полков в полосе 304-й стрелковой дивизии организовали разведку наблюдением. Дивизионный инженер занялся изучением участков и пунктов форсирования, подготовкой средств переправы и устройством проходов в минных полях.
Приведя личный состав в порядок и проведя учебные сборы офицеров минометных подразделений, мы принялись за изучение разведданных штаба 304-й дивизии и докладов личного наблюдения офицеров своей дивизии. Учли и информацию командира 304-й дивизии С. Л.Меркулова о том, что его дивизия не раз и в разное время суток наступала на высоту, занятую превосходящими силами противника. И каждый раз штурм не давал должных результатов, потому что оборона противника проходит по выгодному для него рубежу, в то же время тыл 304-й дивизии отрезан Доном.
Тщательно изучив все данные, решили просить командующего армией дать указание провести разведку боем одним из подразделений 304-й дивизии, чтобы скрыть появление новой дивизии. Командующий дал свое согласие.
А в это время полным ходом велась подготовка средств форсирования.
…С началом разведки боем мы с наблюдательного пункта уточняли систему огня противника, расположение его огневых средств.
В ходе разведки боем было установлено, что высоты северо-восточнее станицы Распопинской являются сильно укрепленными опорными пунктами противника, взять которые без хорошей артиллерийской подготовки будет трудно, а без средств усиления — просто невозможно. К тому же складки местности дают возможность противнику располагать часть артиллерийских и минометных батарей в местах, недосягаемых для огня нашей артиллерии. У гитлеровцев есть и сильный резерв, который, надо полагать, будет использован для отражения нашего удара. К тому же наш тыл отрезан рекой и не может постоянно и непрерывно обеспечивать атакующие подразделения всем необходимым. Расчет — на темноту ночи, когда противник не сможет применить авиацию и танки. И еще: важными факторами успеха являются внезапность и стремительность нападения. У бойцов физических и моральных сил хватает в среднем на 2–3 часа напряженного боя. В предстоящей атаке есть и особенность: когда дивизия наступает в составе армии, у командира есть возможность кроме резерва оставлять в своем распоряжении часть сил, в данном же случае должны активно действовать все силы дивизии, за исключением не более одного стрелкового учебного батальона. Подсчитав все свои плюсы и минусы, мы пришли к выводу, что для выполнения поставленной задачи — разгрома 13-й пехотной дивизии противника на указанных, высотах — нам недостает сил и средств. Было ясно и другое: если и удастся захватить высоты, то едва ли мы сможем их удержать. Ведь Паулюс непременно потребует от командира 5-го армейского корпуса любой ценой восстановить положение, ибо занимаемая позиция позволяет просматривать не только Дон, но и наш тыл.