Страница 19 из 21
Я направился к тележке, через плечо оглянувшись на Сару. Чувствуя, что уже не находил себе места от нервного возбуждения, поэтому нужно было чем-то заняться, вместо того чтобы бросить ее на матрас и грязно трахнуть.
─ Хочешь выпить? ─ спросил я, наливая себе немного скотча и смотря на нее.
─ Да. Немного, ─ она кивнула на бутылку в моих руках. Сара редко пила крепкий алкоголь, но, опять же: сегодня мы рушили все правила. Прямо сейчас она выглядела точно в своей стихии, чертовски возбуждающе. По румянцу на ее шее было видно, насколько Сару завели сцены, что она видела по пути сюда.
Я налил ей небольшой стакан виски, и, приняв его, Сара окунула в него пальчик, проводя линию вдоль шеи.
Приглашая.
─ Значит, начинаем?
Она тихонько и хрипло рассмеялась:
─ Мы начали час назад.
Осушив стакан до дна, приблизился к ней на шаг и, наклонившись, пососал кожу на шее.
─ В последний раз, когда мы были здесь, я была беременна, ─ прошептала она, и я задумался, насколько пристально наблюдают за нами за зеркальным стеклом, к которому Сара стояла спиной.
─ Ты была великолепна, ─ поправил я ее.
─ Расскажи мне, чем мы занимались в ту ночь.
─ Мы были на кровати, ─ сказал я, осматривая дальнюю стену комнаты, где в тот раз стояла кровать ─ прямо напротив зеркального стекла, которое позволяло клиентам клуба видеть нас, но мы при этом не могли видеть их. ─ И я взял тебя сзади.
─ Нежно, ─ вставила она, смеясь.
Я улыбнулся ей в плечо, прикусывая его.
─ Несмотря на твои усилия, да, нежно. Но я видел в зеркале, как ты кончила с криком, так же отчётливо, как это видели они.
Она пробежалась пальцами по моей груди, касаясь голой кожи под воротником рубашки.
─ И что случилось потом?
Глубоко вдохнув, я закрыл глаза, вспоминая. И чувствуя, как сердце галопом несется в груди, часто сокращаясь.
─ У тебя отошли воды по дороге домой.
─ А затем?
А затем.
Затем мы развернулись и направились в больницу в безрассудном тумане ужаса и радости, и я ворвался в приемный покой, держа Сару на руках и крича о помощи, словно она раненая, а не всего лишь рожает.
─ А затем спустя тридцать часов родилась Аннабель Диллон Стелла.
─ У нас есть ребенок, Макс, ─ она хулигански улыбнулась, задрав подбородок вверх.
Я улыбнулся и, смотря на нее вниз, почувствовал, как ликует сердце, пытаясь радостью затмить весь мир:
─ Да, черт возьми.
Скользнув ладонями вниз вдоль груди, она накрыла ладонью набухший кончик моего члена, нажимая и медленно поглаживая его сквозь ткань брюк. Вот так. Никаких переходов. Не нуждаясь в паузе между разговорами о нашем ребенке и подобными прикосновениями ко мне. Никаких границ между Сарой в роли матери и любовницы.
─ И сейчас мы снова здесь, ─ сказала она, потянувшись, чтобы поцеловать меня в шею. ─ Одно нахождение в этой комнате делает меня необузданной. Я люблю это.
Закрыв глаза, я застонал:
─ Я люблю тебя.
─ И я люблю тебя, ─ я почувствовал, как, поднимаясь, она коснулась зубами кожи на шее. ─ Как думаешь, каково им наблюдать за нами сегодня?
Взглянул ей через плечо, вглядываясь в гигантское зеркало.
─ Думаю, они чувствуют себя спокойнее, нежели мы.
─ Как будто отправились с нами в путешествие.
─ Да, ─ согласился я. ─ Ты чувствовала, когда они шли за нами по коридору?
─ Каждого из них, ─ запрокинув голову назад, Сара запустила руки мне в волосы, когда я нагнулся, целуя ее грудь через шелковый верх ее платья. ─ Я всегда знала, что люди подглядывают. Просто не догадывалась, что почти каждый.
Я расстегнул ее платье, стягивая его вниз по плечам, дюйм за дюймом. Ощущая себя так, словно их глазами вижу ее новую фигуру. Зная, что они видят ─ грудь, что стала больше, и вернувшуюся узкую талию. Сегодня ночью они не получат привилегий увидеть, как ее фигура превратилась из пышной и беременной в фигуру стройной, зрелой и чертовски соблазнительной женщины. Она выглядела словно полуобнаженная сирена: в утонченном платье, со светло-розовым лаком на ногтях, в придачу к полным и влажным губам. Отзывчивая. Она вся была чертовски отзывчивой.
Я моргнул, но не раньше, чем быстро взглянул на наших зрителей, зная, что каждый из них видит во мне гордость и непреклонное собственничество.
Посмотрите на нее, ─ подумал я, потянувшись расстегнуть бюстгальтер.
Посмотрите на эту охрененно прекрасную женщину.
Ее грудь была твердой, когда я взял ее в ладони, чувствуя потоки тепла, проходящие сквозь меня, и заметил, что прежде чем приехать сюда, она не сцедила молоко.
─ Боже, Сара.
─ Владей ими, Стелла, ─ с коварной полуулыбкой, она вытянула рубашку из моих брюк. ─ Если мы собираемся играть сегодня ночью, так сыграем по-настоящему. ─ Сара расстегнула мои джинсы, скользнув рукой в боксеры. ─ Здесь у тебя нет шанса притвориться, будто, посасывая их, ты не сходишь с ума. Точно так же, когда твои ладони становятся влажными от молока. Не стоит притворяться, словно мое тело создано только для нее. Оно и твое тоже. Ты это сделал. Так владей им.
Прижавшись к моему члену основанием ладони, она тихо застонала. Я был так тверд, что балансировал на грани удовольствия и настоящего дискомфорта. Это она сделала со мной. Я освободился от всех других мыслей и ощущений, чтобы Сара смогла наполнить меня ничем иным, как обжигающей болезненной потребности в ней.
─ Они собираются наблюдать за тобой, гадая, как это чувствуется, ─ сказала она. ─ Нравится ли тебе, – ее голос сошел на шепот, когда ноготком большого пальца Сара прочертила дорожку вдоль ключицы. ─ Раздумывая, как часто ты трахаешь их.
Я едва ли мог смотреть на нее такую ─ восхищенную, сексуальную и владеющую собой – и не ощутить, как в груди теплится возбуждение. Я сглотнул и дрожащими руками стянул ее платье вниз по бедрам. Ее потребность была осязаемой, становясь все больше и наполняя комнату, начиная уничтожать меня знанием, какой узкой она будет внутри. Какой гладкой и влажной она ощущалась бы под моими прикосновениями.
Ткань платья растеклась лужицей на полу – выглядя именно так, как мне и представлялось ─ и, не потрудившись спустить ее кружевные трусики, я скользнул ладонью в них, найдя ее сочащейся от влаги.
─ Блять.
─ Они гадают, почему ты твой рот не на моей груди, ─ прошептала она, потянув мою голову вниз, пока я не лизнул тугой розовый сосок, ощутив сладость на языке. Застонал, сжимая ее грудь рукой, что чувствовалось скорее жадно, нежели просто возбуждающе. Сара скользнула руками вниз по моей спине: ─ Они думают, каково это ─ забавляться с моими сиськами.
Я сосал и стонал, разворачивая ее, чтобы Сара оказалась лицом к лицу к зеркалу, наблюдая, что видят зрители: меня, согнувшегося в пояснице, чтобы достать до ее груди, облизывающего ее грудь, оставляя на ней мокрый блеск. Делая ее полнее и тверже.
─ Я трахну их, ─ прошептал я.
─ Да, ─ глотая воздух, произнесла она.
─ Я кончу на твою чудесную шею, а затем так глубоко погружу язык в твою киску, что они увидят на моем лице, насколько ты сладкая на вкус.
Она толкнула меня к матрасу. Я сел, а Сара забралась верхом, наклоняясь и скрепляя наши губы поцелуем. Когда ее язычок толкнулся в мой рот ─ крошечный и сладкий, но повелевающий и изголодавшийся по ощущениям и господству ─ с моих губ слетело нечто среднее между стоном и мольбой о большем. Мне нравилась такая Сара: командующая и властная, сжимающая мои волосы в кулаках, чтобы ей было удобно оттянуть мою голову и получить меня под любым углом, которым ей хочется. Твою мать, она владеет каждой клеточкой моего тела, каждым вздохом и каждым рефлексом.
Я не отрывал руки от ее груди, массируя и возбуждая, наслаждаясь чувством упругости в руках и влаги на ладонях. Развернул ее спиной к зеркалу, чтобы они видели, как я скользнул руки по ее ребрам, по спине, спускаясь ниже к попке.
Погладив мой член, она толкнула меня лечь на спину, чтобы быстро и решительно снять брюки и боксеры.